Читать книгу 📗 "Солнечный ветер - Рощин Валерий Георгиевич"
– Поняли вас, «Заря». Через пятнадцать минут будем готовы…
После обеда на станции было тихо. Мерно гудели вентиляторы системы жизнеобеспечения, а из динамиков едва слышно бухтел голос диктора радиостанции «Маяк»:
– По докладу Всемирной организации здравоохранения к десятому февраля 1978 года в мире полностью уничтожен вирус оспы. В ограниченных количествах возбудители смертельно опасного заболевания остались лишь в нескольких специализированных лабораториях, находящихся на территориях высокоразвитых стран…
Прервав все работы, космонавты наспех перекусили и устроились в креслах у центрального поста. «Джемини» оставался в той же точке, не произведя за последние шестнадцать часов ни одной циркуляции.
– «Орланы», я – «Заря», – оглушил голос РП.
– «Заря», «Орланы» на связи, – с готовностью доложил Сергеев.
– Первый этап сближения «Прогресса» завершается. Удаление – два с половиной километра.
– Поняли. К включению автоматики готовы.
– Ждите, «Орланы». Включение по команде…
В томительном ожидании прошла одна минута, вторая, третья.
– Надо бы глянуть на американца, – сказал командир.
– Сейчас, – быстро расстегнул привязные ремни Ритвицкий.
Подплыв к тому иллюминатору, он посмотрел туда, где не так давно видел американский корабль.
– Мать моя Рита!.. – довольно громко прошептал он.
– В чем дело?! – забеспокоился Сергеев.
– Он исчез.
– Оставайся на месте! Начинаю циркуляцию!..
Станция заканчивала циркуляцию, второй стыковочный узел приближался к заданному курсовому углу. Короткими включениями одного из рулевых двигателей командир замедлял вращение.
«Обычно так и происходит. День начинается спокойно, размеренно, безмятежно. Как в санатории в середине заезда. Всё вокруг убаюкивает, приговаривая: «Расслабься, сегодня ничего плохого не случится. Это просто невозможно. Оглянись, посмотри вокруг…» А потом бац! И на голову вываливается накопленное за недельку-другую дерьмо. Сразу и очень много!» – злясь на самого себя, рассуждал Сергеев.
Он по-прежнему размещался в кресле центрального поста и медленно разворачивал массивную станцию вторым стыковочным узлом к подходившему «Прогрессу».
Ритвицкий, интенсивно массируя виски, завис в зоне иллюминаторов, между которыми он только что метался в поисках пропавшего американского корабля. Не найдя его, Владислав вдруг замер. Секунд на пять или шесть. И обреченно выдохнул: «Саня, объект».
«Господи!.. – простонал тот в ответ. – Ну почему именно сейчас?! «Прогресс» же на подходе!..»
Грузовик действительно с каждой минутой приближался к станции на добрую сотню метров. В последний раз руководитель доложил о дистанции в семьсот метров. С момента связи прошло около трех минут. Это означало, что она сократилась почти вдвое.
Начав разворот станции, командир попросил: «Влад, пожалуйста, напрягись еще разок».
Уточнять с какой целью – не понадобилось. Рита всегда был сообразительным мужиком и понимал: отказ любой из систем в момент стыковки корабля со станцией чреват столкновением и катастрофой. И сейчас они оба просто обязаны были знать, на что конкретно повлияет появление проклятого объекта.
«Попробую», – сказал Ритвицкий и принялся натирать виски…
Пока бедный Влад насиловал свой мозг, Александр контролировал сближение грузового корабля со станцией. Автоматика работала безукоризненно, и стыковка произошла без малейшего вмешательства Сергеева. «Грузовик» четко ткнулся стыковочным узлом в приемную воронку причала, тотчас сработали подтягивающие механизмы и замки, а спустя пару секунд зеленый транспарант известил об успешном завершении стыковки.
Сергеев не стал тянуть время и связался с ЦУПом:
– «Заря», у меня три новости.
– Говорите, – невозмутимо проронил РП.
За внешним спокойствием ощущалось громадное напряжение, с которым этот пожилой человек практически не расставался.
