Читать книгу 📗 "Бои местного значения (СИ) - Зурков Дмитрий"
— Ну, Павел Андреевич, вот уж гостинец, так гостинец! — Подошедший Михалыч сияет прям аж свеженадраеный самовар. — Как говорит один мой знакомый полковник — моя благодарность не будет иметь границ в разумных пределах. Денис Анатольевич, там в комплекте и одно из твоих изобретений прилетело, ты его, кажется, УЗРГ поименовал.
— Неужели «лимончиками» сможем побаловаться? — Вот это действительно, гостинец. Надо будет у Гриши отжать какое-то количество на благие цели.
— Идёмте, господа офицеры, там уже, поди, на столах всё стоит-остывает. — Михалыч, изображая радушного хозяина, задаёт азимут движения к своему дому, и нам с Полыхаевым ничего не остаётся, как следовать за ним…
— Да, Денис Анатольевич, серьёзная Вам задача поставлена. — Полыхаев задумчиво трёт подбородок. — Очень серьёзная. Тут ведь почти у каждого второго в загашниках, да ухоронках золото имеется. В самом Благовещенске старатели в открытую намытым песочком направо-налево швыряются по пьяной лавочке. И всех их перетрясти невозможно.
— Нет, Павел Андреевич, я об этом и не мечтаю. Этим будут заниматься другие люди и в другое время. Моя задача — перекрыть канал утечки за Амур, на сопредельную сторону. Попутно проведя «разведку боем». Собственно, мы уже начали, банда Разгуляя нам только в плюс.
Есть мысль — чтобы не вызвать озлобление к властям, работать под гастролирующую банду, которая пытается урвать свой кусок пирога. Например, под широко известного Лёньку Пантелеева…
— Ну, где Петроград с Пантелеевым, а где мы? — Полыхаев вдруг улыбается. — Есть и другие претенденты. Тут на днях ко мне один полицейский чин пожаловал с очень на его взгляд важной информацией. К нему некий купеческий приказчик прибежал новостями поделиться. На его обоз дорожная банда навалилась, всех повязали, только убивать собрались, как откуда ни возьмись ещё лихие ребятки пожаловали. Перебили бандитов, как цыплят, те даже пискнуть не успели. А потом чудо свершилось. Вместо того, чтобы груз себе забрать, как все разбойники делают, их главарь всех людишек отпустить велел. А когда тот приказчик спросил, как его звать-величать, тот и ответил, чтобы свечку в церкви поставил за какого-то Робика Худова, что в каком-то Шивудском лесу живёт… Случайно не знаете, где это?
— Знаю. В одном из сочинений Вальтера Скотта… Мерзавец, так переиначить имя!.. Скотина необразованная! — Моё негодование моментально растворяется в дружном смехе.
— Так почему бы Вам не продолжить добрые дела Робина из Локсли? — Штаб-ротмистр снова становится серьёзным.
— Ну… Как вариант — сойдёт… Сейчас главный вопрос в другом. Про Князя местного я уже от Григория Михалыча слышал. Он действительно тут за самого главного бандита?
— Да. Этот негодяй подмял под себя всё. — Полыхаев скривился, будто незрелый лимон куснул. — Создал себе этакое таёжное княжество. И не поймать его никак. Было пару попыток, но закончились ничем. В открытую драку не лезет, но и в ловушки не попадается… Я пытался проанализировать, откуда могла уйти информация, но… Да тот же интендант, получив приказ подготовить провиант к походу, тут же шепнёт кому надо…
— Ну, мы складских крысок беспокоить не будем, нас Григорий Михалыч подкормить обещался. Так что всё будет происходить внезапно и неожиданно… Тогда, Павел Андреевич, давайте определим круг первоочередных вопросов. Сколько людей под рукой у Князя? Какими маршрутами и с помощью кого он переправляет золото через границу? Кто поставляет ему продовольствие? И последнее, самое главное, — какие отношения у него с местными тунгусами? Про рабов на приисках я уже знаю, но, может быть, есть и те, кто его поддерживает?..
