Читать книгу 📗 "Авиатор: назад в СССР 4 (СИ) - Дорин Михаил"

Пытаясь удерживать себя на ногах и держать вертикальное положение тела, я спустился вниз на крыльцо. Бабуля — дежурящая сегодня, которую как оказалось зовут Глашей, только покачала головой.

— И этого споят черти, — махнула она на меня рукой, продолжая что-то вязать спицами.

Свежий воздух действовал немного отрезвляюще. Но ещё больше меня взбодрил женский голос у соседнего дома.

— Идём. Обещала ты мне сегодняшний вечер, — ругался на девушку, укутавшуюся в меховой платок, Марик.

Ну, нельзя так с дамой! Внутри меня проснулся благородный воин, который должен защитить честь дамы.

— Марк, ну хватит. Я домой пойду. Не сегодня, давай?

— Сегодня и сейчас, — крикнул Марк, срывая с девушки платок и повалил на землю.

Это он зря! Он, конечно, друг, но благородство не пропьёшь.

Подходя ближе к этой парочке, я принялся что-то высказывать своему новому товарищу. Однако, заправка алкоголем была самой полной и я еле стоял на ногах. Всё перед глазами крутилось и вертелось.

Оттащив Марка от девушки, я не устоял на ногах и по инерции завалился. Вертикальное положение поменялось на горизонтальное, но лежать было приятно, поскольку я чувствовал аромат женских духов.

«Ох, зря я так налакался!» — подумал я, перед тем как отключиться.

— Я тебя утоплю в унитазе! — вернул меня в реальность буйный мужской голос, и я получил мощный удар по ребрам и откатился в кусты.

Глава 21

Не думаю, что я долго пролежал на земле. Буквально, сразу после мощного прилёта по ребрам меня уже дергал за грудки пухлый мужик, осыпая всеми возможными оскорблениями. Чего он только не грозился мне отрезать!

— Вошь ты лупоглазая! Я тебе руки оборву, и не только их. Ты по фамилии не Бессмертный, случайно? — кричал на меня лысый мужик.

— Дядя, вы оборзели? Чего развели? На кого бочку катите? — попытался я оттолкнуть его, но это было не так уж и просто. Крепко он в меня вцепился.

Девушка, чью внешность я только сейчас смог разглядеть, стояла рядом в слезах и тряслась от страха. Самое хреновое, что я от слова совсем не помню, как оказался на улице. Вот это меня развезло. В первый раз такое.

— Я тебя в эту бочку сейчас посажу и на губу отправлю, Диоген недоделанный! — резко отпустил меня мужик.

По части остроумных фразочек, он с Ребровым мог бы поспорить. А вот я продолжал еле удерживаться на ногах, вращаясь как гироскоп.

— Папа, пойдём отсюда. Он всё понял, — принялась уводить гневного дядю девушка.

— Конечно, понял. Порядочки тут у вас. Вот так и оказывай помощь, чтоб потом тебя… ик… за грудки таскали, — крикнул я вдогонку уходящей паре.

— Таких помощников за хобот и в штрафбат. Я тебе устрою, сладкую службу. Считай, ты уже в дисбате, — пригрозил мне мужик, заходя в подъезд дома.

Вот же… прекрасное завершение дня. Познакомился с командованием, встал на все виды довольствия, узнал в своём новом заместителе командира эскадрильи старого «друга», хорошо «накушался» и получил по ребрам, причём я так и не понял за что.

И этот хмырь старый вылез откуда-то. Не разобрался, и сразу драться, угрожать, оскорблять. Мог бы у дочери своей спросить, как всё было. Я хоть и пьяный, но не столько моральный дегенерат, чтобы приставать к девушке.

Хотя… Ведь девушка молчала и ничего не отрицала. Неужели я действительно приставал к этой девчонке, а потом завалил её, прямо здесь и… да нет. Не успел бы я так быстро.

При этих мыслях, я и не заметил, как уткнулся в свою подушку на кровати в комнате. В голове продолжали барражировать вертолёты, так и норовя заставить меня избавиться от моего ужина в желудке.

Наутро с плохим настроением и состоянием здоровья, я прибыл в эскадрилью, чтобы приступить к своим обязанностям.

— Марик, а ты куда вчера пропал? — спросил я у Барсова, встретив того в кабинете.

— Отошёл по делам. Как здоровье? Видок у тебя неважный, — покачал головой Марк, наливая себе крепкого чая.

