Читать книгу 📗 "Флоридский ветер перемен (СИ) - Гарм Лиза"

— Нет, поехали. Мне надо переключиться.

— Расскажи, что именно случилось? Встреча с прошлым… — Тут я спотыкаюсь. Не просто дается произнести имя, о котором мы так и не поговорили. — Ты имеешь ввиду твою первую любовь? С ним ты столкнулась?

— Почти, — Мэд не смотрит на меня, блуждая по горизонту отдаленных домов.

— Расскажешь? — Не могу больше мучиться от неведения. Она так и не рассказала мне об этих отношениях.

— Сначала я хочу тебя ошарашить новостью. Твой маньяк — не такой уж и маньяк.

— Боксер? Причем тут он?

— Тайлер Равьер — друг из прошлого, о котором я тебе говорила. Мой Тай — твой маньяк.

От шока просто раскрываю рот, как рыбка двигаю им и не знаю, что сказать.

— Ты серьезно? — Выдавливаю из себя.

— Да, он сегодня утром приезжал ко мне.

Что-то неразборчиво кряхчу в ответ. Новость выбивает меня из колеи, я вообще никак не могу уложить это в голове. Пялюсь на Мэд и жду, когда она скажет, что пошутила.

— Вы как два дурочка, считающие друг друга вредителями, — С усмешкой продолжает она, в то время как глаза открывают вид на океан печали. — Ты его — маньяком, он тебя — обезумевшей поклонницей. И так смешно наблюдать за чужими ложными представлениями, когда знаешь правду.

Округляю глаза и вообще теряю способность говорить. Это я-то обезумевшая поклонница?

— Да нафиг он мне сдался? — Выплевываю, полностью осознав смысл этого статуса.

Мэди коряво улыбается и поворачивается на меня. В глазах столько безжизненности, что у меня сжимается сердце.

— Тай — хороший парень, Алекс. Вы просто друг друга неправильно поняли. Я не защищаю его, но могу быть уверенной, что он не причинит тебе зла. Вселенная очень забавно развернула вашу ситуацию.

Судорожно спускаю воздух из легких.

— Алекс, он не тронет тебя. Все будет хорошо. Я тебе больше скажу, Тайлер — один из лучших людей этого мира. Я его знаю с другой стороны. Ты увидела худшую.

— Зачем он приезжал? Вы столько лет не виделись.

— Рей женится, — Мэд отворачиваются, но я успеваю заметить смесь из многоликих переживаний вперемешку с болью.

И снова не нахожусь что ответить. Каждая новая фраза Мэд выбивает почву из-под ног. Все что я могу — это протянуть руки, и перетянуть подругу в свои объятия. Она смиренно падает в них и застывает без движений. Глажу по спине, чувствуя влагу на своей футболке. Мэд тихо роняет слезы, а у меня душу выворачивает наизнанку.

— Детка, расскажи мне наконец о нем. Что у вас случилось? Я не знаю, как тебе помочь, потому что не понимаю, что у вас произошло. Я не хотела давить на тебя, чтобы не вскрывать раны, но сейчас очень прошу тебя — расскажи правду.

Мэд всхлипывает и теснее прижимается ко мне. Голос хрипит, когда она делает первые попытки произнести слова:

— Я расскажу, если ты пообещаешь не осуждать и не отчитывать как строгая училка.

— Что? — Я удивляюсь такому заявлению. — Разве я когда-то осуждала тебя? Боги, Мэд, да как ты вообще до такого додумалась?

— Потому что это действительно будет выглядеть глупым. Но прежде чем судить меня, вспомни, что мне было восемнадцать и я переживала сложное время для подростка.

— Мэд, — Отрываю подругу от себя чтобы заглянуть в глаза. — Я никогда не буду осуждать, чтобы ты не сделала. У каждого жизнь разворачивается так, чтобы принести максимум пользы, уверена в той ситуации есть что-то ценное для тебя. Чтобы ты там не натворила — я поддержу. Может и не пойму где-то, но осуждать не буду. Я на твоей стороне.

— Спасибо, — Тихо отвечает. Целует меня в щеку и возвращается на место, подтягивая к себе ноги.

— Поехали, по пути расскажу, — Вижу, что Мэд собирается с силами.

