Читать книгу 📗 "Арабская ночь. Табу на любовь (СИ) - Ангелос Амира"

— Мне очень жаль… Приехала узнать, вам что-нибудь нужно?

Любовь Валерьевна рыдает, уткнувшись мне в плечо. Я глажу ее по спине и на секунду действительно чувствую жалость: одна, без мужа, теперь без сына. Она держалась на Андрее, каким бы он ни был.

— А к Андрюше ты ездила? — спрашивает, вытирая рукавом слезы.

Качаю головой.

Ясно. Все такая же жестокая и холодная! — во взгляде появляется жесткость.

— Это все ты, — говорит резко. — Ты его бросила, унизила, не поддержала. Женщина должна стоять за мужем, а ты? Ушла. Нажаловалась куда-то, наверное… Вот и сгубила его.

Слова бьют в живот. Я открываю рот, но голос предательски дрожит:

— Я к этому не имею отношения. Я вообще ничего не знала…

— Ничего не знала! — почти кричит она. — Ты должна была его удержать! А ты только о себе думала! Все развалила!

Я прижимаюсь к спинке стула, руки дрожат. Разум шепчет, что вины моей нет, но все равно накрывает.

— Я не хотела ему зла, — тихо произношу. — Я ушла, потому что больше не могла терпеть…

— Терпеть? — злобно бросает она, поднимаясь. — Ты никогда его не любила! А теперь смотри — он в тюрьме, я одна… И все из-за тебя!

— Мы с ним давно развелись, — пытаюсь сохранить спокойствие. — Ваш сын был абьюзером.

— Прекрати его оскорблять! — почти кричит она. — И вообще не знаю, что это слово значит!

Воздух становится тяжелым, душным. Я поднимаюсь.

— Простите. Я хотела помочь. Видимо, зря.

— Ты должна приехать к нему в тюрьму. Ему есть что сказать тебе. Иначе… Сама там окажешься. Это Андрей просил тебе передать!

— Что вы такое несете?

— Я передаю тебе его слова. Ты же помогала ему с бухгалтерией? Так вот, имей в виду, один он не пойдет ко дну! Ты будешь вместе и с ним! Как и положено! Да, твоя подружка тоже замешана, так и знай. Ей тоже несладко придется. Прямо сейчас отправляйся.

— Подруга?

— Эта вездесущая Ирка! Тоже попадется в лапы закона!

Мне становится безумно противно. Да. были моменты когда и я, и Ира помогали Андрею. Не может быть, что он решил потащить нас за собой…

Подхватываю сумку и выхожу. Снаружи сыро, но воздух свеж, и я вдыхаю его жадно, словно только что выбралась из удушья. Мне безумно тревожно. Я больше не за себя а за подругу переживаю. Она была у Игоря но ничего мне не сказала. Понятно, что не хотела волновать. Что если мать Андрея сказала правду?

Неужели кошмар не закончился? Была лишь передышка, а теперь нас ждет новый виток…

По дороге к остановке слезы катятся сами собой. Шаг ускоряется, будто я могу убежать от этой боли, но внутри все ломается — от обиды, бессилия и оттого, что даже чужое горе снова превратилось в обвинение в мой адрес.

Я думала, что отпустила Андрея, но понимаю: прошлое все равно догнало меня и впилось когтями. Наверное мне никогда от него не уйти.

Свинцовые тучи нависли над крышами домов. Даже в темноте небо выглядит давяще-тяжелым. На остановке у меня резко закружилась голова. Вспоминаю — с утра так и не поела толком. Тело обмякло, и я почувствовала, как все вокруг начинает расплываться. В глазах темнеет, мир теряет очертания.

— Девушка! — чужой голос рядом. — Что с вами?

Оседаю вниз, теряя опору. В ушах звенит, вокруг — только гудки и вспышки света. Чьи-то руки успевают подхватить меня прямо у асфальта.

Парень и девушка усаживают меня в машину, заботливо придерживая. Я почти не понимаю их слов — они звучат глухо, словно сквозь толщу воды. Но в их голосах чувствуется беспокойство.

— Спасибо… — вырывается у меня сипло. — Простите, что доставила хлопот…

— Как вас зовут? — наклоняется ко мне девушка.

— Ярослава.

— Я Аня. Тут больница рядом, я в женской консультации работаю. Вам бы врачу показаться.

— Я просто не поела. Спасибо вам за помощь. Сейчас такси вызову.

— Тогда может в кафе? Мы с Робертом как раз собирались перекусить. Идемте с нами.

