Читать книгу 📗 "Курсант. На Берлин 4 (СИ) - Барчук Павел"

Бернес сделал шаг вперед, сжимая кулаки. Я не успел описать ему всю ситуацию с Подкидышем и он решил, что моя фраза:«Подкидыш в беде» относится к Клячину.

— Ты сейчас сделаешь ещё одно движение и я тебя покалечу, — Совершенно спокойно ответил дядя Коля.– Очень надеюсь, тебе не придет в голову идиотская мысль кидаться в драку.

Клячин вообще был каким-то очень непривычным. С одной стороны я видел его эту волчью жестокость, которая никуда не делась, но с другой… Что-то изменилось в бывшем чекисте. Что-то на глубинном уровне.

Клячин посмотрел на меня, потом снова удостоил вниманием Марка.

— Его взяли. Вашего парня. Профессионально. Попался пацан на банальной привязанности. Хреново вас учил Шипко. Очень хреново. Тот, кто руководит операцией, — старый знакомый Подкидыша. Вор по кличке Финн. Как вообще можно было распускать слюни и идти на контакт с человеком, который знает его настоящее имя и настоящую биографию? Как можно было поверить в случайности подобной встречи? Не понимаю…Первое, что должен был сделать пацан, отчитаться руководителю группы и прибить возникшего из небытия знакомого. Глупость и сентиментальность вашего дружка поставила под удар вас всех.

Клячин громко хмыкнул и пожал плечами.

— Алексей, что происходит? — Тихонечко подала голос Марта.

Я посмотрел на нее, испытывая легкое чувство сожаления. Если дядя Коля совершенно не скрываясь, вот так, нагло и откровенно, появился в доме немки, если он по сути выдал свою личность, спокойно говорит о секретной школе, упоминает Марка и Шипко, значит…Значит судьба Марты предрешена. Клячин пришел к выводу, что ее нужно ликвидировать, как лишний элемент.

— Фрау Книппер, поговорим потом. — я ответил я, не зная, что еще можно сказать в подобной ситуации.

Затем снова переключился на Клячина. Шагнул к нему, забыв о всякой осторожности. Ярость, страх за Подкидыша и некоторая беспомощность клокотали во мне, требуя выхода.

— Где он? Ты знаешь? — тихо спросил я, глядя дяде Коле прямо в глаза. Расстояние между нами сократилось до полуметра. Я чувствовал, как бывший чекист исходится самодовольством. А значит, он пришел не только для того, чтоб сообщить мне, что я и без него знаю. — Ты проследил за Финном? Видел, где он держит Подкидыша. Уверен. Ты для того и явился, да? Чтоб торговаться.

— Возможно, — Клячин принял мой взгляд совершенно спокойно. Даже бровью не повел. — А что ты предложишь взамен этой информации? Свою преданную дружбу? Прости, но я в нее не верю. Да и не особо это ценный предмет.

В этот момент в моей голове что-то щелкнуло. План, безумный и отчаянный, родился мгновенно. Финн хочет архив. Клячин хочет архив и драгоценности. Уверен, дядя Коля прекрасно понимает, что бумаги отца у меня. Но я ему их не отдам. Я их вообще никому не отдам. И тем не менее, есть решение, которое, уверен, устроит Клячина.

— Драгоценности, — выдохнул я. — Все камни из шкатулки отца. Они твои. Помоги мне спасти Ваньку.

В комнате повисла тишина. Даже Марта перестала всхлипывать. Она не совсем понимала, о чем идет речь, но общее напряжение, стоявшее в комнате, прекрасно считывала.

Клячин медленно расплылся улыбкой и поднял одну бровь.

— Интересно. А архив?

— Архив не тронь. Он не будет ни твоим, ни тем более британцев. Я его уничтожил.

Искреннее удивление мелькнуло в глазах Клячина. Он изучающе вглядывался в мое лицо, ища ложь или игру.

— Уничтожил? — переспросил дядя Коля с легким недоумением. — Компромат, способный расшатать устои самого Советского Союза? Ту самую информацию, ради которой мы все здесь оказались? Ты решил сыграть в бога, Алексей?

— Я решил, что эти бумаги — проклятие! Они убили моего отца, они преследуют меня, и теперь из-за них может умереть Ванька! Я не позволю этому случиться. Драгоценности бери. Они тебе нужны для твоей спокойной жизни здесь. Или не здесь. Забирай камни и вали на все четыре стороны. С ними ты сможешь прекрасно устроиться в любой стране мира. Я бы советовал другой континент. Поверь, это очень достойный совет, который ты скоро оценишь. Помоги мне спасти Ваньку.

