Читать книгу 📗 "Ватикан - Владович С. В."
В живописи Микеланджело можно наблюдать только смещение пластов небесного свода. Художник почти не использует, за редким исключением, сокращений фигур, особенно часто применяющихся при росписи плафонов. Его герои не нарисованы снизу вверх, как это часто делали раньше.
Микеланджело вполне довольствовался, ничего не добавляя, естественной кривизной свода потолка. Только пророк Иона выполнен в традиционном стиле, и то – Микеланджело просто опробовал такой метод для разработки своего собственного.
В архитектурном плане такое построение было необходимо для того, чтобы убрать неприятное ощущение нависания этой части свода потолка.
Микеланджело стремился к тому, чтобы создать и укрепить чувство реальной архитектурной массы, и такое дополнительное построение придавало фигурам своеобразную пластику.
Если бы мастер сохранил традиционный небесный свод, то на таком фоне фигуры бы выглядели преувеличенно массивными и подчеркнуто крепкими, скульптурными. Его роспись колористична, здесь главный закон – игра света и цвета. А цель такого решения – добиться, сохраняя при этом объемы и не превращая их в условные скульптуры, необходимой пластики. Именно эта пластичность и является главным достоинством фрески. Ею наделена абсолютно каждая деталь: каждый мускул, каждое движение. Ради достижения особой пластичности художник выстроил целую систему. В результате все фигуры воспринимаются как герои, а именно этого и добивался мастер.
В целом же в Сикстинской капелле запечатлена собственная система Микеланджело, которая наиболее гармонично сочеталась с архитектурой здания и была специально разработана для этого плафона. Она позволяет показать фигуры с наиболее выгодной стороны, представляет их в зависимости от ракурса с разной пластикой.
Здесь огромную роль играет разница в объеме и пространственные эффекты. Для настенной росписи такой стиль не подошел бы, слишком была бы очевидна игра пространственными пластами. И сам Микеланджело это понимал. Недаром он, когда начал роспись люнетов и стен, применил совершенно другую технику. Он прибег к приему, который позволил сохранить живописность плоского пространства.
Итак, Микеланджело использовал планиметрическое расчленение потолка, но, помимо этого, он прибегал и к средствам пластической выразительности.
Одним из них является разная степень глубины и объема нарисованного на фреске изображения. Причем мастер ориентировался на толщу самой архитектоники плафона, он использовал абсолютно все неровности потолка, чтобы добиться нужного эффекта, играл с толщиной перекрытий.
Наиболее пластичны сивиллы и пророки, и эта пластичность подчеркнута тем, что они изображены в выпуклых, наиболее видных местах, как бы перед выступами. А фигуры в распалубках слегка отодвинуты вглубь, так, что создается зрительный обман, основанный на разной толщине плафона и на его архитектуре.
Например, фигуры обнаженных юношей нарисованы более скульптурно, то есть с меньшим количеством краски, поэтому «Истории» кажутся помещенными в глубокие зоны. Такая игра со светом и формой применена по всей плоскости плафона. И это обеспечивает в итоге ясное восприятие фресок и их четкую структуру.
Вся фреска – это целый космос, только в минимальном объеме, целая история цивилизации – от Адама и Евы до Христа. На Сикстинском плафоне запечатлены все стихийные бедствия и всеобщие радости, это история рода человеческого.
Можно сказать, что вся эта история осмыслена, она получила свое толкование и интерпретацию через восприятие и видение самого Микеланджело. Безусловно, этот мир, нарисованный руками гениального мастера, прекрасен. Надо отметить, что такой вселенской и универсальной картины мироздания не было создано ни до, ни после творения Микеланджело. Она поистине неповторима.
