Читать книгу 📗 "Книжный магазин «Булочка с корицей» - Гилмор Лори"

— Кстати, эту толстовку ты обратно не получишь.

Ноа рассмеялся:

— Ладно, считай ее сувениром ВЕЛЕХЕНО.

Мечтательные мысли Хейзел о влюбленности в него резко оборвались. Сувенир. Сувенир на память о том, что имело конечную дату, как отпуск.

— Ага. Именно.

Она допила сидр и сосредоточилась на затейливом узоре на банке, а не на словах Ноа, не на его руках и безумно удобной толстовке.

Все это временно. В этом ведь и был смысл? Хейзел правда уже ничего не понимала.

— Можно я кое-что тебе покажу?

Хейзел подняла взгляд и увидела, что Ноа выглядит на редкость неуверенно.

— Конечно.

— Отлично, тогда пойдем отсюда.

Они убрали за собой мусор и пошли к машине Ноа по усыпанной гравием дорожке. Хейзел ухватилась за широкие рукава его толстовки и за то важное обстоятельство, что происходящее между ними было всего лишь беззаботным весельем.

— Э-э-э… та-дам? — Ноа включил фонарь на батарейках, который держал возле двери, и осветил небольшое пространство.

— Ноа, где мы… Погоди, ты здесь живешь? — Хейзел посмотрела на него и выглядела в этот миг в его толстовке такой маленькой и милой, что ему пришлось отвести взгляд, иначе он поцеловал бы ее и позабыл о своем плане рассказать о… ну… своем плане.

— Вроде того, — усмехнулся он. — Только отцу не говори. Я подозреваю, что это не вполне законно.

Хейзел вскинула брови:

— О, это точно незаконно.

Они стояли в частично отремонтированном пляжном доме, за который Ноа не платил и в котором жил и работал без какого-либо разрешения… Возможно, привести ее сюда было ошибкой.

Очередная импульсивная мысль. Точно такая же, как бросить школу, уехать из дома или увлечься этой женщиной. Той самой, что сейчас смотрела на него как на сумасшедшего и, быть может, преступника.

Черт. Не стоило ее сюда приводить. Одним глупым поступком он разом разрушил все, что происходило между ними, и свой безумный план заодно. Уже слишком поздно сменить курс? Соврать обо всем?

— Но тут очень красиво, — сказала она, прервав его размышления.

— Правда?

— Ну конечно. Ноа, здесь невероятно. Ты сам все это сделал? — Хейзел провела рукой по разделочному столу, который он установил в кухне. Ее взгляд проскользил по крошечному дому, изучая результат его трудов, и Ноа наблюдал за его направлением. Отреставрированные полы, потолок, который он залатал после починки крыши, стены, которые покрасил, и окна, которые заменил. Она взяла с собой фонарь, освещая его работу. Ноа никогда не умел сидеть на месте, и этот домик стал его хобби. Выглядел он и правда хорошо, откровенно говоря.

И стал казаться еще лучше, когда Ноа проследил за выражением лица Хейзел.

— Э-э-э… да. Подумывал взяться и за другие. А потом, может, сдавать в краткосрочную аренду…

Ее глаза засияли.

— Ноа, это замечательная идея. Людям понравится! Все равно что погрузиться в историю. Боже мой, мы можем узнать, кто их построил и когда и для чего они раньше использовались. Можем повесить на каждый небольшую табличку!

Говоря все это, Хейзел обходила дом: прошла мимо стула, который он взял на блошином рынке, и матраса, на который набросал подушки, что нашел в магазине товаров для дома. Подушки, которые купил для нее, представляя ее в своей постели.

Хейзел обошла всё и теперь снова стояла перед ним на маленькой кухне, где Ноа задержался возле входной двери, слушая, как она радуется за него и использует слово «мы», пока говорит о грядущих планах на эти домики.

Она улыбалась. Даже сияла. Ей понравился его план.

— Значит, считаешь, это хорошая идея?

— Отличная. — Хейзел взволнованно нахмурила брови: — Хотя будут некоторые трудности. И главная — в том, что эти хижины принадлежат городу.

— Верно.

— Тебе стоит поднять вопрос на городском собрании.