Клячин задумался. Он отвернулся, прошелся к окну, отодвинул край занавески посмотрел на пустынную улицу.

Конечно, уверен, дядя Коля не поверил, что я уничтожил архив. Тем более, я его пока и не уничтожил. Врал самым беспардонный образом.

Просто сейчас я понимал одну очень важную вещь. Клячин — особый элемент игры. Элемент, который все время оставался в тени и на который никто особо не обращал внимания. Уверен, он следил и за мной, и за Бернесом, и за Подкидышем. Именно поэтому его столько времени не было видно и слышно. А значит, дядя Коля реально может знать, где этот чертов Финн спрятал Ваньку.

Ну и по совести говоря, пожалуй, только Клячин реально может мне помочь вытащить друга из той задницы, где тот оказался. Клячин — та еще беспринципная тварь. Похлеще Финна и Мюллера вместе взятых. Если кто и способен сделать что-то сто́ящее в сложившейся ситуации — только он.

— Драгоценности… — произнес дядя Коля задумчиво. — Это хороший аванс. Покажи мне их.

— Не могу. Шкатулка осталась у Ивана. Заметь, это весомый повод, чтоб спасти его.

Клячин громко хмыкнул, продолжая изучать меня внимательным взглядом. Пытался понять, говорю ли я правду.

— Сомнительно, Алексей… — Протянул он, наконец, ленивым голосом. — Ты ведь можешь меня предать и обмануть. Не так ли?

— Могу. — Согласился я, — Но не буду. Мне искренне плевать на камни. Они не сделают меня счастливее, чем я есть. Знаешь, почему? Потому что… — Я замялся, соображая, как бы сказать о том, что скоро в мире все очень сильно изменится, но при этом не спалиться на том факте, что я знаю вещи, которых, вообще-то, знать не должен.

— Понимаю, о чем ты. — Клячин спокойно кивнул. — Пока лазил по этому городу, пока заглядывал то в одну щёлочку, то в другую, пришел к выводу, скоро действительно все изменится. К сожалению, и поверь мне, это истинная правда, там, куда ты отчитываешься о своей «работе» не хотят слышать о подобном исходе событий. Хорошо. Драгоценности я беру. В качестве платы за информацию и… за дальнейшие действия. Мы идем выручать твоего воришку.

— Ты знаешь, где он? — с надеждой спросил Бернес.

— Скажем так… Вы тоже могли бы предположить, если бы спокойно посидели и подумали. — Усмехнулся Клячин, — Финн — профессионал старой закалки. Вор, да. Но сейчас он работает немного в другом направлении. В любом случае, Финн не будет держать пацана в центре города. В нынешних реалиях это все слишком опасно. Гестапо, абвер… Всем и везде мерещатся предатели, шпионы, разведчики. Финну нужно тихое, безлюдное место, откуда не слышно криков. Порт. Складской район. Там сотни заброшенных ангаров и складов.

— Черт…– Я покачал головой, — Угольная пристань…Он держит Ваньку неподалёку от того места, где мы встречались. Это идеальный вариант. Потому что никто и не подумает, будто Финн такой идиот, чтоб назначать мне встречу в двух шагах от Ваньки. А он действительно не идиот. Хорошо спрятано то, что лежит на виду.

— Ну вот видишь. Всегда говорил, что ты сообразительный парень. Фрау Марта… — Клячин повернулся к немке, которая по-прежнему стояла возле стены, прижимаясь к ней спиной. — Вы уж простите, но мы будем вынуждены откланяться. У нас с молодыми людьми образовались дела.

Дядя Коля, будто издеваясь, снова начал вести себя вежливо. Это и правда выглядело как особо изощрённая форма глумления. Нет… Все-таки он точно изменился. Понять бы ещё, почему и что это даст мне.

Марта тихонько втянула воздух носом, а потом решительно сказала:

— Идите к черту!

— С огромным удовольствием. Встретимся с вами именно там. Я буду в третьем ряду грешников, идущих в котлу с кипящей смолой. — Хмыкнул Клячин, затем он щёлкнул каблуками, изображая дворянина, коим, насколько я знаю, точно не являлся, кивнул и вышел из комнаты. Видимо, предполагалось, что мы с Марком последуем за ним.

— Пожалуйста, никуда не уходите. — Сказал я немке. — Этот человек одну вещь сказал вам очень верно. Вас в любой момент могут ликвидировать. Поверьте, это чистая правда. Оставайтесь здесь, ждите моего возвращения. Хорошо?