Общий замысел Сикстинского плафона в некоторых отношениях для нас остается неясным. До настоящего времени неизвестно, какой общей идейной программой связаны между собой сюжеты композиций, расположенных в средней части свода. Например, до сих пор убедительно не объяснено ни то, почему именно эти эпизоды из Библии Микеланджело решил воплотить на фреске, ни то, почему он ориентировал их таким образом, что осмотр должен начинаться с эпизода «Опьянения Ноя» и заканчиваться «Отделением света от тьмы», то есть в порядке, противоположном изложению событий в Библии. Непонятным также остается смысл сцен и образов, помещенных на распалубках и люнетах. Это загадка, которую оставил великий мастер после себя для потомков. Вместе с тем абсолютно очевиден тот факт, что каждая деталь, в том числе и очередность сюжетов и ориентация фигур, имеет свое значение.
Вероятно, такое расположение композиций объясняется стремлением представить наиболее полную картину развития человечества. Художник отразил в данной фреске свою веру в героическое начало человека и его не менее героическое прошлое, в его мощь и красоту духовную.
Все образы росписи варьируются в зависимости от средств художественного выражения, то есть все они по-разному решены в красках и выполнены с использованием различных живописных техник. И это при том, что они представляют собой единое, неделимое по замыслу произведение.
Пророки и сивиллы были включены в роспись только потому, что они всегда сопровождали образ Христа. Они несут в себе знание о пришествии Спасителя и о грядущем конце света. Сами по себе эти образы не являются выражением Божественного начала. Скорее всего, они похожи на воплощение различных человеческих характеров.
Предки Христа также нарисованы в нестандартной манере, далекой от общепринятой. Микеланджело переделывал все на собственный вкус соответственно представлениям об этом. Максималист по натуре, он привнес долю максимализма и в творчество.
Проявилось это в том, что Микеланджело не шел на уступки Церкви и ее запросам. Все его творчество проникнуто идеями гуманизма, и это нашло свое отражение в росписи Сикстинской капеллы.
Образы главных сцен носят на себе оттенок чего-то идеального, благодаря чему все они получают долю обобщения. При повторных изображениях действующего лица, которое появляется во многих сценах, Микеланджело не стремился изображать его одинаково. Это объясняется тем, что образ героя должен отражать в первую очередь его внутренние качества, внутреннее содержание, а внешнее сходство уходит на второй план.
А возможно, еще и потому, что человек, как река, которая постоянно течет и изменяется соответственно изменениям своего внутреннего мира. Святые и герои наиболее последовательно отражают эти изменения, а то, что они сказываются на их внешности, только подчеркивает их нечеловеческую природу.
Таким образом, Микеланджело утверждал и претворял свои представления о человеке, его сущности, взаимоотношениях с божественным в своих фресках.
Например, Саваоф представлен в пяти композициях, и всегда его внешность неодинакова. Он то могучий старец, то человек, наделенный сверхмогучей энергией, во фреске «Сотворение Адама» он под божественным вдохновением, а в «Отделении света от тьмы» растворен в стихиях космоса. Отличаются один от другого и все изображения Адама и Евы. Микеланджело использует все материалы и техники, стараясь подчеркнуть разные проявления Божественного в этих фигурах.
Было бы ошибкой считать, что содержание плафона нам остается неведомым. При всей нерасшифрованности отдельных сюжетных мотивов (иногда Микеланджело сознательно зашифровывал их содержание; зачем – остается загадкой) и неясности возможных символических сопоставлений основная тема содержания росписи абсолютно очевидна – это прославление духовной и телесной красоты человека, апофеоз его творческой мощи. Этот мотив с поразительной яркостью выражен не только в сюжетных композициях, но и в бессюжетных образах и фигурах, которые служат лишь вспомогательным декоративным украшением.
Эта идея наиболее полно отражена в эпизодах первых дней сотворения мира. Так, в «Сотворении Солнца и Луны» представленный в облике старца титанической мощи Саваоф, летящий в бескрайнем космическом пространстве, одним движением широко распростертых рук, в бурном порыве, в охватившем его экстазе творческой энергии творит светила. Этот образ, хотя и имеет человеческий облик, наделен безграничной силой создающего миры демиурга. Созвучна с «Сотворением Солнца и Луны» фреска «Отделение неба от земли».
