Читать книгу 📗 "Черное Сердце (ЛП) - Уэзерли Анна-Лу"
Да, Дэниел был бы ее будущим. Но сначала ей нужно было исправить свое прошлое. Ей нужно было написать концовку.
Она втирает краску в волосы. Краска начинает капать, холодные черные капли попадают ей на спину, отчего ей становится не по себе. Она плотнее натягивает полотенце на плечи и продолжает просматривать раздел «Работа», пока не натыкается на что-то.
«Семье из Бекенхэма требуется опытная няня. Проживающая. Заботится о маленьком восьмимесячном мальчике полный рабочий день, большинство выходных свободны. Некоторые легкие домашние дела. При себе должны быть чистые водительские права и рекомендации.»
Она обводит его три раза. Бинго.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ
На ней красивое летнее платье в цветочек и байкерские ботинки, которые я помню по прежним. Это останавливает меня, потому что оно почти идентично тому, как одевалась Рейч раньше — это был ее любимый образ, или, по крайней мере, мой.
Флоренс замечает мое удивленное выражение лица, потому что спрашивает: «Тебе не нравится мой наряд?»
Я говорю ей, что мне нравится ее наряд: он мне очень нравится. Я не говорю ей, что он напоминает мне о моей умершей девушке.
«Я подумала, что ты не из тех, кто любит шикарные рестораны, что для тебя важнее хорошая еда, чем изысканность, я права?» — говорит она.
Так и есть. На самом деле в точку.
Флоренс выглядит довольной собой. «Хорошо, «отвечает она, «потому что здесь есть суши-ресторан, мой любимый, который я хотела бы тебе показать».
Мне нравится, когда женщина руководит, и я говорю ей, чтобы она шла впереди. Она вызывает Uber.
Ресторан маленький и темный; нам приходится снимать обувь и садиться, скрестив ноги, на утоптанный пол.
«Я закажу для тебя, если хочешь», — авторитетно заявляет она. Я улыбаюсь.
«Тогда я возьму на себя твою инициативу, учитывая, что ты говоришь так, будто знаешь, что делаешь». Рейчел была такой же, особенно когда дело доходило до заказа еды в ресторанах. Некоторые люди могли бы посчитать это командирством, но в случае с Рейч это происходило из хорошего места, места знаний, а также потому, что она знала, что я был законченным обывателем, когда дело касалось еды, хотя в конце концов я многому у нее научился. Конец…
Она заказывает немного саки и пива для нас обоих, а также эдамаме и сашими, катсу и рамэн, ничего слишком авантюрного. Я втайне испытываю облегчение. Я не большой поклонник суши, но я не говорю ей об этом. Она отпивает саки и улыбается мне. Она такая же хорошенькая, какой я ее помнил, возможно, даже еще красивее, но в чем-то отличается от Рейчел. Красота Рэйчел излучалась как изнутри, так и снаружи, и пока я недостаточно хорошо знаю Флоренс Уильямс, чтобы оценить, скрывается ли ее красота за поверхностью.
«Итак, Дэниел, как дела в мире архитектуры?»
Я виновато киваю и думаю о том, чтобы сказать правду. Я знаю, что действительно должен, и я клянусь — в следующий раз. Если следующий раз будет.
«О, ты знаешь, занят».
Флоренс раздвигает ноги, демонстрируя мне на мгновение нижнее белье. Белый. Хлопок. Я люблю белый. «Расскажи мне о своем дне, мне интересно».
Я придумываю это: мой день. Я лгу и говорю, что был на потенциальной строительной площадке, что «мы» — компания — подумываем подать заявку на получение разрешения на строительство социального жилья. Ложь дается так легко, что я сам удивляюсь. Какая — то часть меня на самом деле наслаждается тем, что я кто-то другой — смотрю на мир чужими глазами.
«Я не очень разбираюсь в зданиях, «говорит она, — может быть, ты научишь меня… покажешь мне что-нибудь из твоих любимых? Какие твои любимые?» К счастью, она не дает мне времени ответить, прежде чем продолжить: «Осколок похож на тампон, тебе не кажется? Я бы не возражал, если бы его создала женщина! Но это заставляет меня думать, что мужчины, должно быть, постоянно думают о вагинах…»
Подают сашими.
Использование ею слова «вагина» немного пугает меня, хотя так не должно быть. Это всего лишь слово. Я смеюсь.
