Читать книгу 📗 "(Не)Мой (Не)Моя (СИ) - Лейк Оливия"

Как мне объяснили, уйти без улова не получится, поэтому я закинула удочку и ждала. У Каминского вообще отлично выходило — видимо, тренировался, чтобы в Дону практиковаться.

Пока ждала улов, смотрела на террасы рядом, на людей, на мужчин и женщин. Нужно будет Мирославу сказать, что рыбалкой можно заняться и здесь, а не ехать в Карелию. Я и сама могла бы, но какой из меня рыбак?! Несколько пап привезли детей и учили удить рыбу. Но в основном публика как и на всем Крестовском — городские чиновники и бизнес-мужики. Думаю, на выходных контингент поприятнее. Сейчас шумно и как-то пьяно. Особенно через два мостика от нас.

— Белуга! — воскликнула я, заметив огромную рыбину. Мы с Каминским вместе наблюдали за ней, пока не заметили на другом мостике его отца, каких-то мужчин и первую жену моего бывшего мужа.

Лика тоже смотрела на меня. Потом на Артема и снова на меня. Его отец даже помахал нам.

— Странный выбор, — усмехнулся Артем. — Обычно его любовницы младше меня вдвое, — и на меня взглянул: — Пошли рыбу коптить.

Я расправилась с потрясающими раками, а скумбрией, только что подкопченной, поделился Артем. Мы ждали форель на гриле, и я делала вид, что не замечала внимательного взгляда Лики.

— Я отойду, — предупредила Каминского. Дела сделала, уже мыла руки, когда в отражении за спиной появилась бывшая Мирослава. Мы с ней всегда без тепла общались, а после сцены в школе она мне на уровне спинных рефлексов стала отвратительна. Если к этому прибавить, что белобрысая актрисуля влезла в мой брак, и недавние откровения Николь… В общем, тварь она.

— А ты не такая уж и святая, — произнесла с неприятной улыбкой. — Быстро нашла Мирику замену.

Я вытерла руки и выпрямилась. Я была выше и стройнее Лики. Еще у меня больше грудь и нет проблем с интеллектом. Правда, для некоторых мужчин последнее качество — вообще не спорное женское достоинство.

— Ты тоже, — повернулась к ней, пройдясь красноречивым взглядом по безвкусно короткому платью. Губернатор — мужчина в возрасте, а у таких уже легко не поднимался, нужны допинг, греховность и порочность. Я видела, где он получал это, и совсем не понимала, зачем ему Лика: если любит невинных девушек, которых можно развращать. — Потянуло на пенсионеров? — вскинула бровь.

— Может, я богатой вдовой хочу стать, — вздернула подбородок.

— Да ради бога. Правда, вряд ли дождешься. Выйдешь в тираж быстрее. А в остальном, удачи. После Мирослава быть с мужчиной, который свой член последние лет двадцать видел исключительно в отражении… — нарочито вздохнула. У Каминского-старшего такой живот! Я даже сочувствовала Лике. Не знаю, что ее толкало в объятия явно непривлекательного возрастного мужчины. Неужели деньги? Ее ведь долго Мир обеспечивал, да и при разводе, если судить по нашему с ним брачному договору, она должна была получить столько, сколько мне не потратить лет за двадцать очень достойной жизни! Неужели промотала такие деньги?! Неужели продала себя извращенцу? Сколько нынче стоило женское счастье, гордость, любовь?

Я не хотела больше оставаться в ресторане, тем более у нас с Артемом последний сеанс. Мы приехали к нему в кабинет. Было грустно, но это длилось недолго.

— Что ты чувствуешь к бывшему мужу? — задал вопрос Каминский. С моей сексуальностью мы разобрались: мне действительно больше не нужна помощь. Комплексы остались в прошлом, но причем здесь вообще Мирослав?!

— Не знаю, — пожала плечами. — Мир… Мир мне дорог. У нас сын и много хорошего за плечами, — пыталась отделаться общими фразами.

— Часто о нем думаешь? — ковырял изнутри неудобными вопросами.

— Нет.

— Не лги.

— Часто! — сквозь сжатые зубы.

— Твое последнее задание, Яна: переспать с бывшим мужем.

— Что?! — воскликнула возмущенно. — Ты с ума сошел?!

Мне было сложно словами описать, что творилось внутри от его предложения, звучавшего, как приказ.

— Ты не рассталась с ним ментально, Яна. Тот самый пресловутый гештальт. Это сдерживает тебя. Ты все еще несвободна.

