Читать книгу 📗 "Курсант. На Берлин 4 (СИ) - Барчук Павел"
— Эм…простите…не совсем понимаю, герр штандартенфюрер, — проблеял я, изобразив растерянность. Хотя, если честно, под ложечкой засосало, потому что чисто интуитивно, начал догадываться, о чем пойдет речь. — Если я в чем-то провинился…
— Провинился? — Мюллер усмехнулся и его эта усмешка в данный момент больше напоминала оскал. — Возможно. А возможно, и просто допустил непростительную глупость, ошибочно возомнив, что умнее остальных. Мне докладывают, ты активно вращаешься в светских кругах. Заводишь полезные знакомства. Это — хорошо. Это — похвально. И да, благодаря твоей работе всего лишь за месяц мы смогли выявить порядка десяти раковых опухолей, возникших на крепком теле нашей страны. Ты постоянно крутишься возле Чеховой. Это тоже хорошо. Особенно, если учесть, как к Ольге относится фюрер. За такое рвение я могу, пожалуй, только похвалить. Особенно, если Чеховой ты и впредь будешь уделять не только то внимание, о котором судачат нынче в Берлине, но и внимательно следить за ее жизнью. Не то, чтоб Ольга или ее поведение вызывали нарекание, однако она слишком близка к фюреру…Кстати…
Мюллер замолчал, в его взгляде появился настоящий, искренний интерес.
— Скажи, Алексей, — Продолжил он, — У тебя действительно роман с Ольгой? Спрашиваю не ради праздного любопытства, исключительно для понимания.
— Ольга Константиновна — красивая женщина. Скрывать не буду, я бы хотел, возможно, перейти на другой уровень общения. Но… Это всего лишь иллюзия. Слухи специально поддерживаю. Роль нового увлечения известной актрисы крайне полезна в моем деле. — Отчеканил я.
— Хм… — Мюллер с явным недоверием покачал головой, но заострять внимание на вопросах интимной жизни не стал. Вернулся к своим претензиям. — Так вот… Алексей… Ты стараешься, да. Я это вижу. Но меня кое-что беспокоит. Меня беспокоит тень, которая начала маячить за твоей спиной, и эта тень, поверь, способна навредить твоей же безоблачной жизни.
Штандартенфюрер замолчал, давая словам просочиться в мое сознание. Я тоже не издавал ни звука, ожидая продолжения этого спектакля. Хотя чисто внешне добавил в свою физиономию немного намёка на обиду.
Почему спектакля? Да потому что, если бы у Мюллера были реальные факты или информация о моих косяках, я бы уже сошёл в каком-нибудь менее приятном месте без окон и без надежды выйти оттуда живым.
— Молчишь… — Констатировал фашист вполне очевидный факт. — Ну что ж, поясню. Для начала — твоя приятельница, фрау Книппер… Ты помнишь, о чем мы с тобой говорили? Эта особа поддерживает контакты с некоторыми представителями СА. С теми, которые максимально недовольны новыми обстоятельствами, по их мнению, унизившими и принизившими роль штурмовиков. А еще, хочу напомнить, в том странном ограблении, которое отчего-то произошло именно в банке, куда явились вы с фрау Книппер, участвовали упомянутые мной личности. Странное совпадение, да? Марта ведет себя странно. Очень странно. Беспокойно. Куда-то постоянно ездит. С кем-то встречается. И я не могу отделаться от ощущения, что это как-то связано с той историей. Она ведь могла оказаться в банке с конкретной целью, а вовсе не сопровождая тебя.
Я почувствовал, как по спине побежали мурашки. Чертов фашист… Да, после ограбления я был вынужден рассказать Мюллеру о тайнике отца, в котором, якобы, много лет хранились только драгоценности. Странное дело, но у меня их даже не отняли и горстка камней теперь благополучно лежала в спальне. Более того, Мюллер изобразил абсолютное принятие ситуации. Мол, теперь ему еще больше стало понятно, почему сын Сергея Витцке сбежал из Советского Союза. Но почему он снова поднимает тему с ограблением именно сейчас?
— И вот мне не понятно, Алексей, почему, даже не смотря на мою просьбу проявить бдительность по отношению к фрау Книппер, она не фигурирует ни в одном отчете? — Завершил, наконец, свою мысль Мюллер.
