Читать книгу 📗 "Элеанора и Парк - Роуэлл Рэйнбоу"

— Он может сделать так, чтобы мы расстались, — сказала она. — В прошлый раз, когда я реально его разозлила, он просто вышвырнул меня вон и целый год не позволял вернуться домой.

— Боже ты мой.

— Да.

— Прости.

— Не за что извиняться, — сказала она. — Просто не надо его искушать.

— Мы можем видеться на детской площадке.

— Братья меня сдадут.

— Тогда где-нибудь еще.

— Где?

— Здесь, — сказал Парк. — Ты можешь прийти ко мне.

— А что скажут твои родители?

— «Приятно познакомиться, Элеанора, не останешься на ужин?»

Она рассмеялась. И уже собралась сказать, что это не сработает, но… оно могло сработать. Не исключено.

— Ты уверен, что стоит знакомить их со мной? — спросила она.

— Да. Я хочу вас познакомить. Ты самый любимый мой человек на все времена.

С каждым его словом она все явственнее чувствовала, что может улыбаться.

— Я не хотела тебя напрягать, — сказала Элеанора.

— Ты не напрягла.

Свет фар пробежал через гостиную.

— Черт, — сказала Элеанора. — Кажется, отец приехал. — Она встала и выглянула в окно. Отец и Донна вылезали из «Карманн-Гиа». Волосы Донны растрепались.

— Черт, черт и черт, — сказала она. — Я так и не объяснила, почему ты мне нравишься, а теперь пора уезжать.

— Все в порядке, — отозвался он.

— Потому что ты добрый, — сказала Элеанора. — И потому что ты понимаешь все мои шуточки.

— Ясно. — Он рассмеялся.

— И ты умнее меня.

— Это не так.

— Ты как главный герой. — Элеанора старалась поспеть словами за бешеным бегом мыслей. — Как персонаж, который побеждает в конце. Ты милый и добрый. У тебя волшебные глаза, — прошептала она. — И из-за тебя я чувствую себя каннибалом.

— Ты сумасшедшая.

— Мне надо идти. — Она наклонилась, чтобы положить трубку на базу.

— Элеанора, стой, — сказал Парк. Отец был уже на кухне — она слышала его. И свое отчаянно бьющееся сердце. — Подожди, Элеанора. Я люблю тебя.

— Элеанора? — Отец стоял в дверях. Он говорил тихо — на случай, если она спит. Элеанора повесила трубку и притворилась, что так и есть.

20

Элеанора

Следующий день прошел как в тумане.

Отец пожаловался, что она съела все йогурты.

— Я их не ела, а отдала Мэтту.

У него в бумажнике нашлось только семь долларов, и он отдал их Элеаноре. Потом, когда отец собрался отвезти ее домой, Элеанора заявила, что ей нужно в туалет. Сама же пошла в кладовку, отыскала там три новые зубные щетки и сунула за пояс штанов — заодно с бруском мыла «Dove». Донна, возможно, видела ее (она была в спальне напротив), но ничего не сказала. Элеаноре было жаль Донну. Отец никогда не смеялся над чужими шутками — только над своими собственными.

Потом отец привез Элеанору домой — и все дети выбежали наружу, чтобы повидаться с ним. Он покатал их вокруг квартала на своей новой машине. Элеанора жалела, что нет телефона: она позвонила бы в полицию. «Тут один парень ездит по кварталу с кучей детей, торчащих из машины с открытым верхом. Я уверена, что ни у кого нет ремней безопасности, и что он пил скотч все утро. О, и пока вы здесь: другой парень курит на заднем дворе. А это территория школы».

Когда отец наконец-то уехал, Маус не переставал говорить о нем. Через несколько часов Ричи велел всем одеться.

— Мы идем в кино. Все мы, — сказал он, глядя на Элеанору.

Элеанора и младшие залезли в кузов его фургона и сгрудились у окошка, строя рожи мелкому, который ехал в кабине. Выезжая из квартала, Ричи проследовал по улице Парка. Его не было на улице, слава богу. Зато были, конечно, Тина и ее бойфренд-неандерталец. Элеанора даже не попыталась укрыться за бортом кузова. Это было дело принципа. Стив свистнул ей.

