Читать книгу 📗 "Бои местного значения (СИ) - Зурков Дмитрий"
— Добро, теперь определимся с планами на ближайшее время. Павел Андреевич, на вас — сбор информации по каналам сбыта и анализ ситуации. Как мне кажется, мы в достаточной степени нарушим Княжеские планы захватом прииска, возможно, в городе начнётся некоторое оживление. Постарайтесь отследить — кто, куда и зачем. Вы к нам в следующий раз когда планируете заглянуть?
— Через несколько дней. Попробую к тому времени что-нибудь раскопать.
— Григорий Михалыч, а придержи-ка своих пластунов, определимся с засадниками когда найдём прииск, сразу в нескольких местах и отметимся…
Глава 30–33
Глава 30.
Определяться отправились через час, когда и мы, и штаб-ротмистр удовлетворили своё любопытство и актуальные на данный момент вопросы закончились. Полыхаев в компании Тумина и Митяя отправился по своим делам, а мы с Гришей тихонько смотались по своим, на рандеву с «метким стрелком из лука», как он перевёл имя Бэркэнчэ. На знакомой уже завалинке позагорали минут пять, не больше, успели только по трубке, не торопясь, выкурить. Большую фигуру, бесшумно вышедшую из кустов, узнал сразу, а вот того, кто следовал за ним, опознал только спустя пару секунд. Эгден, внучка старого шамана.
До нас оставалось метра три, когда она, схватив Бэркэ за рукав, развернула к себе, протараторив ему что-то по интонации обидное на своём родном языке, затем подошла к нам вплотную.
— Мэнду, Чэлкэ Сатымар. — Голосок по-прежнему недовольный, но уже на пол тона потише. — Почему ты не показал ему перо гагары⁈
Когда злится, ещё симпатичней становится, но наезды эти пора прекращать, будут тут сопливые девчонки на меня голос повышать!..
— Здравствуй, Эгден. Скажи, тебя твой дедушка научил со старшими так грубо разговаривать, или сама до этого додумалась?..
Вот так. Глазками сверкнула, покраснела, но теперь молчит в тряпочку. Вот, теперь будем дальше вежливости учить.
— Тут, между прочим, ещё один человек стоит, с ним, наверное, тоже поздороваться надо?
— … Поздорову… Атаман…
— И ты здравствуй, красавица. — Гриша прячет улыбку в усы, стараясь выглядеть сурово.
— А теперь скажи-ка мне, Эгден, ты помнишь слова Говорящего с Духами, когда он дал мне вот это? — Достаю из кармана костяную пластинку и вкрадчиво продолжаю логическую цепочку. — Он сказал, когда мне нужна будет помощь, чтобы я показал её кому-нибудь из твоего народа. Так? Так. Три дня назад у нас был разговор, даже не у меня, а у Бэркэнчэ и Григория Михалыча. Он пообещал отдать вам двоих из тех, кто убивал ваших сородичей. Где ты тут видишь какую-то просьбу?
— … Бэркэ сказал мне, что ты ищешь проводника… — Мямлит в своё оправдание таёжная принцесса, покраснев уже до спело-помидорного цвета.
— Мы можем и сами найти это место, но с его помощью, думаю, это будет гораздо быстрее. — С улыбкой киваю на «меткого лучника». — Тем более, что он заявил, что не может доверять незнакомому человеку. Поэтому придёт с тем, кто умеет видеть души людей.
— Ты говорил, что идёте в его станицу.
— А ты уверена, что тот, кто говорил с тобой и твоим дедом и тот, кто пришёл сюда — один и тот же человек, а не злой колдун, принявший моё обличье?
Она очень пристально смотрит на меня, точнее даже сквозь меня, затем соглашается, но подыскивает новый аргумент:
— Ты — не колдун… Но ты тогда пришёл вместе с атаманом!
— А если я и ему глаза отвёл?.. Бэркэнчэ в этих краях, как я понимаю, не последний человек, значит от его излишней доверчивости могут пострадать другие ваши родичи. Поэтому он всё правильно сделал и позвал тебя…
— Прости, Чэлкэ Сатымар…
— Вообще-то меня зовут Денисом. — Отчество пропустим, для здешних коренных жителей это излишне. — И мне непонятны твои последние слова. То ли отругала, то ли похвалила.
