Читать книгу 📗 "Разводные процедуры (СИ) - Ланц Лика"

Поведётся ли Марк?.. А с другой стороны, что ему ещё останется делать? Ведь если не устранить проблему, то вода потечёт ниже по стояку, затопит и других соседей. И уже не только я буду виновата, но и он, потому что не предотвратил, проигнорировал.

Я торжествующе улыбаюсь, когда слышу, как взрывается тревожно длинный звонок. Кажется, Андрей там на страже. И я со спокойной совестью ухожу под воду с головой.

Считаю: раз, два, три. Шум льющейся воды меня умиротворяет. Звучит глухо, но как музыка.

А потом…

Рывок. Гармония рассыпается на части, чтобы собраться в новой реальности. Я хватаю воздух ртом.

– Мила!!! – такой милый, родной рёв моего Марка. – Ты с ума меня сведёшь! Ну, что ты надумала? Зачем?

– Я купаюсь, – обвила я руками его шею. Он мокрый весь, лицо жёсткое, а глаза тревожные-тревожные, Марк взволнованный, а я скользкая и в пене. – Осторожно, не урони.

– Никогда! – рычит он низко и дарит обжигающие, сумасшедшие поцелуи. А вода всё течёт и течёт… А мне так хорошо, как никогда.

– Ты прости меня, Марк, – шепчу я и утыкаюсь лицом в его грудь, где белая футболка стала хоть отжимай. – Я тогда… испугалась, что ли. Смалодушничала. Я не хочу, чтобы ты думал, будто я ничего к тебе не чувствую. Я очень даже чувствую… Пожалуйста, выслушай меня.

– Мила, ты меня до сумасшествия сведёшь, – тяжело вздохнул Марк. – Я ж без тебя жить не могу, дышать не получается. Всё не так, когда тебя рядом нет.

– И я. И я тоже, – льнула я к нему, зарывалась пальцами в волосы, тянула к себе.

Марк со стоном впился в мои губы, я ему с жаром ответила.

– Чёрт, – поставил он меня на ноги и сдёрнул с вешалки полотенце, укутал меня и перекрыл воду. – Как бы мне ни хотелось большего, но нам нужно устранить потоп, а то в самый пиковый момент к нам вломятся соседи, и будем мы полночи слушать вопли.

– А не вломятся, – хихикнула я. – Замок сломался. Заел, – посмотрела я на Марка невинными глазами. И тогда он расхохотался.

У меня сердце готово было выпрыгнуть из груди.

– Неси вёдра, тряпки, моя любимая русалка. И, пожалуйста, оденься.

И я со вздохом поплелась за инвентарём и одеждой. Очень романтичный вечер получился с мужчиной, который тоже сводил меня с ума. Но что поделать? Надо устранять последствия хитромудрого плана, на который подтолкнули меня наших два заговорщика.

Я испытала стойкое дежавю: я в коридоре выгребаю, Марк – в ванной комнате.

– Надеюсь, со сливом всё в порядке? – поинтересовался он.

– Да, вполне.

– А дети наши где?

– Растворились в пространстве. Они очень хотели, чтобы мы помирились. И придумали, как это сделать. А мне не оставалось ничего другого, как подчиниться.

– А спуститься на этаж ниже – не судьба?

– Ну вот ещё. Так неинтересно. Согласись: план был хорош. Ты летел сюда, как на крыльях. Ведь я опять покусилась на твой идеальный ремонт, испортила в очередной раз потолок. Но чего ещё можно ждать от беспокойной соседки? Только этого. Водные процедуры, между прочим, очень полезны.

– Так мы совсем одни? В запертой квартире? – хищно сверкнул глазами мой Марк.

– Ага, – скромно потупила я глазки и похлопала ресницами на всякий случай. Упражнения с тряпкой и ведром абсолютно не погасили мой пыл, а даже распалили ещё больше.

– Они даже собаку забрали?

– И поехали ночевать к бабушкам. Катя с Андреем клятвенно обещали устранить потоп в твоей квартире. Чтобы соседей не нервировать. Потолок, к сожалению, всё же пострадал.

– Да чёрт с ним, с потолком, – вздохнул Марк. – Иди сюда.

– Ну уж нет, – развела я бурную деятельность, хоть воду я уже вытерла и полы чуть ли не блестели от счастья и чистоты.

Он схватил меня за талию. Я взвизгнула. И даже попыталась вырваться. Но надолго меня не хватило.

Марк такой горячий и крепкий. А я такая – кисель киселём и коленки дрожат. А потом стало всё равно, потому что мы мирились самым приятным и древним способом. И мой Марк оказался очень даже страстным. И я даже забыла, каким строгим и сдержанным он может быть.

