Читать книгу 📗 "Тайна от Бывшего (СИ) - Белая Екатерина"

Это моя женщина. Моя жена.

Если вдруг в моё отсутствие кто-то осмелится к ней клинья подбить, то я за себя не ручаюсь. Недоделанный пикапер сразу потеряет все зубы. Как минимум.

Моя ревность распространяется на всех представителей мужского пола. Даже Палыч меня иногда подбешивает.

Исключением является только сын. Это единственный человек, с которым я готов делить Лисёну.

Улыбаюсь, думая о малом.

Данька…

В день его рождения я пережил такую гамму чувств, что до сих пор отойти не могу.

Это началось ранним утром, когда сквозь сон я услышал болезненные стоны Вики и как ошпаренный соскочил с кровати, в поисках одежды.

Мы знали, что роды могут начаться в любой момент, и были готовы к этому.

Так нам тогда казалось.

Но наши ожидания не имели ничего общего с тем, что происходило следующие несколько часов.

Это был ад.

Для меня точно.

Я никогда не задумывался над тем, как тяжело даётся жизнь. И мне всегда казалось, что это нечто естественное и понятное. Как же я ошибался…

Перед глазами до сих пор стоит образ измученной и смертельно бледной Вики, которая плачет и кричит от боли, но не смотря на это исполняет все рекомендации акушеров.

Она делала всё от неё зависящее, чтобы дать жизнь нашему ребенку. А я в тот момент просто мысленно охреневал и на автомате выдавал какую-то неразборчивую чушь, пытаясь поддержать жену.

Хотя сам не отказался бы от поддержки!

Видя муки Лисёны, я чувствовал себя никчемным и слабым. Моментами мне было страшно. Потому что, казалось, никто не способен пережить то, что переживает моя жена.

Я бы точно сдох.

Мне легче поймать еще пару десятков пуль, чем вот это всё!

Но Вика… она просто нереальная. Бесстрашная, смелая. В ней столько силы, что я даже рядом не стоял.

Эта маленькая хрупкая девочка мужественно переживала процесс рождения нашего сына, в то время, как я чуть не поехал крышей.

Меня бросало то в жар, то в холод. Мой рассудок был на грани, и я смутно помню последние секунды родов. Это было максимально страшно.

Я даже мысленно молился. Кажется. И не сразу понял, что всё закончилось. Лишь громкий детский крик вывел меня из состояния глубокого ступора. И то – не до конца.

– …Ну какая умничка! – хвалила акушерка Вику. – Сама справилась! Вы только посмотрите, какой у нас тут богатырь!..

И осторожно положила новорожденного Лисёне на грудь.

А я смотрел на них во все глаза и недоумевал.

Богатырь? Где?..

Там был комочек размером чуть больше моей ладони. Беззащитный. Беспомощный. И я даже в теории не представлял, как к нему подступиться.

Мной овладела паника. Но поймав взгляд Вики, я в тот же миг пришел в себя.

Она улыбалась.

Моя измученная, прошедшая ад, девочка улыбалась. Лучезарно. Безмятежно. Счастливо.

Зеленые глаза излучали столько эмоций. Столько тепла и любви, что меня просто снесло этим бешеным потоком. Грудину сдавило. В горле пересохло и невыносимо заскребло.

В тот момент я, наконец, осознал, что стал отцом. И почувствовал, что всё меняется.

Меняется моё сознание. Мои приоритеты. Моё отношение к жизни. И смерти.

Я будто впервые задышал полной грудью. Переродился. Обрёл смысл своего существования.

Все чувства обострились. Любовь, благодарность, поклонение, обожание… Я не мог подобрать слов, чтобы выразить всё это.

Поэтому я целовал Лисёну. Целовал её взмокшие виски и влажное от слёз лицо. Целовал её нежные руки, которые бережно сжимали нашего сына.

Мне хотелось бросить весь мир к её ногам.

И сейчас хочется.

Ведь она подарила мне то, что дороже всего на свете – семью.

– …Если что-то пойдёт не так, ты меня подстрахуешь, – вырывает из мыслей голос Палыча.

– Ты о чём? – пытаюсь вспомнить тему нашего разговора.

– Издеваешься? Я битый час перед тобой распинаюсь. Планом действий делюсь! Ты меня не слушал?!

– Слушал, – вру. – Только зря ты так запарился. Вика будет рада твоей свадьбе. Не нужен никакой план. Скажешь, как есть и всё. – На этом считаю разговор законченным, но в трубку летят возражения, поэтому по-быстрому сливаюсь: – Короче, Палыч. Некогда мне. Я уже к дому подъезжаю. Давай.