— … Говорящий с Богами велел называть тебя так… Ты ему глянулся, и он захотел узнать, кто из богов за тобой присматривает. Он попросил Сэнэки показать ему кто это, и она выполнила его просьбу, но даже ей это было очень трудно. Твой покровитель живёт на другом небе, не там, где наши боги. Дедушка увидел очень большого седого медведя, который спал. Дедушка смотрел на него всего два удара сердца, но медведь стал просыпаться и Сэнэки с дедушкой убежали оттуда… Чэлкэ Сатымар на нашем языке и означает Седой Медведь…
— Ладно, хоть горшком назови, только в печь не ставь. — Кроме старой народной пословицы ничего на ум не приходит, чтобы остановить эту мистическую дискуссию. — Бэркэнчэ, теперь ты можешь ответить на мой вопрос? Проведёшь нас туда, где держат людей твоего народа?
Тунгус обменивается быстрыми взглядами с девчонкой и утвердительно кивает.
— Но я пойду с тобой и твоими людьми, Чэлкэ Сатымар. — Мелкая заноза снова подаёт голос.
— Ты уверена, что от этого будет польза? И что ты не станешь нам обузой? У меня не так много людей, чтобы приставлять к тебе отдельную охрану.
— Ты не можешь запретить мне ходить по моей земле туда, куда я хочу! И я буду не одна. Со мной пойдут пять охотников, которые обычно сопровождают Говорящего с Богами. И когда вы освободите людей моего народа, я передам им слова дедушки куда идти и где дальше жить. Или ты просто бросишь их там? — Эгден торжествующе и немного ехидно улыбается. — Мы пойдём не вместе, а следом за вами.
— … Хорошо. Я, конечно же, не могу запретить тебе ходить по твоей земле. Но прежде, чем сделать какую-нибудь глупость, посоветуйся сначала с нами, внучка Говорящего с Богами…
Оба «языка», вполне резонно опасаясь за своё самочувствие, ещё в станице очень активно работая одноимёнными органами, подробно и добросовестно описали маршрут к прииску, точнее, к тому месту, где передавали пойманных тунгусов «старателям». С их слов весь путь должен был занять три дня. Но Бэркэ повёл нас своими охотничьими тропками и к точке назначения мы подошли на полдня раньше. Успев по дороге увидеть разгромленное стойбище…
Поляна открылась внезапно, и сразу же ледяной иглой пронзило ощущение того, что всё пространство вокруг пропитано смертью. Мёртвая тишина, даже птичьего гомона не слышно, только ветер уныло шепчет заупокойную в сумрачных кронах деревьев.
Тайга подобно заботливой целительнице попыталась зарастить рану пепелища, но до конца пока не справилась. Когда-то расчищенная земля уже начала покрываться травяной зеленью, вот только почерневшие жерди с обрывками оленьих шкур, сломанные нарты, пробитый пулей заржавевший котелок, пара оленьих черепов с рогами, валяющиеся неподалёку от них разгрызенные хищным зверьём кости всё ещё молчаливо напоминали о том, что здесь случилось. И битым стеклом резало глаз кладбище, мрачной полукруглой колоннадой окружавшее стойбище. Я сначала даже не понял, что вижу, но подошедший Бэркэ всё объяснил:
— Это арангасы. Мы так хороним умерших после того, как их души переселяются в Буни… Мир мёртвых…
Арангас… грубо сколоченный из досок гроб, покоящийся на двухметровых столбах с Т-образными перекладинами сверху. Восемь больших и одиннадцать маленьких…
Пленные бандюки сразу поняли, куда именно пришли, почему и видок имели очень взбледнувший. Попытались даже остановиться поодаль, но конвоировавшие их диверсы от всей души врезали обоим промеж крыльев так, что те помимо воли порскнули вперёд. Разворачиваюсь и иду к ним, ещё не зная, что сейчас сделаю…
— Ублюдки! Детей зачем было убивать⁈ Что они вам сделали⁈..
Один с хриплым воплем падает на землю после удара в печень, второй спустя мгновение поймав прямой в челюсть тоже летит на землю, закрыв морду руками, по пальцам пробегает на землю тоненькая красная струйка.
— Останови кровь, она тебе ещё понадобится. — Подошедший Бэркэнчэ срывает со стоящей рядом молоденькой берёзки листик и, присев на корточки, протягивает душегубу. И, видя его недоумевающий взгляд, объясняет. — Скоро Чэлкэ Сатымар отпустит его и тебя, а потом я догоню и убью вас обоих и кровью обмажу все арангасы, чтобы души умерших знали, что за них отомстили. А сейчас вставай и показывай дорогу дальше…
