Читать книгу 📗 "Крик тишины (ЛП) - Уиллинк Дакота"

Итан вскакивает на ноги, сплевывая кровь на пол. Его глаза пылают бешенством.

Вот он – финальный тест, который должен стать проверкой всех моих усердных тренировок.

— Ты, ебаная сука!

Не знаю, кто двигается первым – он или я. Кто бы это ни был, я недостаточно быстра. Тяжелый кулак ударяет меня в щеку – я падаю на пол. Вскакиваю на колени, когда Итан хватает меня за макушку коротко остриженных волос. Он грубо поднимает меня на ноги и бьет головой о стену в гостиной. Звезды пляшут перед глазами, меня словно отбрасывает назад во времени. Я слишком хорошо помню эту боль, вспыхивающую в черепе.

Он отпускает мои волосы и сжимает шею рукой. Ладони скользят по коже, скользкой от масла, и тогда он обхватывает горло второй ладонью, словно удавкой, сдавливая шею, пока зрение не начинает темнеть. Я почти теряю сознание. Вспоминаю, каково это было – паника, истерика, но отталкиваю воспоминания и сосредотачиваюсь на своей подготовке. Я уже пережила этого монстра однажды, когда у меня не было ничего, кроме наивной бравады. Но теперь я выживу – потому что знаю: моя храбрость больше не фальшивая. Я чувствую это в костях. Я смогу пройти через это – смогу пережить его. И доживу до следующего дня.

Тело охватывает волна адреналина. Вспоминаю уроки Дерека, Ханы и Си, поднимаю правую руку и поворачиваюсь. Изо всех сил пытаюсь вырваться из захвата.

Но не получается.

Всё, чему меня учили, – мои уроки самообороны – не срабатывают.

Он слишком силен.

— Нет, Итан. Пожалуйста, не делай этого! — хриплю я.

— Бесполезно со мной бороться, Джиа. Сколько раз тебе повторять? — рычит он.

— Пожалуйста. Просто хочу, чтобы ты оставил меня в покое. Уходи… уходи… — кашляю, пытаясь глотнуть воздуха. — Просто уйди.

— Ты моя девочка, Джиа. Моя. Не его. Никогда. Поняла?

В порыве ярости он отпускает мое горло, снова хватает за волосы и швыряет на пол. По пути я ударяюсь боком о журнальный столик – и, клянусь, слышу треск. Это были ребра или стол? Не знаю. Голова, щека, спина – болит всё. Невозможно понять, где боль начинается, а где заканчивается. Комната наклоняется, зрение затуманено. Я не могу пошевелиться, мое тело – просто безжизненная куча на полу.

Он убьет меня.

Я сглупила, что пришла сюда.

Лежу неподвижно, с закрытыми глазами. Он рядом – слышу, как он тяжело дышит. Бормочет что-то, похожее на заклинание, но я не слушаю. В голове звучат слова, которые однажды заставил меня произнести Дерек:

Я не слабая.

Я не та, кем он меня считает.

Я умная и сообразительная.

В том, что произошло, нет моей вины.

Я не потерпела неудачу.

Я сильная. Я самодостаточная. Я главная.

Я.

Он больше не причинит мне вреда.

Я не позволю ему нанести еще один удар. Мне нужно бороться. Это моя жизнь – и я собираюсь ее вернуть.

Я самодостаточная.

Вспоминая всё, чему меня учили на тренировках, закрываю глаза и вслушиваюсь в звуки. Слышу, как открывается и закрывается полая деревянная дверь – он спускается в коридор. Раздается щелчок, похожий на звук включающейся газовой конфорки на плите. Я пытаюсь разглядеть, что он делает на кухне, но с моего угла в гостиной ничего не видно. Через несколько секунд чувствую запах гари, но не могу понять, откуда он. Прежде чем успеваю это обдумать, слышу, как он волочит ноги – он возвращается.

Крепко зажмуриваюсь. По звуку его дыхания понимаю, что он нависает надо мной. Он наклоняется и сжимает мою челюсть одной рукой.

— Следующий – твой парень, Джиа. Раз уж я не смогу заполучить тебя, то и он тоже. Ему не следовало тебя трогать, и теперь он заплатит. Может, я сдеру шкуру с его гребаной собачки прямо у него на глазах – в качестве наказания, — шепчет он. — Но сначала я заклеймлю тебя и заберу то, что принадлежит мне, в последний раз. Мой член будет последним, что ты почувствуешь на этой земле. Так что не заблуждайся – ты умрешь сегодня ночью.

Он хочет поставить на мне клеймо?