Выезжаю на дорогу и плетусь улиткой. Заведомо чувствую, что рассказ будет не для слабосердечных, поэтому разумно держу скорость в пределах пятидесяти миль.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Начну издалека, — Звучит хрипловатый от слез голос. — Рей и я выросли вместе, мы жили на одной улице, его дом стоял в начале. Рейнар был из обеспеченной семьи, очень умный и любознательный парень. Интересовался всем и въедался в мозг если чего-то не понимал. Учителя в школе вешались от него, — Мэд неразборчиво усмехается. — Родители с детства учили его дисциплине и прививали разные навыки. Спорт был неотъемлемой частью его жизни. В общем он был очень серьезным парнем и метил очень высоко. Не знаю, что он нашел во мне, — Тут я изумленно оборачиваюсь на неё. За то я знаю, красотку он в тебе нашел, Мэд! Но вовремя сдерживаюсь, чтобы не сбивать подругу с мысли.

— Мы дружили тесно, а в возрасте шестнадцати лет наша дружба стала ещё теснее. В один из вечеров на Джуно-бич он избил парня, который пытался подкатить ко мне. Я была в шоке, только один Тайлер улыбался, глядя на ситуацию. Он же и разнял ребят.

Мэд ненадолго замолкает, чтобы перевести дыхание, а я напряженно всматриваюсь перед собой.

— Я спросила у него, что это было, а он в ответ поцеловал меня. С тех пор наша дружба свернула на другую колею.

— Когда ты поняла, что любишь его?

— Сразу после поцелуя. Я поняла, что ждала его давно. Ведь этот парень занимал большую часть моих мыслей. Но я не могла правильно подобрать своим чувствам определение. Помог его поцелуй.

— Что было дальше? — Слышу звучный клаксон позади себя и перестраиваюсь в другую полосу, чтобы дать свободное движение. Напряженный разговор делает меня черепахой, гнев других водителей я хорошо понимаю.

— Родители Рея были медицинскими работниками. Точнее мать была врачом, а отец — нейробиологом. Он большую часть времени проводил в исследованиях, на прием пациентов отводил небольшую часть своего времени.

— Они не любили тебя? — Произношу догадку, услышав очередную паузу.

— Нет, — На выдохе произносит. — Они нейтрально ко мне относились. Но если бы узнали про ситуацию, творившуюся в моей семье, точно отговорили Рейнара общаться со мной. Да Рей сам бы перестал.

— Это ещё почему? Ты хочешь сказать, что Рей не знал о зависимости твоего отца?

— Никто не знал. Мы берегли эту тайну, чтобы в департаменте отца ничего не узнали, иначе его бы поперли оттуда. Сильно пить он начал не сразу, мне было тринадцать, когда случился первый долгий запой. Причину его я не знаю. Помню, что отца в то время часто отправляли в командировки. После них он пару месяцев отдыхал дома, и постепенно этот отдых стал переходить в затяжные запои. Когда проблема стала очевидной, мы принялись уговаривать отца на лечение. Конечно он не сразу принял свою болезнь. Но принял, и мы отправили его на анонимное лечение. Оно даже почти помогло. Вроде я даже успокоилась, — Мэд снова останавливает рассказ. Замечаю отрешенный взгляд, ушедший куда-то далеко в прошлое.

— Но в день моего восемнадцатилетия отец вернулся с очередной командировки, — Тут её голос дрогнул. — И сорвался. Пил без остановки всю ночь. Тогда я поняла, что не смогу бросить маму одну.

— Одну?

— Да, я собиралась в колледж в другой штат.

— Но почему ты Рею ничего не рассказала? Разве он не помог бы тебе? Боже, Мэд, вы ведь любили друг друга, может его родители могли помочь вам? Нейробиологи как раз и занимаются исследованиями мозга, а зависимости идут вроде как от его неправильной работы. Ну на сколько я знаю. Не сильна в этом, но активно просвещаюсь.

— Тут и кроется проблема, за неправильное отношение к которой меня осуждает Тайлер до сих пор. Он считает, что я глупо поступила, ничего не рассказав Рею о сложностях в семье.

— Так почему ты умолчала?

— Потому что я свято верила в его отречение после этого.

— Что ты имеешь в виду? — Хмурюсь из-за неспособности уловить цепочку.

— Отец с детства пичкал Рейнара рассказами о своих исследованиях. Тема зависимостей была спецификой его работ. Тут ты угадала.

— И-и-и-и? — Нетерпеливо жду вердикта. Ожидание натягивает нервы.

— И дело в том, что мистер Канеман был уверен в сложности разрывания зависимостей. По его словам, наркотические вещества ослабляют мозг человека, делают его слабым. Меняется вся биохимия мозга. В общем, он считал, что вернуться из алкоголизма могут только люди, у которых не сильно поврежден мозг.