— Герр штандартенфюрер, фрау Марта… она не совершает поступков, которые могли бы вас заинтересовать. К тому же, я не имею возможности бросить все и отправиться с ней, например, в Лейпциг.
— Возможно и не совершает, — Мюллер не сводил с меня глаз. — А возможно, она просто слишком хорошо скрывает это.
Он встал и медленно обошел стол, приближаясь ко мне.
— И еще, Витцке, мне доложили об одном интересном случае. Буквально сегодня в первой половине дня. В районе Цойтенплац кое-что произошло. Некая… суматоха. Стрельба. Погоня по крышам. Двое моих сотрудников заметили человека, удивительно похожего на вас. Он очень ловко ушел от неких… личностей. Очень ловко. Слишком ловко для светского бездельника. Но самое любопытное, что личности тоже смогли уйти от преследования. Не думаете ли вы, что это странное совпадение?
Внутри все оборвалось. Чертовы гестаповцы. Все же видели мои скачки по крышам. Не помешали, но видели. И те двое, выходит, не являются людьми Мюллера… Мои выводы оказались верными.
— Сегодня в первой половине дня…Хм… Я был на прогулке в Тиргартене, герр штандартенфюрер, — сказал я, глядя ему прямо в глаза, вкладывая в голос всю возможную искренность. — Захотелось подышать воздухом. О погоне ничего не знаю. Но… Вы же понимаете, несмотря ни на что, я провёл некоторое количество времени в секретной школе НКВД. Я рассказал об этом сразу и точно не делал из данного факта тайны. Вы знаете, без ложной скромности скажу, пожалуй, я бы тоже мог ловко уйти от каких-нибудь мутных личностей, возникни у меня такая необходимость. Даже немного жаль, что это был не я. Моя жизнь более скучная. Может, ваши люди ошиблись?
Мюллер внимательно посмотрел на меня, его лицо было каменным.
— Ошибка? Возможно. Я надеюсь, что так. Потому что мне бы не хотелось разочаровываться в тебе, Алексей. Ты — перспективный проект. Но проекты, которые начинают жить своей собственной жизнью и создавать проблемы… они подлежат закрытию. — Мюллер вернулся за стол и сел обратно в рабочее кресло. — У меня к тебе есть дополнительное задание. Фрау Книппер. Я хочу знать, куда она ездит, с кем встречается, о чем говорит. Вся ее переписка, все разговоры должны фигурировать в следующем отчете. Ты живешь у нее под боком, используй это. У тебя есть сорок восемь часов, чтобы предоставить мне внятный отчёт о ее деятельности. Если отчёт меня устроит — твоя лояльность не будет вызывать вопросов. Если нет…
Мюллер развел руками, намекая на печальный исход событий. Печальный, естественно, для меня.
— Понятно, герр штандартенфюрер. Не подведу ваше доверие. Можете не сомневаться. — Кивнул я.
— Прекрасно. Можешь идти. И, Витцке… — фашист остановил меня на выходе, когда я уже развернулся и приблизился к двери. — Не испытывай мое терпение. Оно не входит в число моих добродетелей.
Глава 8
Я принимаю авантюрные решения
Возвращение в дом Марты Книппер не принесло мне радости. Оно и до этого не могу сказать, что там было все здорово. Я всегда в данном месте чувствовал себя в постоянном напряжении. Но сейчас, чем ближе подходил к дому Книпперов, тем сильнее ощущалась тяжесть от предстоящей миссии, которую мне надлежало выполнить.
Задание Мюллера висело дамокловым мечом. Сорок восемь часов дал мне этот чертов фашист, чтоб принести ему в клювике что-нибудь ценное на фрау Марту, какую-нибудь важную информацию. И черт бы с ней, с этой хитрожопой немкой. Она мне точно не подруга и не верный боевой товарищ. Если что, на секундочку, Марта сама вполне готова сдать меня тем же британцам ради возможности свалить из Германии. Но у всей этой истории есть оборотная сторона.
Даже если я сейчас забью на все дела, которых воз и маленькая тележка — повторная встреча с Братенбахом, налаживание контакта с Шульце-Бойзен, Ольга Чехова, архив, который надо уничтожить — и займусь только Мартой, выясняя, где же ее носит в последнее время, мои действия в любом случае приведут к тому, что фрау Книппер отправится в гости к Мюллеру. И разговаривать они будут точно не в кабинете, не за рабочим столом фашиста.