— В банде по моим данным — от ста шестидесяти до двухсот двадцати. Это — не считая китайцев Вань Ды, которые время от времени сюда наведываются. Их может быть с полсотни за раз… По маршрутам сразу дать ответ не могу, надо ещё пообщаться с осведомителями. По припасам — то же самое… А насчёт тунгусов… Если позволите, начну издалека, дайте мне только пару минут в голове всё разложить по полочкам…
— Денис Анатолич, пойдём-ка трубочками подымим, а Павел Андреич тем временем с мыслями соберётся. — Гриша предлагает сделать маленький перерыв, который затягивается минут на пять из-за моих настойчивых требований в Шариковском стиле «Всё взять и поделить». Под конец Михалыч уступает мне пол ящика гранат, мы скрепляем договор рукопожатием и идём обратно к Полыхаеву, который, погружённый в свои раздумья, одиночеством не тяготится.
— Я начну с краткого экскурса в историю… В конце семнадцатого века, в совместное правление царей Ивана Пятого и Петра Первого около двадцати эвенкийских родов во главе с забайкальским князьком, как его тогда именовали Гантимур-Уланом приняли российское подданство. Сам Гантимур был высокопоставленным полководцем империи Цин, командовал одной из восьми китайских армий. Но ослушался приказа своего повелителя о переселении с родовых земель, которые тот уже подарил кому-то из маньчжурских вельмож и отдался под руку русского царя. Принял вместе со старшим сыном православие, получил титул российского князя Гантимурова, умер в Нарыме по пути в Москву…
— М-да, дела давно минувших дней, преданья старины глубокой. — Глубокомысленно цитирую Пушкина, не улавливая пока связи с сегодняшними днями.
— Часть эвенкийских, или тунгусских родов и сейчас живут здесь, часть вынужденно откочевала в Маньчжурию, где занимается своим традиционным промыслом — коневодством. «Наши» же, потеснённые с земель переселенцами, ушли в тайгу, кочуют, промышляют оленеводством, охотой, рыбной ловлей, торговлей пушниной. Есть достаточно фактов, говорящих о том, что ими всеми управляет старый шаман. Сами тунгусы называют его Говорящий с Богами, или Говорящий с Духами. Наши — Таёжник, или Таёжный Старик…
Краем глаза ловлю многозначительное подмигивание Михалыча. Заметив моё внимание, он разглаживает усы, ненароком приложив палец к губам в знак молчания. Добро, не будем выдавать все наши тайны, умеешь считать до десяти, — остановись на семи…
— Ещё во времена существования Степной Думы он негласно руководил её работой, все главы родов, все родовые старосты повиновались ему…
— И откуда такое влияние? — Проявляет интерес Гриша.
— Во-первых, до принятия православия у Гантимура было девять жён и около тридцати детей. Шаман — потомок кого-то из них. А во-вторых… Тут мы вторгаемся в область иррационального, но, похоже, он в некотором роде… Владеет какими-то магическими способностями… Не сочтите за розыгрыш!..
— Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам. — Теперь настаёт очередь цитировать Шекспира. — Не сочтём, Павел Андреевич.
— … Так вот, к нам он настроен нейтрально, вражды не выказывает, если только к отдельным личностям… купеческого сословия. Или к Князю и его людишкам.
— Значит, он может стать нашим союзником? — Пытаюсь сформулировать главную мысль.
— Вместе с Вами тунгусы вряд ли пойдут воевать, но и мешать не будут. А, может, и в чём-то помогут при случае… Но помимо вышесказанного есть и другая тонкость. У Князя имеется сторонник, тоже из числа местных, тех, что ушли за кордон. Он назвался потомком Чингисхана и объявил, что возродит на этих землях Золотую Орду. И в поисках лёгкой добычи к нему стекаются маньчжурские кочевники. Отношения между родами сложные, много споров из-за земли, а тут они ещё называют себя кешиктенами — личной гвардией хана, и смотрят на местных, как на «пыль под копытами наших коней». Это я цитирую одного такого анику-воина.
— Внешне они как-то различаются?
— … Те, кто с Князем — все конные… А так — вышивкой на одежде… И оружием. У них винтовки, патронташи…
— Винтовки однотипные, или с бору по сосенке?
— В подавляющем большинстве — германский «Гевер 88», но встречаются и мосинские карабины. По пулемётам не скажу, сведений не поступало…
У самих китайцев те же винтовки, но много и Маузеров К-96. Да, в качестве холодного оружия — широкие, слегка изогнутые мечи, которые они называют «Дадао».
