Читать книгу 📗 "Крик тишины (ЛП) - Уиллинк Дакота"
— Ты молодец, но тебе еще многому нужно научиться, — говорю ей после того, как Хана и Си вышли из комнаты. — Завтра тебе стоит сделать перерыв и дать мышцам отдохнуть.
Она качает головой.
— Я не могу взять перерыв, и ты это знаешь.
Поджимаю губы, раздраженный ее упрямством, но решаю не настаивать. Засунув руку в карман, вытаскиваю оттуда маленькую серебряную трубочку и протягиваю ей.
— Возьми, — говорю, вкладывая в ее ладонь четырехдюймовый металлический стержень.
— Что это?
— Это куботан [67].
— Похоже на брелок-фонарик.
— Он должен выглядеть так в целях конфиденциальности. Внутри спрятан небольшой нож. Он не настолько большой, чтобы нанести серьезный ущерб, но при правильном использовании может дать тебе несколько драгоценных секунд, чтобы убежать от любого, кто захочет причинить вред. Это довольно распространенное оружие самообороны. Технически оно нелегально, так что особо не светись с ним. Я не знаю Итана лично, но, судя по твоим словам, думаю, тебе стоит держать это при себе. Если ты одна – убедись, что он всегда под рукой. Всё, что нужно: открутить наконечник, перевернуть его и прикрутить обратно.
Наблюдаю, как она делает всё в точности, как я сказал: откручивает, переворачивает, прикручивает. Верх становится рукояткой, и скрытое лезвие – идеальным карманным ножом. Она смотрит на меня и улыбается.
— Э-э… спасибо, полагаю. Надеюсь, мне не придется им воспользоваться, — шутит она.
— Это не шутки, Джиа. Не знаю, что у тебя в голове, но мне нужно, чтобы ты пообещала: ты позаботишься о себе.
Обнимает меня за талию, будто пытается успокоить.
— Поверь мне, Дерек. Я стараюсь – всеми доступными мне способами.
— Скажешь мне, где ты остановилась?
Когда она качает головой, я разочарованно ворчу:
— Не понимаю, почему ты не можешь мне доверять. В чем смысл всей этой секретности?
— Не злись. Дело не в том, доверяю тебе или нет. Я не доверяю полиции. Не могу рассчитывать на то, что они обеспечат мне безопасность. Если ты узнаешь, где я, и они заставят тебя говорить – это может дойти до Итана. Назови меня сумасшедшей, но я называю это выживанием. Я делаю то, что должна. И ты должен доверять мне.
Неведение о том, где она живет, сводит меня с ума. Из-за этого я почти не спал три дня. Подозреваю, что она может быть в женском приюте, но не уверен. В городе так много приютов. Если начну звонить в каждый, далеко не продвинусь. Они хорошо умеют прятать женщин от насильников. Если Итан действительно следит за ней, как Джианна подозревает, мне тоже нужно быть осторожным. Любая моя попытка найти ее может непреднамеренно привести его к ней.
Притягиваю ее ближе, сжимаю крепко. Никогда не хотел, чтобы она уходила от меня. Люблю эту свирепую маленькую женщину всеми фибрами своего существа и не могу дождаться дня, когда наконец смогу сказать ей об этом вслух. Я хочу защитить ее, уберечь любой ценой. Понимаю причины, по которым она поступает так, но это не значит, что мне легко их принять.
— Доверяю тебе. Это ему я не доверяю, — бормочу ей в макушку.
Стараюсь говорить мягко, но внутри меня будто рычит зверь, вырываясь наружу. Я ненавижу это. Ненавижу, что Итан причинил ей боль. Ненавижу, что она боится. И больше всего ненавижу чувствовать себя беспомощным.
Она поднимает глаза и целомудренно целует меня в губы.
— Мне пора идти. Позвоню тебе позже, вечером.
Неохотно отступаю. Меня убивает смотреть, как она уходит одна. Это послеобеденное время, на улице еще светло. На улицах достаточно людей, чтобы она была в относительной безопасности, но это не мешает мне волноваться. Разочарованный до чертиков, внезапно ощущаю острое желание что-нибудь швырнуть. Пытаюсь сохранять спокойствие, но после нескольких дней тревоги за Джианну, я на грани срыва.