– Первая: «Прогресс» только что успешно пристыковался к станции.
– Отлично, – оценили в ЦУПе. – На этом, надо полагать, позитив кончается?
– Так точно. Вторая новость заключается в том, что рядом с нами нарисовался объект. «Орлан-2» пытается выяснить, чем чревато его появление, – пояснил Сергеев. – И наконец, третья: мы потеряли американца. До стыковки станция несколько минут находилась в циркуляции, посматривали во все стороны, но «Джемини» так и не обнаружили. Пропал.
– Мы наблюдаем оба объекта, «Орланы», – успокоил руководитель. – Как раз хотели предупредить о появлении второго.
– Подскажите дистанцию до американца.
– Около трехсот метров. До второго объекта – чуть больше. Он завис недалеко от «Джемини».
– Они не помешают дальнейшей работе?
– Будем следить, – не сразу ответила Земля. – При малейшей опасности мы немедленно предупредим…
Более всего Сергееву хотелось включить маршевые двигатели и отвести станцию подальше от опасных соседей. Во время учебы в ЦПК группу будущих космонавтов, в которой состоял и Сергеев, несколько раз привозили в Центр дальнего локационного контроля. Он отлично помнил, насколько приблизительными данными оперировали те специалисты, которые сидели у круглых темно-зеленых экранов, на которых то появлялись, то пропадали крохотные отметки. Лучше бы ответ на этот вопрос дал Ритвицкий. У него с точностью получалось получше, но он сейчас находился далеко. В нирване.
Внезапно относительную тишину разорвал его крик.
– Са-аша-а-а!
Тот резко обернулся.
– Что?! Что случилось, Влад?!
– Уходи! Уходи, Саня! Уходи… – повторил Владислав угасающим голосом и… потерял сознание.
За свою долгую летную карьеру Сергеев пережил много аварийных ситуаций. Всегда отличался хладнокровием, способностью быстро мыслить и принимать наиболее подходящее решение. Но сейчас он растерялся.
«В чем дело?! Куда уходить? Почему? Эвакуироваться из станции в «Союз», как сделал в прошлом полете, или отводить в сторону всю связку?» – метались в голове мысли.
Но Рита ничего объяснить не мог. Как уже случалось ранее – в моменты глубочайшей медитации, он раскинул руки, запрокинул голову и медленно плыл от одного борта к другому. Под носом над нижней губой в такт неровного дыхания то раздувался, то уменьшался в размерах розовый кровяной пузырь.
Сергеев бросил последний взгляд на приборы и, убедившись в том, что станция прекратила циркуляцию, расстегнул ремни, оттолкнулся от спинки кресла и поплыл к товарищу…
Владислав находился едва ли не при смерти. В таком безнадежном и плачевном состоянии Александр его еще не видел. Он тряс товарища за плечи, похлопывал по щекам, звал, но проку от этого не было.
– Ладно, дружище, подожди немного, – прошептал командир. И, переместив тело Ритвицкого к боковым панелям, бросился к иллюминаторам…
Александр готовился опять метаться от одного иллюминатора к другому, чтобы получить хоть какое-то представление о происходящем снаружи. Когда он служил летчиком-истребителем, умение качественно осматривать пространство вокруг самолета являлось едва ли не ценнейшим качеством. Но осмотрительность в истребителе – это одно. Крути башкой на триста шестьдесят градусов и получай на здоровье максимум визуальной информации. В космической станции фонаря с прекрасным обзором конструкторы не предусмотрели. Правда, имелись иллюминаторы, «смотрящие» в разные стороны. И все равно обзор из «Салюта» оставлял желать лучшего.
На этот раз повезло, и метаться не пришлось. Вся картинка открылась сразу у первого круглого оконца.
То, что Сергеев увидел за пределами станции, поразило. Это напоминало кадры апокалипсиса или что-то из ужасов современной фантастики.
Беспорядочно вращаясь, «Джемини» приближался к «Салюту». А чуть выше – на фоне краешка Земли и тонкого слоя атмосферы – темнело огромное продолговатое пятно.
– Объект, – прошептал Сергеев. – Какой же ты здоровый, сволочь!..