Не знаю, какую именно мерзкую, садистскую хрень он задумал, но могу представить худшее. С закрытыми глазами стараюсь не закричать, когда слышу, как растягивается его пряжка. Единственное, что сейчас меня спасает, – это то, что я полностью одета.

Вместо того чтобы паниковать, сосредотачиваюсь на попытке достать куботан, заткнутый за пояс сбоку, так, чтобы он его не увидел. Смотрю на него, приоткрыв глаза ровно настолько, чтобы увидеть, что он не обращает ни малейшего внимания на мои движения. Он слишком занят своей похотью, пытаясь освободить свой член.

Потом понимаю, почему у него не получается. Он делает это одной рукой, а в другой сжимает черный металлический шест с раскаленным красным наконечником.

И тут меня осеняет.

Запах гари.

Он и вправду намерен заклеймить меня – как будто я корова, которую он готовит к забою.

Сглатываю желчь, подступившую к горлу, и вытаскиваю маленький нож. Большим и указательным пальцами откручиваю колпачок, пока не смогу вытащить лезвие из ножен. Прячу его под бедром и жду. Когда звук расстегивающейся молнии его ширинки достигает моих ушей, понимаю, что у меня есть всего несколько секунд, чтобы действовать.

— Зачем ты это сделала, Джиа? Я просто хотел любить тебя. У нас могли бы быть дети, и я бы воспитывал их в Белой комнате, как когда-то меня воспитывала мать. Я отдал тебе всё, а ты всё испортила, — бормочет он с обидой в голосе, прежде чем встать между моих ног и опуститься ко мне. Когда он тянется к эластичному поясу моих штанов для йоги, я со всей силы взмахиваю рукой и чувствую, как куботан вонзается в плоть.

— Блядь! — рычит Итан, но я не останавливаюсь. Вытащив нож, бью его второй раз, потом третий. Он скатывается с меня, раскаленное железо выскальзывает из его руки, когда он хватается за окровавленный рукав.

— Не могу поверить, что ты, блядь, ударила меня ножом! Я же говорил тебе не драться со мной!

— Я и не дерусь с тобой, Итан. Это – самооборона.

Не теряя ни секунды, вскочив на ноги, вижу, что Итан почти так же быстр. Он кидается на меня, но спотыкается о край ковра. Всё происходит словно в замедленной съемке. Размахивая руками, он летит вперед, его голова ударяется о угол журнального столика, и он падает на пол.

Он лежит без сознания и не шевелится.

Зная, что нельзя терять ни минуты, быстро бегу в спальню за битой. Если я хотя бы на мгновение замешкаюсь, то уже не смогу сделать то, что нужно. А если я хочу быть свободной по-настоящему – другого выхода нет.

Я должна убить его.

Если я этого не сделаю, он убьет меня – я всегда это знала, просто никогда не верила, что момент действительно наступит.

Вернувшись в гостиную, поднимаю биту над головой, собираясь вложить в удар всю силу.

Однако выражение на лице Итана заставляет меня замереть. Его тело совершенно неподвижно. А глаза… они открыты. Взгляд пустой. Как будто…

— Итан? — нерешительно шепчу я.

Стоя над ним, наблюдаю, как пятно крови на ковре становится всё больше. Она течет из невидимой раны на его голове. Носком ботинка я слегка толкаю его.

Никакой реакции.

Осторожно опускаясь рядом с ним, кладу пальцы на шею. Нет пульса. Нет дыхания. Его грудь не поднимается. Он не орет, не оскорбляет, не угрожает.

Он просто неподвижно лежит.

Тихо… очень тихо.

Итан мертв.

Впервые с момента нашей встречи меня окружает тишина.

Медленно поднимаюсь. С деревянной битой в руке иду, как зомби, в сторону спальни. Там возвращаю биту на место, затем снимаю ткань с рук, стягиваю кольца с пальцев, заворачиваю их в ткань и прячу в спортивный бюстгальтер. Это лучшее, что я могу сделать до тех пор, пока не избавлюсь от них окончательно. Самооборона, хоть и с куботаном – это одно. Но не должно остаться ничего, что могло бы выглядеть как злой умысел.

Сменив ботинки на кроссовки, иду в ванную и смываю с кожи детское масло. Потом натягиваю оверсайз-толстовку. Возвращаюсь в гостиную и сажусь рядом с телом.

Слезы текут по щекам. Плачу не потому, что он умер, а потому что всё наконец закончилось. Меня захлестывает облегчение. Грудь содрогается от рыданий, которые идут из самых глубин. Отдаюсь эмоциям, чувствуя всё: боль, предательство, гнев. Оплакиваю иллюзию человека, которого когда-то любила, прощаясь с той частью жизни, что никогда не забуду.