«Ну, наверное, ты прав», — говорю я, чувствуя себя неловко.
«Только вероятно?» — отвечает она, беря тонкую полоску сашими двумя палочками для еды и макая ее в соевый соус.
«Сашими вкусные, «говорю я, меняя тему. — Расскажи мне, как прошел твой день.
Она вздыхает.
«На самом деле, это было довольно скучно и без особых событий, я не мог ни на чем сосредоточиться, потому что был слишком занят мыслями о тебе, о сегодняшнем вечере».
Я восхищаюсь ее искренностью и только жалею, что не могу сказать то же самое. Мой день был наполнен мыслями о Найджеле Бакстере и его семье, кадрами с камер видеонаблюдения и плюшевыми мишками.
«Я польщен», — говорю я, — «так почему же ты пошла по пути онлайн-знакомств? Ты красивая, молодая, детей нет — за тобой, конечно, выстраиваются очереди?»
«О да, за дверь», — говорит она, и я не могу понять, шутит она или нет. Она ставит локти на низкий столик и смотрит прямо на меня». Я не люблю бары — или парней, «она снова морщит нос, что, как мне помнится, понравилось при нашей первой встрече, — которых, кстати, там полно. Мне не нравятся парни, я не устраиваю перепихонов, и я не увлекаюсь бессмысленным сексом. Секс, определенно, но не бессмысленный секс.»
Я киваю, удивленный. Искренность — явно «фишка» Флоренс.
«Сашими?» Она предлагает мне немного из своих палочек для еды, слегка вызывающе протягивая их мне.
«Расскажи мне о Рейчел, «просит она, — Какой она была? Что она сделала? Что тебе в ней больше всего нравилось? Как она умерла?»
Я выдыхаю.
«Это слишком много вопросов», — говорю я, собираясь с духом, чтобы ответить ей. Рейчел — моя любимая тема, но я остро осознаю, что выгляжу как скорбящий вдовец, одержимый своей умершей девушкой, каковым, конечно же, я и являюсь.
«Рейч была, «я делаю паузу, «Рейчел была потрясающей; она была забавной, яркой, нахальной и амбициозной. Она была красивой, сдержанной и освещала комнату. Все, кто ее встречал, обожали ее. Она была легкой компанией, но общительной, самоуверенной, но не высокомерной, она была волнующей, но домашней, она была… ну, она была для меня всем.»
Она пристально смотрит на меня, не заполняя паузу, поэтому я продолжаю.
«Она была шеф-поваром, и чертовски хорошим. Однажды она надеялась открыть собственный ресторан, и я не сомневаюсь, что так бы и было».
«Как она».
«Авария на мотоцикле, — быстро вставила я». Сбита машиной. На большой скорости за рулем был пьяный водитель. Он сбил ее с дороги и… Я делаю глоток сакэ, и оно обжигает мне горло. «… И, ну, вот и все». Я проглатываю небольшой комок, образовавшийся у меня в горле. Та, которая всегда рядом, когда я говорю с кем-либо о ее смерти, что, кстати, случается не так уж часто. Я стараюсь избегать разговоров об этом именно по этой причине. Тем более на свидании с другой женщиной.
«Горе, — задумчиво говорит она, — забавная штука».
«Да, — соглашаюсь я, — да, это так».
«Оба моих родителя умерли», — говорит она как ни в чем не бывало. «У меня нет живых родственников. Я, в буквальном смысле, одна в мире». Флоренс говорит это без жалости к себе, за что я ею восхищаюсь. Она не говорит, как они умерли, а я не спрашиваю. Мы уже достаточно поговорили о смерти.
— Итак, ты когда-нибудь был женат? Я опускаю голову». Боже, прости, это слишком личное? Я действительно отвыкла от этой чепухи о свиданиях.
«Не будь идиотом, это совершенно законный вопрос», — отметает она мой комментарий.
«Нет»… Я никогда не была замужем, никогда по-настоящему не хотела быть, никогда не была одной из тех девушек, которые мечтают о пышной белой свадьбе.
«Так о чем ты мечтала, я имею в виду, когда была маленькой девочкой?» Я задаю вопрос в шутку. Разговоры о смерти потребовали чего-нибудь полегче.
Флоренс на мгновение замолкает, очевидно, обдумывая свой ответ, и поджимает под себя стройные ноги, отправляя в рот кусочек эдамаме». Счастье, «говорит она наконец.