— А что потом? — спросила нетерпеливо, буквально вскочив с шезлонга.

— Потом будет потом, — загадочно ответил.

Я понимала, что все произошедшее между нами — реально просто хороший секс. Но настолько циничного предложения не ожидала. Думала, что Каминский хоть что-то чувствовал ко мне. Нет, он все же больше профессионал, нежели мужчина и любовник. Отправить меня к бывшему — вверх цинизма!

— Да пошел ты! — схватила сумку и бросилась ужаленной к выходу. Переспать с Мирославом! Как вообще можно вот так? Запросто! Это нереально! Не буду этого делать! Это полнейшая глупость. Бред! Да и нет у меня никаких гештальтов!

Я не спала всю ночь. На работе была невнимательна, абсолютно выключена из процесса, а дома… Рома был с отцом, поэтому от своих мыслей и увещевающего тона Артема я никуда не могла спрятаться. Он профи, и его заключение — не глупость с потолка, но признавать это — значит, согласиться. А я не могла! Да сам Мирослав пошлет меня! Мы не в тех отношениях! Это невозможно! Нет!

Я грызла маникюр, сидя в постели часов до трех ночи. Думала. Думала. Думала.

Да, я часто размышляла о бывшем муже. Меня тянуло к нему снова. Чем больше сеансов, тем сильнее я путалась в чувствах. Тут не сексолог, тут психолог нужен! А мне предлагали гештальт закрыть! Секс с Мирославом… Мне сложно даже представить, как я склоняю его к нему.

Я подавилась нервным смехом. Да бывший уже не смотрел на меня, как на сексуальный объект! Как решил, что у меня с Артемом роман — минимально проявлял себя как мужчина. На нервах не в счет. Бред, конечно… Бред…

На следующий день у меня было всего три пары: я успела заехать домой, принять душ и переодеться. Красивое белье с кружевным поясом, короткое платье по фигуре, бархатный чокер с подвеской, волосы небрежно собрала, открывая шею, грудь и плечи. Всю эту красоту спрятала под бежевый тренч. Что я буду делать? Расскажу Миру все, а там уж пусть решает. Мы же честные, взрослые и должны говорить друг с другом. Я должна говорить. Слишком много замалчивала в своей семейной жизни. А дальше… Не знаю. Надеюсь, Мир пошлет меня, и гештальт будет закрыт.

— Мирослав Константинович у себя? — у меня остался действующий пропуск в офис Нагорного.

— У него совещание, — секретарша даже поднялась. Новенькая? Не помню эту. Смазливая, молодая, фигуристая. Она мне не нравилась. — Освободится нескоро.

— Скажите ему, что его в кабинете ждет Яна Николаевна, — и уверенно прошла внутрь. Секретарша что-то там пыталась возразить, но я захлопнула дверь. Осмотрелась, распахнула окно, впуская ароматы весны и крики птиц, ждать принялась. Сколько? Если долго, то от моего маникюра ничего не останется, придется грызть ногти на ногах.

— Яна? — Мирослав вошел минут через пять. — Что-то случилось? — спросил и только потом прошелся по мне взглядом.

— Случилось.

Нагорный наблюдал за мной с минуту, затем взгляд стал острее и проницательнее. Мир прошел вглубь кабинета, оперся о широкую крышку стола и, сложив руки на груди, произнес:

— Внимательно слушаю…

Глава 32

Мирослав

Мы вышли из квартиры, и я, сняв пиджак, повязал его на талии дочери. Николь жутко смущалась и отводила глаза. Вот так за один вечер стала взрослой: и морально и физически.

— Тебе комфортно? — мне лично нет. Меня эти женские дела обычно не беспокоили — физиология! Но дочка… Я ощущал дикую неловкость. Обычно это с женщинами обсуждали, с матерями, а я мужчина и мне сложно подобрать слова, чтобы саму Ники не смутить еще больше. — Ничего не болит?

— Нормально. Яна таблетку дала, — дочь отвернулась к окну.

— Сейчас заедем в аптеку, — предупредил. — Завтра к врачу, а сегодня к нам домой подъедет Ольга Сергеевна.

— Зачем? — повернулась Ники.

— Ну-у, — какой простой и интересный вопрос, — чтобы она обсудила с тобой… — уверен, гинеколог завтра расскажет и объяснит, но по фактам, а психолог… — Взросление, — бросил короткий взгляд на дочь. — Это нужно с женщиной, понимаешь? Я же не очень в этом деле.