Глава 41

Я собираюсь отказаться, но их настойчивое тепло обезоруживает. И вот уже через несколько минут мы сидим за столиком у окна в очень милом заведении, согреваясь ароматным чаем. За стеклом моросит мелкий дождь.

Аня оживленно рассказывает о том, как они с Робертом познакомились, как спорят дома из-за того, кто будет готовить ужин. Роберт подшучивает над ее «беременными капризами», а она смеется, и слегка толкает его локтем. Я слушаю их и невольно улыбаюсь.

Странно: мы едва знакомы, но рядом с ними мне спокойно. Их легкая беседа уносит мои тяжелые мысли куда-то в сторону. Я ловлю себя на том, что чувствую себя среди друзей — настоящих, теплых, искренних.

Пью чай с имбирем и малиной и с каждым глотком напряжение отпускает. Мир вокруг перестает давить, боль в груди отступает, хотя бы на время.

— Вам точно лучше? Может, еще чаю?

Я киваю и благодарю, хотя слова звучат слишком тихо. Но они понимают — и улыбаются в ответ, давая понять: все хорошо, мы рядом.

Меня охватывает легкость, которой давно не ощущала.

— Вы случайно не беременны? — тихо спрашивает Аня, улыбаясь. — Простите, я не должна лезть. Просто сама на пятом месяце, и недавно чувствовала то же самое. На улице чуть не свалилась, добрые люди помогли, домой отвезли.

Ее слова пронзают подобно разряду молнии. Горло перехватывает, дыхание сбивается, в ушах только гул от собственного сердца. Я не сразу нахожу ответ.

Аня нежно кладет ладонь на округлившийся живот и чуть смущенно продолжает:

— У меня еще токсикоз был жуткий… Вы уж простите, я, наверное, слишком вмешиваюсь.

Я сглатываю, опускаю глаза. В голове стоит сплошной шум, но сквозь него вдруг пробивается другое чувство. Вместо паники — странное, острое тепло, щемящая радость. Я представляю внутри себя маленькую жизнь… и понимаю: я не боюсь. Наоборот, мне почти безумно хочется, чтобы это оказалось правдой.

— Может, и правда стоит купить тест, — говорю я, слабо улыбаясь.

Телефон звонит неожиданно. Номер незнакомый. Пару секунд колебаний, сердце сжимается, словно знает, что ничего хорошего этот звонок не принесет.

— Ярослава Михайловна? — голос строгий, уверенный.

— Да, это я.

— Меня зовут Анатолий Константинович Архипов. Я следователь по делу вашего бывшего мужа.

Я машинально сажусь ровнее, крепче сжимая телефон.

— Зачем вы мне звоните? Мы в разводе, у нас нет ничего общего.

— Вам нужно приехать ко мне. Пообщаться.

— Сегодня? Уже поздно… — я слышу собственный голос, он звучит сдавленно, пересохло горло.

— Нет, не поздно. Я жду вас у себя.

— Хорошо, — соглашаюсь шепотом, понимая, что выбора нет.

Прощаюсь с Аней и Робертом. Благодарю их, а внутри — пустота и липкий страх.

В кабинете следователя воздух тяжелый, пахнет бумагой и дешевым кофе. Анатолий Константинович, лысый коренастый мужчина средних лет, внимательно смотрит на меня поверх очков. Говорит спокойно, но каждое слово режет, как нож:

— Ваш бывший муж очень хитро все оформил. Он прикрывался вашим именем. В документах — ваша подпись. Вам знакомы эти бумаги, Ярослава Михайловна?

У меня холодеют ладони, спина липнет к спинке стула.

— Да, но это было совсем иначе. Вы уверены? Это какая-то ошибка. Я лишь помогала мужу навести порядок в бумагах.

— Я вижу, что вы искренни, — слегка наклоняется ко мне, и в его взгляде нет жестокости, только усталость. — Но это, к сожалению, не всегда помогает. Бумаги говорят сами за себя.

Сердце ухает в пятки. В голове шум, в ушах звон. Слово «тюрьма» встает перед глазами как огромная черная дверь. Абсолютный хаос в мыслях.

Сжимаю пальцы так, что ногти впиваются в ладонь. Боюсь расплакаться прямо здесь, показаться слабой.

— Что… что мне делать? — едва слышно выдыхаю.

— Ждать и надеяться, честно сотрудничать со следствием. Готовиться к экспертизе подписей. И, конечно, вам нужен адвокат.

Киваю, но понимаю, что почти не слышу его слов. Страх парализует меня. Все, что я чувствую — это холод и липкая безысходность, которая ползет по венам.