Смотрю на боксерскую грушу в углу. Не надевая перчаток, подхожу и наношу по ней удар голым кулаком. Винил поддается под рукой – ощущение лучше, чем я ожидал. Я никогда не бил грушу, чтобы выплеснуть гнев, но уже после третьего удара чувствую, как это помогает справиться с роем эмоций, пульсирующих в моих венах. Бью снова и снова, наслаждаясь освобождением, своеобразным катарсисом.
Я дал своей девушке перочинный нож, чтобы она могла себя защитить. Чертов нож!
Не хочу думать о том, насколько всё серьезно. Разворачиваюсь и бью мешок тыльной стороной кулака, словно пытаясь стереть воспоминания – о ее дрожащем голосе, когда она рассказывала, что сделал с ней Итан. О всех причинах, по которым ей нужен был нож и курсы самообороны. Снова разворачиваюсь и наношу яростный удар ногой с разворота, перед глазами встает ее испуганное лицо в тот момент, когда она подумала, что он ее нашел. Восстанавливаю в памяти лицо Итана, вытаскиваю его из темных углов памяти и представляю, как его хрящи и кости хрустят под моими кулаками, и наношу очередной удар по цилиндрическому мешку.
Дикие, жестокие мысли захлестывают. Мне не нравится чувствовать себя таким. Знаю, что должен успокоиться. Ярость не поможет Джианне. Она уже сполна испытала гнев от мужчины.
Сделав несколько глубоких вдохов, продолжаю работать с грушей, но уже в более размеренном темпе.
Удар. Два. Три. Четыре.
Удар. Два. Три. Четыре.
Удар ногой. Два. Три. Четыре.
Снова и снова считаю, позволяя темпу увести бурлящий гнев. Двигаюсь вокруг мешка, ноги скользят, тело двигается на автомате.
Через тридцать минут я насквозь мокрый от пота, костяшки пальцев разбиты от постоянных ударов без защиты. Однако разум проясняется. Я всё еще раздражен, но больше не чувствую, что вот-вот потеряю контроль. Тяжело дыша, отхожу от мешка и, наклонившись, опираюсь руками о колени.
Не считаю себя злым человеком. Обычно умею держать себя в руках. Большинство проблем воспринимаю спокойно, редко позволяю себе выходить из равновесия. Но эта ярость… она идет из какого-то глубинного места, о котором я даже не подозревал.
Даю Джианне свободу быть и делать то, что она считает нужным. Но не собираюсь позволять этому продолжаться бесконечно. Я слишком долго ждал ее. А теперь, когда она наконец рядом… будь я проклят, если позволю какому-то ублюдку снова всё разрушить.
Она заслуживает счастья.
И я сделаю всё, что в моих силах, чтобы она обрела его.
Глава 40
Дерек
Отпираю дверь в квартиру и провожу Мейси внутрь. Мы только что вернулись с крыши, я выгулял ее перед сном. Она подбегает к своей клетке и сворачивается калачиком, и, прежде чем успеваю снять кроссовки, она уже крепко спит.
— Должно быть, тебе комфортно, — бормочу, качая головой.
Я почти не спал последние дни. Пробираясь к холодильнику за бутылкой воды, думаю о том, как легко, должно быть, жить жизнью собаки. Есть, спать, какать. Вот и всё.
Откручиваю крышку, делаю большой глоток, и вдруг раздается стук в дверь. Я медленно убираю бутылку от рта и смотрю на дверь. Уже около полуночи, и обычно ко мне не приходят поздние гости.
Волосы на руках встают дыбом, а по позвоночнику пробегает ледяной холод. Я не из тех, кого легко напугать, но не могу отделаться от страхов Джианны, которые укоренились в моем подсознании. Схватив мясницкий нож из ящика на кухне, осторожно пробираюсь к двери и заглядываю в глазок. С другой стороны – офицер в форме. Это не уменьшает беспокойства. Раньше я не задумывался о теориях Джианны, что полиции доверять не стоит, но теперь… это тревожное чувство говорит мне, что, возможно, стоит прислушаться к чутью.
Вешаю цепочку безопасности, прячу нож за спиной и приоткрываю дверь.
— Дерек Миллс? — спрашивает офицер.
— Это я.
— Я офицер Ридли из полиции Нью-Йорка. Вы владелец спортзала через дорогу?
— Да, верно, — отвечаю, чувствуя себя озадаченным.
— К сожалению, произошло незаконное проникновение. Кто-то, стоявший снаружи и ожидавший входа в «Revolution», заметил что-то подозрительное внутри и сообщил об этом.