Ноа провел рукой по волосам, вспоминая о случившемся на последнем сборе мечтателей. Его бросило в жар при одной только мысли о том, как Хейзел стояла перед ним на коленях. Должно быть, она вспомнила тот же момент. Ее щеки покраснели, а зрачки расширились.

— Ты хотел остаться.

Он покачал головой:

— Нет, я очень хотел пойти с тобой.

— Ноа.

— Хейзел.

Она нахмурилась, опустив руку на бедро:

— Надо было сказать мне. Мы могли досидеть до конца.

Ноа одарил ее дерзкой ухмылкой в надежде скрыть неуверенность и панику, охватывавшие его при мысли о том, как он презентует свою идею всему городу.

— По-моему, в той кладовой мы провели время гораздо лучше, чем если бы остались.

Хейзел не попалась на удочку и продолжала недовольно поджимать безупречные губы.

— Тебе нужно хотя бы обсудить это с мэром.

— С твоим отцом.

— Мне нравится называть его мэром, когда говорю о нем в профессиональном ключе.

Ноа подавил улыбку:

— Само собой.

— Я серьезно. Поговори с ним. По-моему, это прекрасная идея, Ноа. Ты проделал отличную работу, а если продолжишь в том же духе, то, думаю, это будет просто замечательно для города, для тебя… и…

Она замолчала, когда он обхватил ее лицо ладонями. Ему было необходимо поцеловать ее, остановить поток этих прекрасных, волшебных слов, лившихся из ее уст, потому что он не мог их постичь. Ему нужно было замедлить их. Он хотел изучить их неспешно, по одному. Расставить их на своем подоконнике, словно тайные сокровища.

Хейзел Келли думала, что он создал нечто прекрасное.

Впервые за долгое время он не чувствовал себя неудачником. На миг ему даже показалось, что он может быть достоин такой девушки, как Хейзел.

Ноа хотел остаться в этом моменте навсегда. Поэтому поцеловал ее, медленно, долго и нежно. Пока эта нежность не стала мучительной и отчаянной и Хейзел не начала издавать тихие стоны и всхлипы возле его губ, крепко сжимая пальцами его плечи.

Он хотел подтолкнуть ее к кровати, уложить на подушки и целовать повсюду. Хотел почувствовать ее вкус. Ощутить, как она обхватывает его ногами, пока он погружается в нее.

Внезапно она отстранилась:

— Подожди.

Ноа остановился, не убрав руки из ее кудрей; его мысли опережали события на пять шагов.

— Что такое?

— Ты должен это прекратить.

— Что именно?

— Так меня отвлекать, когда мы говорим о чем-то настоящем.

— Это тоже настоящее. — Он наклонился и вновь поцеловал ее, но Хейзел отстранилась.

— Нет, так ты сбегаешь.

Ее слова ранили.

— Думаешь, раскусила меня, Хейзел?

— Я просто хочу, чтобы мы поговорили и ты при этом не использовал свое…

— Что?

— Свое тело, чтобы меня отвлечь.

Ноа знал, что его улыбка жестока, знал, что вымещал злость, ведь всего минуту назад был очень счастлив, а теперь вновь почувствовал, будто ему нечего ей предложить, но, похоже, не мог остановиться.

— Разве ты здесь не для этого? Я тебя развлекаю, пока тебе не исполнилось тридцать. Именно этого ты от меня и хотела.

Хейзел сникла, и он не понимал, как этот вечер мог так ужасно испортиться.

— Тогда нам, наверное, стоит прекратить.

В маленькой комнате слова Хейзел прозвучали громко и решительно. Его охватила паника. Паника оттого, что он терял ее. Оттого, что все заканчивалось прежде, чем ему выпал шанс уговорить ее остаться.

Ему нужно отступить, отыграть назад, исправить все, пока она не ушла.

— Я не хочу прекращать.

Не самый убедительный аргумент, но зато Хейзел остановилась на пути к двери.

И снова повернулась к нему лицом:

— Прости.

Ноа удивленно моргнул. Почему извинялась она, хотя было очевидно, что именно он вел себя как придурок?

— Прости, если заставила тебя почувствовать, будто использую тебя для… для физического удовольствия. Это совсем не так. Просто… я думала, что тебе так больше нравится… и не хотела, чтобы тебе было дискомфортно, но явно все испортила. — Она одарила его слабой улыбкой: — Поэтому давай прекратим все на дружеской ноте? Пока не сделали еще хуже.