Читать книгу 📗 "Два дня в апреле - Мини Роушин"
Да, но почему она вдруг вспомнила обо всём этом именно сейчас? Что бы это значило? Неужели папа только что послал ей какой-то особый знак? Наверное, он хотел сказать ей: «Это — твой шанс, девочка моя! Воспользуйся им!»
Но её ситуация совсем иная. Ничего общего с теми добрыми делами, которые когда-то совершал он. Начнём с того, что никакое это не спонтанное проявление доброты. Ведь её же просят об этом. К тому же папины добрые дела — это всё мелочи в сопоставлении с тем, что просят у неё. Это тебе не зонтик кому-то предложить или перевести через дорогу. Нет! Её просят о совершенно гигантском добре, на которое не так-то просто решиться.
И всё же сомнение осталось, и вопрос по-прежнему витал в воздухе. Так отец просит её совершить это невероятно трудное доброе дело? И он уверен в том, что у неё хватит сил и выдержки сойтись лицом к лицу с человеком, который его убил? Пусть и в результате несчастного случая! Какая разница? Ей была страшна даже сама мысль о том, что она может живьём увидеть водителя того злосчастного мусоровоза. Просто всё внутри переворачивалось!
Но одно она знала точно. Окажись на её месте папа, и он поступил бы так, как должно. В этом сомнений у неё не было! Её отец всегда был открыт для помощи другим людям. Наверняка он бы простил и этого человека, помог бы ему стать хоть на йоту счастливее. Да, именно так бы всё и было! И от этой правды нигде не спрячешься.
Так, может быть, собраться с мужеством и сказать Тео «да»? Только вот где ей взять силы для предстоящей встречи?
Уна очнулась от собственных мыслей. Тео по-прежнему стоял рядом и молчал. Она посмотрела ему в глаза. Какое-то время они молчали оба. Ей показалось, что их молчание длится целую вечность. Боковым зрением Уна отметила, что Тео гораздо выше её, что у него сбит галстук набок. «Наверное, со стороны мы похожи на влюблённую парочку, которая всё никак не может распрощаться», — подумала она.
«Хорошо! Я подумаю», — обронила она наконец и зашагала прочь. Пошла последняя неделя учебного года, впереди уже маячили летние каникулы, а Уна ни о чём другом и думать не могла, кроме как об их последнем разговоре с Тео. Сидя в подсобке папиного магазина, она то и дело ловила себя на том, что мысли её витают далеко от домашних заданий, которые она якобы делала. Снова и снова она мысленно прокручивала все возможные варианты дальнейшего развития событий.
Что это за человек, с которым ей предстоит встретиться? Что заставило его стать мусорщиком, работать на мусоровозе? И что это за работа такая? Она и понятия не имела о такой профессии. Родители всех её подружек трудятся в банках, во всяких там офисах или в магазинах. А у многих и вовсе имеется собственный бизнес.
Наверное, внешне вполне приятный мужчина. У Тео с внешностью ведь всё в порядке. А если нет? Если это — неприятный тип? Да ещё в депрессии… «Он в ужасном состоянии», — сказал про него сам Тео. Вдруг возьмёт и напьётся перед встречей с ней… А что, если он вообще не захочет с ней встречаться? Вполне возможно, вся эта затея есть исключительно инициатива самого Тео. И наконец, самое страшное… Отец Тео при встрече набросится на неё с ругательствами и даже с кулаками.
По крайней мере, хотя бы раз в день она говорила себе: «Никаких встреч! Даже не думай об этом!» У неё и сил-то нет для подобных испытаний! Но тут же Уна снова вспоминала папу. И понимала: ей не обрести душевного покоя, пока она не пройдёт через это испытание.
За два дня до окончания учебного года она снова подкараулила Тео возле школьных ворот. На сей раз, заметив её, он прямиком направился к ней.
— Я готова встретиться с ним в парке рядом с автобусной остановкой, — сказала она, хорошо зная, что район сравнительно безлюдный и никто из её одноклассников не живёт поблизости. — Только он и ты! Больше никого! Понятно?
— Спасибо! — поблагодарил её Тео растроганным голосом. — Я ведь понимал, как тебе непросто было…
— Итак, завтра ровно в три часа дня, сразу же за центральными воротами в парк.
— Будем! Обязательно будем тебя ждать.
