Читать книгу 📗 "Шарлатан 2 (СИ) - Номен Квинтус"
Ну имели — так молодцы, грех, как говорится, не воспользоваться. Мне вечером первого июня домой позвонил Владимир Михайлович и как бы мимоходом закинул одну интересную идейку. И не просто закинул, а даже подробно рассказал, кто ее может в жизнь воплотить. Не думаю, что он имел в виду все бросить и идти чинить велосипед… то есть что я немедленно этим и займусь, все же в школе экзамены начались выпускные. Но первый-то экзамен назначили на четвертое, так что я просто позвонил на аэродром, затем погрузился в свой «Капитан» — а спустя полчаса уже летел в дальние края. Не очень дальние, всего лишь в Воронеж. Зато у всех летчиков отряда навсегда исчезли вопросы относительно того, почему это «какой-то Шарлатан имеет право ими распоряжаться»: «вездеход» — он, конечно, и сам по себе документ уважаемый, но повешенные в два ряда на пиджаке ордена в решении определенных вопросов могут тоже очень неслабо так помочь. Особенно, например, в вопросе получения номера в воронежской обкомовской гостинице при условии появления там в районе полуночи. Очень, знаете ли, способствует…
А в половине девятого утра я приступил к решению очередной «важной задачи». Задачи, в которой я вообще ничего не понимал, но ведь чтобы любую задачу решить, в ней разбираться не обязательно? Если есть люди, которые в ней разбираются досконально — и именно с таким человеком я и начал разговаривать. По крайней мере Владимир Михайлович был абсолютно уверен, что именно с таким…
Глава 24
С Семеном Ариевичем я договорился очень быстро, причем он даже не стал меня спрашивать, как (по мнению многих людей) должны были делать его соплеменники и как (уже по закону) должен был делать руководитель предприятия «а что институт за это получит». Причин было, скорее всего, две: во-первых, я сразу предложил ему заключить «хозяйственный договор», а во-вторых…
Когда я попросил доработать его систему прямого впрыска топлива под разработанный павловскими мотористами двигатель, он — еще до того, как я хоздоговор даже успел упомянуть — ответил просто:
— Вы, молодой человек, пришли именно туда, где вам могут помочь, и мы с удовольствием за такую работу возьмемся. Вот только выполним мы ее не очень быстро, нам потребуется не меньше, чем полгода, а, возможно и больше. Поэтому я бы попросил согласовать срок закрытия работ где-то к началу следующего июня. Рады бы быстрее, но ведь людей не хватает!
— А вы наберите новых, ведь скоро из институтов повалит свежий выпускник, и если вы вот прям сейчас подсуетитесь, то вообще сможете число сотрудников у вас в ОКБ удвоить!
— Смеетесь? Да кто к нам работать пойти согласится? Вы, когда к нам ехали, по сторонам-то смотрели? В городе жилья людям катастрофически не хватает, мы за места в общежитии постоянно ругаемся с заводами, а из прошлогоднего набора я был вынужден семерых молодых инженеров уволить по собственному желанию сразу, не дожидаясь отработки ими сроков по распределению: им просто жить было негде! Семерых из тех девяти, которые к нам распределены были!
— Конечно, если людям предлагать койку в общаге на другом конце города, к вам люди не пойдут. Но вы ведь можете молодым специалистам пообещать к осени уже нормальные квартиры предоставить — и у вас просто очередь желающих выстроится!
— Молодой человек, вы сейчас на улицу выйдите, пройдитесь, по сторонам поглядите…
— Я уже прошелся и по сторонам поглядел. Потому в дополнение к хоздоговору, который мы сейчас с вами отдельно обсудим, я предлагаю вашему ОКБ вытроить до осени две сотни квартир: у вас же не только новым специалистам жилья не хватает, все прежние-то работники ведь не в хоромах же живут?