— Не очень. Я бы ещё поспал, а то до сих пор штормит.

В кабинете появился Валера с остальными лётчиками. С первых шагов, он ощутил изменение атмосферы в классе.

— Чувствую запах вчерашнего праздника, да Марик? Накачали вчера Серёгу? — спросил Гаврюк.

— Сам поднакачался. Посидели за ужином немного, — потирая виски, сказал я.

— Ну да. Это ты не предусмотрительно. Сегодня комэска на месте. Захочет с тобой познакомиться, а ты с таким амбре, — сказал Мендель, ставя передо мной кружку с каким-то отваром. — На местных травах. Похмелье хорошо снимает.

— И запоры устраняет, — посмеялся Марик. — Тут уж придётся тебе выбирать, Серый — или взрыв мозга у Гаврилыча, или очко в сортире.

— Прекрасная альтернатива, — сказал я, отпивая из кружки. — Слушай, мне вчера показалось, что ты к девчонке приставал. Не припоминаешь?

Марик сразу замахал руками, что такого не могло быть. Он был у девушки в двух домах от общаги, и я его не мог там видеть. Над моим рассказом про вчерашний случай Барсов только посмеялся.

— Серый, ну тебе столько пить нельзя. Начинаешь небылицы сочинять. Если бы такое произошло в военном городке, ты бы уже сидел на губе, а ты чаи гоняешь на службе, — продолжал улыбаться Марик.

Кто-то рядом тоже услышал о моих вчерашних похождениях. В воинском коллективе только дай повод посудачить. Как минимум неделю будут вспоминать о твоём провале, а то и больше, если провал конкретный.

— Короче, это прям для анекдота ситуация, — смеялся Мендель. — Захотел Серёга пойти на свидание. Пошёл и надеялся, что там ему дадут.

— Ага, да только не думал, что звездюлей, — поднял смех в классе Гаврюк.

Я даже сам немного посмеялся. Самоирония сейчас очень даже кстати, чтобы отвлечься от дурной мысли. Как ни крути, а пить так, что не помнишь какие-то моменты — плохой знак.

После добротного отвара, меня потянуло в уборную. Желудок требовал аварийного сброса. Но и здесь меня поджидал неприятный сюрприз. Вбежав в умывальник, я обнаружил там моющего руки вчерашнего психованного папашу с голым торсом. Судя по штанам и обуви, он занимался спортом и теперь приводил себя в порядок.

— Опять ты! — воскликнул мужик, вытираясь полотенцем. — Чего забыл тут?

— И вам день добрый! Я немного тороплюсь. Дайте дорогу, — попробовал я убрать его со своего пути, но мужик снова упёрся.

— Я по-моему разговариваю с тобой, щенок, — остановил он меня, но сейчас меня даже рота солдат не удержит на пути в спасительное помещение с отверстием в полу.

— Дядя, вы вчера не так всё поняли. На честь вашей дочери я не покушался…

— Ты вот это бабушкам будешь на скамейке рассказывать. Ещё раз я тебя увижу, глаза натяну на пятую точку.

— Старый прикол, но из области фантастики. Не натягиваются так глаза, — проскочил я мимо него, и закрылся в туалете. — Поговорим потом, а лучше никогда.

Пока я кайфовал от облегчения, меня несколько раз поторапливали мои новые сослуживцы. Комэска жаждал познакомиться со мной и лично поприветствовать в своём кабинете.

О нём я ничего не знал, только что зовут его «товарищ подполковник». Кто-то уже в разговоре употреблял его отчество Гаврилович, но этому я не придавал значение. Познакомлюсь я уже с ним скоро и очень близко.

Забирая документы из эскадрильского класса, я получил последние наставления от своих коллег.

— На любую тему с ним можешь разговаривать. Всё понимает, мужик, — расхваливал его Мендель.

При этом Паша вспоминал, как подполковник его несколько раз отстранял от полётов. Было за что, и после этого у Менделя исчезли кое-какие ошибки в технике пилотирования.

— Он любит прямоту. Как есть говори и не юли, — говорил Валера Гаврюк.

— Комэска сторонник, чтобы все летали, а не занимались подсобными делами. А то штаб вечно кучу нарядов на нас скинет и ходим потом то в патруль, то в комендатуру, то ещё какими-нибудь дежурными по какой-то будке, — делился своими мыслями Марк Барсов.

— И часто наряды? — спросил я, собираясь выходить из класса.