Скидываю вызов и ставлю мобильник на беззвучный режим. Не хочу, чтобы что-то отвлекало от семьи.

Я капец как истосковался по жене и сыну. Пусть все остальные лесом идут.

Бросаю тачку на парковке, быстро поднимаюсь на нужный этаж и открываю дверь квартиры, стараясь не шуметь.

Это раньше я мог с грохотом заваливаться в дом. Сейчас всё иначе. Данька своим появлением внёс коррективы, и теперь в квартире царит спокойствие и умиротворённость.

Мне это по кайфу.

Тихая семейная атмосфера дарит покой, который больше нигде не найти. Наполняет силой. Согревает.

Вот и сейчас, застыв на пороге спальни, я чувствую, как внутри разливается уже знакомое тепло. Мышцы расслабляются, а из головы вылетают все мысли, связанные с внешним миром.

Втягиваю носом детский запах, который витает в комнате. Смесь ванили и молока.

Я безумно соскучился по этому уже родному аромату. Он будто исцеляет меня изнутри. Восстанавливает после долгой дороги.

Вижу, что мои спят. Лисёна свернулась клубком на кровати. Малой у себя в люльке сопит.

Подхожу к детской кроватке, и залипаю, разглядывая сына.

Подрос, пока меня не было. И щёки пухлее стали. Но всё равно совсем ещё кроха. И такой сладкий, что хочется схватить его и зацеловать с головы до ног. И нос этот малюсенький, и светлый пух на макушке, и каждый мягкий пальчик.

Так я и сделаю. Но позже. Сейчас не хочу тревожить крепкий детский сон.

– Максим? – слышу шепот и оборачиваюсь.

– Привет, – расплываюсь в улыбке, глядя на свою красавицу-жену.

А она соскакивает с кровати и уже через секунду повисает на моей шее.

– Наконец-то ты дома! – радуется она. – Как же я соскучилась!

И обнимает крепко. Отчаянно. Словно мы не виделись не неделю, а целую вечность. И я обнимаю её так же. Потому что тоже чертовски соскучился.

Хочу сказать ей об этом, но близость Лисёны ударяет в голову. Пьянит.

Пытаюсь контролировать себя, но мои руки уже скользят по стройному телу. Проходятся по тонкой талии и, опустившись на округлые ягодницы, сминают упругую плоть.

Нетерпеливо накрываю сочные губы своим ртом и мычу от кайфа.

Сладко. Вкусно. Я сейчас её сожру.

Слепну от желания, окатывающего тело горячей волной. Чувствую, что Лисёна тоже горит, и уже предвкушаю крышесносный секс.

Как вдруг комнату наполняет детский плач, который конкретно меня обламывает и вынуждает оторваться от желанных губ.

– Даня-я-я… – тяну вымученно и жалобно.

Клянусь, мне самому сейчас хочется разрыдаться.

Я так ждал момента, когда Лисёна наконец окажется в моих руках. Ждал её нежности. Ласки. Любви.

Но желания сына в приоритете.

Поэтому я с неохотой выпускаю его мамочку, не забыв слегонца шлепнуть её чуть пониже спины. А после падаю на кресло и откидываюсь на спинку, пытаясь унять адскую ломоту в теле.

– Последние три дня его животик беспокоит, – делится Вика, беря малого на руки. – Я капли дала. Сегодня уже лучше.

– Ты не говорила об этом, когда мы созванивались.

– Потому что ничего страшного не случилось. Обычные колики. Я не хотела тебя волновать.

Раздраженно тру глаза, подавляя тяжёлый вздох. Потому что мы это уже проходили.

Не хотела волновать…

А сама но-любому сходила с ума от волнения. Переживала всё в одиночку, думая, что этим облегчит мне жизнь.

– Я же просил, чтобы ты так больше не делала. Ты должна беречь себя, а не меня.

– Со мной всё нормально, – улыбается она, прикладывая сына к груди, и меняет тему: – Как дорога прошла? Хорошо?

Киваю, внимательнее присматриваясь к жене.

Устала маленькая.

Под глазами тёмные круги залегли, лицо бледное, плечи поникшие.

Со сном у неё в последние дни явно была напряженка. Данька все силы вытянул. Но не смотря на это она нежно улыбается, глядя на него. А я залипаю на светящемся любовью лице, и в который раз убеждаюсь, что Лисёна – это самое лучшее, что могло случиться в моей жизни.