— Это ты их выстроишь⁈
Мне вообще очень нравилось, когда взрослые в разговорах со мной обращались на «ты»: общение на «ты» людей как-то сближает, а такие разговоры с начальниками сразу же превращают формально-бюрократическое общение в почти семейный разговор. В разговор с родственниками, в котором, кроме всего прочего, допускается обсуждать в том числе и вопросы, которые в разговорах с «чужими» не принято затрагивать. И сейчас я тоже «воспользовался случаем»:
— Ну, как сами видите, я вовсе не богатырских статей и сам даже одну квартиру вряд ли до осени выстроить смогу, даже если очень сильно этого захочу. Но вот сагитировать несколько человек мне в этой работе помочь… несколько тысяч человек сагитировать я, безусловно, смогу. А еще я могу, то есть полное право имею, отправить к вам в Воронеж несколько… много тысяч не совсем профессиональных строителей из студенческих стройотрядов. И практика уже показала, что если к этим непрофессиональным строителям добавить немного профессионалов, которые студентам объяснят и покажут, как правильно строить нужно, то обещанное выполнить окажется вообще нетрудно. И остается только согласовать с вашим городским и областным руководством парочку мелких вопросов: где строить и что строить. На второй вопрос у меня ответ уже есть, а вот на первый… вы же в городе не последний человек, можете мне встречу с городским начальством устроить?
— Когда? — несколько ошарашено поинтересовался Семен Ариевич.
— Времени у нас нет, то есть у меня нет: мне мотор с вашим прибамбасом уже через месяц понадобится. Поэтому с воронежскими властями было бы желательно все вопросы утрясти уже сегодня…
— А они с тобой хоть говорить-то согласятся? — с легким сомнением в голосе решил на всякий случай уточнить мой собеседник. С легким, потому что мой пиждак, увешанный наградами в два ряда (медали я просто вешать не стал), все же определенное впечатление на людей производил.
— Нас главное через секретаря в приемной пробиться, — хмыкнул я, — а когда я им скажу, что город парой сотен квартир для вашего ОКБ не отделается, они, чтобы меня ублажить, хоть ананасы из-под земли добудут. Идемте?
Честно говоря, я раньше даже примерно не представлял, насколько сильный удар стране нанесла война. То есть Маринка-то рассказывала, что вон Смоленск был полностью разрушен и только благодаря «шефской помощи» со стороны горьковчан в Смоленске хоть как-то удалось жилой фонд восстановить, но одно дело просто услышать рассказы о разрушениях и совсем другое дело — увидеть все собственными глазами. С окончания войны прошло уже пять лет, а в Воронеже, особенно по окраинам города — еще множество зданий стояли в виде развалин. Да и в центре развалин хватало — и это на меня произвело очень тяжелое впечатление: люди ведь в городе буквально выживали, а не жили!
Секретаря в приемной мы прошли без малейшего труда: Семен Ариевич просто сказал, что «тут товарищ их Горького предлагает существенно помочь с жилищным строительством», и первый секретарь обкома тут же свернул проходившее у него в кабинете совещание и пригласил нас. Правда, когда он меня увидел, сильно сморщился — но все же человеком он оказался вежливым и из кабинета нас с матюками не выгнал. Правда, довольно желчным голосом все же меня спросил:
— Это вы у нас товарищ из Горького, который хочет нам с жильем помочь? — и очень внимательно взглянул на мой «иконостас», очевидно, пытаясь что-то вспомнить. Ну, я его мучить не стал и сам представился:
— Добрый день, Константин Павлович, я — Шарлатан, и действительно я хочу помочь вам решить проблемы с жильем для горожан. И я это могу сделать, вот только для этого мне придется и в деревне эту проблему порешать как можно быстрее.
— Вы тот самый… Шарлатан, который в Горьковской области…
— Так точно, а теперь давайте быстренько обсудим, в какой такой глубокой заднице находится жилой фонд области, строительный сектор, какие стройматериалы уже производятся и сколько. Мне это нужно чтобы прикинуть, какую помощь и в каких объемах я буду должен учинять. Сами понимаете, спасение утопающих — дело рук самих утопающих, но если в эти руки сунуть спасательный круг, то дело пойдет гораздо веселее. И круги у меня есть, но надо теперь выбрать самый подходящий…
— Шарлатан, я слышал, что ты у себя в области буквально чудеса какие-то творил…