Возвращаясь домой, Уна, наверное, сто раз пожалела о том, что дала слабину и согласилась на встречу. Всю ночь она не сомкнула глаз, рисуя в своём воображении всевозможные сценарии предстоящего свидания, и ни один из них, по её прикидкам, не сулил ничего хорошего.
— Здорово, что летние каникулы начинаются! — нарочито жизнерадостным тоном сказала ей Дафния за завтраком. Мачеха сейчас в разговоре с ней использовала преимущественно такие вот неестественно весёлые интонации. — Целый день в твоём распоряжении! Красота! Есть какие-нибудь планы?
«Интересно, как бы она отреагировала, если бы я сейчас сообщила ей о том, какие у меня планы на сегодня, конкретно — на вторую половину дня», — саркастически подумала про себя Уна.
— Да нет у меня никаких особых планов! — равнодушно отмахнулась она от вопроса и принялась намазывать тост ореховым маслом. Но есть почему-то расхотелось.
В школе Тео не было видно. После занятий Уна вместе с Кьярой и ещё несколькими подружками отправились обедать в кафе, но из всех заказанных яств она сумела впихнуть в себя лишь несколько ложек салата «Цезарь».
— У тебя всё нормально? — шёпотом поинтересовалась Кьяра, пока они стояли в очереди в кассу, чтобы расплатиться за ленч. — Ты какая-то сегодня очень тихая.
— Всё нормально. Просто не выспалась, вот и разморило немного, — солгала в ответ Уна. Ей не хотелось делиться своим секретом даже с ближайшей подругой. Едва ли Кьяра поймёт все правильно. А скорее всего, начнёт отговаривать от этой безумной затеи. А отговорить её, и Уна сама это прекрасно чувствовала, будет проще простого.
— Хочешь, прогуляемся попозже? Потолкаемся по городу, — предложила ей Кьяра.
— Очень даже может быть, что и захочу! Я тебе потом позвоню, ладно?
После смерти отца Кьяра ни разу не переступила порог её дома. Да и другие девчонки тоже. Всё это произошло как-то само собой. Первые недели после похорон Уне и видеть-то никого не хотелось. Она ходила на занятия, как робот, почти не участвовала ни в каких разговорах и больше всего на свете боялась вызвать к себе жалость.
Сразу же после школы, еще до того как она возобновила свои ежедневные походы в папин магазин, она возвращалась домой и запиралась у себя наверху. С подружками тоже перестала встречаться, прекратились и её постоянные вылазки в город в их компании. Чему, скорее всего, девочки были только рады. Кому приятно созерцать изо дня в день унылую физиономию, даже если это и физиономия твоей лучшей подруги.
Но даже когда первое и самое сильное потрясение, связанное с гибелью отца, прошло и она стала понемногу оттаивать, Уна неожиданно для себя самой поняла, что ей больше не хочется приводить подружек к себе домой. «И вовсе не из-за Дафнии! Нет, Дафния здесь совсем даже ни при чём. Разве Дафния виновата в том, что жизнь свела нас вместе и обрекла на то, чтобы и дальше существовать вдвоём. Так уж случилось… так вышло… и ничего с этим не поделаешь». Вот только напрасно Дафния так старательно притворяется добренькой и делает вид, что Уна что-то значит для неё. Вот она и не хочет, чтобы подружки воочию видели всё это лицемерие, а потом ещё и жалели её.
Время тянулось мучительно медленно. Казалось, три часа дня никогда не наступят. Какое-то время Уна бесцельно шаталась по магазинам, рассеянно перебирала вешалки с нарядами в отделах готового платья, хотя никакие обновки ей и задаром не были нужны, потом безо всякого интереса листала страницы глянцевых журналов у газетных киосков, тоже без всякого намерения купить хотя бы один из них. Без пяти минут три она уже стояла на автобусной остановке, чувствуя неприятную пустоту в желудке и такую же неприятную сухость во рту.
Но уже ничего нельзя отменить. Школа с сегодняшнего дня официально закрыта на каникулы. Остались только выпускные экзамены для старшеклассников. Ну, и где ей теперь искать этого Тео Квирка? Вот сдаст свои экзамены и упорхнёт себе на все четыре стороны. И осенью уже не появится в школе. Вполне возможно, они с ним никогда больше и не увидятся. Если бы у неё был хотя бы его телефон, то можно было бы позвонить, отменить встречу… сказаться больной. Откуда ему знать, больна она или нет на самом деле?