Но это всё же был тот же самый Марк Громов, мой сосед, немного зануда, очень даже педант. Но в постели он творил чудеса, а я забывалась. Наша страсть смывала всё наносное, ненужное и глупое. Мы раскрывались друг для друга, пели телами общую песню и шли вместе к вершине, которая нам покорилась.

– Я люблю тебя, – сказал он, когда я без сил лежала на его груди. – Выходи за меня замуж, Мила. Чтобы я был не просто другом и вообще не соседом, а твоим законным мужем и, надеюсь, любимым мужчиной.

– Ты самый лучший, Марк, – поцеловала я его в щёку, – и самый любимый. После сына, конечно, – спрятала улыбку на груди. – Но это разная любовь, а поэтому…

– А поэтому мы завтра подаём заявление. Хорошо, что вас уже развели с твоим бывшим мужем. Всё остальное решим вместе: ты, я, Андрей и Катя. И, кстати, мы с мамой нашли тебе работу в очень хорошем месте. Тебе понравится. Я на это надеюсь.

Я взвизгнула и набросилась на Марка с поцелуями. Откуда только силы взялись? Но, оказывается, сил у нас двоих – ого-го сколько! Мы любили друг друга до утра, до серых промозглых сумерек, чтобы потом уснуть счастливыми, в объятиях друг друга.

Глава 51

А потом было счастливое сумасшествие, взбесившиеся гормоны и невозможность утолить жажду и голод друг друга. Тихое тепло в груди. Бесконечные улыбки, прикосновения и молчаливые обещания. И всё это – не напоказ, а очень-очень между нами двумя, но мы светились так, что каждый, кто на нас смотрел, видел этот свет.

Заявление мы подали сразу, на следующий день. Марк себе не изменял: сказал – сделал. Ни шагу назад, если всё уже для себя решил.

– Будешь моей мачехой, – хихикала Катя.

Как-то мы в процессе предновогодней круговерти перешли на «ты».

– А Марк – моим отчимом? – морщил лоб Андрей, пытаясь осознать перемены, которые ждали нас всех.

– А чем ты не доволен? – нападала на него Катя.

В последнее время они больше спорят, но мы зорко следим с Марком, чтобы не дошло до конфронтации. – Папа – самый лучший!

– А я что, спорю? – разводил руками Андрей.

А потом они опять о чём-то шушукались с заговорщицкими мордочками. Строили какие-то свои планы. Мы им с Марком не мешали, хоть и держали руку всё время на пульсе: всё же подростки, сложный возраст. А нам всем предстояло стать одной семьёй.

С мамой я поговорила почти сразу. И уже не пугалась, не путалась в словах, не юлила, не берегла её нежные чувства.

Подумалось вдруг: ведь она не особо старалась меня поддержать. Гнула свою, какую-то ей одной понятную линию.

Нет, родители всегда мне помогали раньше. Может, поэтому её недовольство вызвало во мне дискомфорт и желание оправдаться, что ли. Не расстраивать её. Но, как бы там ни было, я была не права.

– Вот что, – сказала я ей, – это моя жизнь, и только мне её проживать. Не тебе и не отцу. И даже не Филиппу. Нам всем могут нравиться или не нравиться разные вещи. Так получилось, мой брак с Олегом распался. А я всегда считала, что у нас всё хорошо. До тех пор, пока не поймала его с другой женщиной. До тех пор, пока он не начал предъявлять какие-то претензии, что я его подавляю, не вижу в нём мужика и так далее. Марка я люблю. И очень надеюсь, что у нас всё сложится хорошо. Просто не мешайте, не вбивайте между нами клинья. Я в том возрасте, когда не хочу никаких мнений и советов. Если они будут мне нужны, я приду и спрошу. Но в сторонних экспертных выводах я не нуждаюсь. Мне выше крыши хватает бабы Клавы, которая вечно суёт нос, куда не просят.

– Мы тебе не посторонние и нос никуда не суём! – обиделась мама. – И мы не чужие!

– А раз не чужие – просто поддержите меня. Теплом. Любовью. Заботой. Принятием моих личных решений. Я замуж выхожу. За Марка. Он хороший, добрый, человечный, очень правильный. И я надеюсь, что так будет всегда.

Мама только руками развела. Зато папа поддержал во всём и на мать так зыркнул, что та поспешила глаза опустить и больше не возражала, но что самое ценное – больше не фыркала, а только напряжённо приглядывалась за развитием наших с Марком отношений.