По пути домой из кино («Короткое замыкание»^[58]) пошел снег. Ричи ехал медленно, а это значило, что снега навалит на них изрядно. Но, по крайней мере, никто не выпал из фургона.

Надо же, — думала Элеанора, — я даже не фантазирую на тему, каково это — вывалиться из движущейся машины.

Они опять проехали мимо дома Парка. Уже стемнело, и Элеанора задумалась, которое из окон — его.

Парк

Он жалел, что сказал ей… Но не потому, что это была неправда. Все правда — до последнего слова. Он любил ее. И нечего тут объяснять… Парк просто чувствовал это.

Но зря он сказал все вот так. Второпях. По телефону. Особенно — зная, как она относится к «Ромео и Джульетте».

Парк ждал, когда младший брат переоденется. Каждое воскресенье они надевали парадные штаны и свитера и шли ужинать к бабушке с дедушкой. Но Джош играл в «Супер Марио» и не хотел выключать (он впервые был близок к тому, чтобы получить бесконечную черепаху^[59]).

— Я пошел, — крикнул Парк родителям. — Увидимся там.

Он бегом пересек двор — лень было надевать пальто.

Дом бабушки и деда пахнул как зажаренный в кляре цыпленок. У бабушки в арсенале было всего четыре варианта воскресных обедов: цыпленок в кляре, куриный стейк, тушеное мясо и говяжья солонина. Но все это — необычайно вкусно.

Дед смотрел телевизор в гостиной. Парк остановился приобнять его, а потом пошел на кухню, чтобы обнять бабушку. Она была совсем невысокой — даже Парк возвышался над ней. Все женщины в его семье были крошечными, а мужчины — огромными. Только в случае Парка ДНК нарушила правила игры. Возможно, корейские гены поспособствовали.

Хотя это не объясняло габаритов Джоша. Тот выглядел так, словно корейские гены его вовсе миновали. У него были карие глаза с едва заметным намеком на раскосость. Волосы темные, но даже вполовину не такие черные, как у Парка. Джош походил на немца или поляка, глаза которого прятались в складочках, когда он улыбался.

Их бабушка выглядела как типичная ирландка. Или, может, Парк только думал так — потому что в семье отца все страшно гордились своим происхождением. На каждое Рождество Парк получал футболку с надписью «Поцелуй меня — я ирландец».

Он накрыл на стол — хотя никто его не просил. Но это всегда было его делом. Когда пришла мама, Парк выглянул из кухни и услышал, как мама и бабушка сплетничают о соседях.

— Джейми сказал: Парк встречается с девочкой, что живет в доме Ричи Траута, — сказала бабушка.

Парк не удивился. Отец, конечно же, уже передал все бабушке. Он ничего не мог держать в тайне.

— Все говорят о девушке Парка, — усмехнулась мама. — Кроме Парка.

— Я слышала, она рыжая, — сказала бабушка.

Парк притворился, что читает газету.

— Ба, не надо слушать всякие сплетни.

— Не буду, если ты просто познакомишь ее с нами.

Парк подумал об Элеаноре. Он почти хотел рассказать им о ней — просто ради того, чтобы лишний раз произнести ее имя…

— У меня сердце болит за всех детей из того дома, — сказала бабушка. — Этот парень, Траут, всегда был негодяем. Он разбил наш почтовый ящик, пока твой отец был на службе. Я отлично знаю, что это он: только он один в квартале ездит на «Эль Камино». Он вырос в том маленьком доме, ну, ты знаешь. Потом его родители перебрались куда-то на юг. Вайоминг, кажется. Вероятно, они уехали, чтобы избавиться от него.

— Тссс, — сказала мама. На мамин вкус, бабушка временами была резковата.

— Мы думали, что он тоже уехал — куда-то на запад. И вот, он возвращается. С женой, которая старше его и выглядит как кинозвезда, и кучей рыжих пасынков. Гил говорил твоему деду, что там еще живет здоровенная старая собака. Я никогда…

Парк чувствовал, что должен защитить Элеанору. Но не знал толком как.

— Ничего удивительного, что тебе нравятся рыженькие, — сказала бабушка. — Твой дед тоже был влюблен в рыжую. К счастью для меня, у них не было ничего общего.

Что скажет бабушка, если он познакомит ее с Элеанорой? И что она потом расскажет соседям?

И как отреагирует мама?..