Читать книгу 📗 "Другие Звезды 2 (СИ) - Сергеев Артем Федорович"
Овощи, зелень, какое-то мясо из холодильника, какие-то приправы, какие-то бутылочки и баночки, всё это начало загромождать стол, и Анастасия решительно встала с места.
— Давайте выйдем на свежий воздух, — предложила она, — вон на ту терраску, очень она мне нравится. И стол там есть, и кресла, и на пути от входа к главному зданию стоит, никого не пропустим. Только возьмите, пожалуйста, с собой ещё бокалы, на весь списочный состав, вина этого несколько бутылок и какую-нибудь ёмкость побольше и посимпатичнее, со льдом, будем встречать пришедших.
— Есть, — ответил я, вставая вслед за ней, — а ёмкость зачем?
— Ох, Саша, — улыбнулась она, — ну нельзя же так… Посмотрите в сети быстренько, как шампанское принято подавать, вам сразу же понятно станет.
— Можно! — жизнеутверждающе ответил я на её первую фразу и полез смотреть, — а, понял! Ну, мы в деревне так же самогон в сугробы совали, метод рабочий, так что вполне, вполне.
Ну и за те пятнадцать минут, что я не спеша обустраивался на новом месте, отмахнувшись от Олега, у нас нарисовались первые гости.
Списочный состав нашей новой конторы, все три десятка человек, я знал заочно и даже успел посмотреть кто чем занимается, правда, толку от этого было мало, непонятно же всё, а потому с интересом стал знакомиться лично, хоть и не надеялся кого-нибудь запомнить.
Помогло ещё и то, что, как и предсказывала Анастасия, главной звездой этого вечера по праву всё же была Кэлпи, а мы так, немного отсвечивали в лучах её славы, извозчик да механик, всю нашу подноготную знали только те, кому это по должности положено.
Начальница представляла меня первого, на правах неофита, потом называла подошедших, но лично я, да и Олег тоже, народ интересовали постольку-поскольку, в границах вежливости, мол, мы-то никуда не денемся, и глаза каждого, против его воли, сначала искали девушку в зелёном платье, сшитом наизнанку, но Анастасия бегать и помогать со знакомством никому не собиралась, сами, всё сами.
Никто из коллег мне пока в память не врезался, люди да люди, пожилые да молодые, ну разве что все опять же были выше меня, Олега и Кэлпи, ну да к этому я уже начал потихоньку привыкать. Хотя нет, последняя из подошедших сумела всё же обратить на себя внимание.
— Елена Юрьевна, — представила мне Анастасия сурового вида симпатичную даму вроде бы её лет или чуть младше, ну да тут легко можно ошибиться, времена такие, будущее же, — Зарубина. Биолог. Нормальный и ксено. И кое-что из этого, — начальница повернулась, показав рукой куда-то в сторону морковки или мяса, — её прямая заслуга.
— Очень приятно, — постарался как можно более вежливо улыбнуться я, если это так, она и вправду молодец, вот ей за это самый большой бокал шампанского, — и спасибо большое, от меня и от повара.
— Пожалуйста, — сухо кивнула она, вперившись сначала в мои глаза немигающим взглядом, а потом в Анастасию и проигнорировав поднесённое ей вино, — значит, это и есть тот самый новый экипаж? Тогда скажите мне, а это нормально, привлекать к кухонным работам искина высшего класса? И в чём смысл отрывать от работы весь коллектив?
Ох и мышь, подумал я, глядя на неё и стараясь не улыбаться, вот ведь мышь серая, косит или взаправду недовольна, хотя похоже что всерьёз всё, вон, как глазами начальницу сверлит.
И вообще весь внешний вид этой самой Елены говорил о том, что к ней на кривой козе не подъедешь, удивительно даже, первый раз тут такое вижу. Нарочито строгий рабочий костюм из длинной юбки, рубашки и лёгкого пиджачка, ну не ходят здесь так молодые дамы, здесь себя в одежде никто не ограничивает, выбор большой, а тут никаких украшений, никакого макияжа, строгий взгляд из-под суровых бровей, рот, сжатый в решительную бескровную ниточку, ну или взять её волосы, стянутые на затылке в узел, ведь можно из этого сделать аккуратную причёску, это когда всё ровно и приглажено, волосок к волоску, получается очень красиво, а можно просто стянуть по рабоче-крестьянски, не заботясь ни о чём больше, так вот, тут был именно что второй вариант.
— Нормально, — Анастасия была непробиваема, её даже веселила эта мрачная решительность Елены, — и смысл есть, хоть ты его и не видишь. Так что отправляйтесь, товарищ Зарубина, радоваться жизни в приказном порядке, пока я вас в очередной отпуск не отправила.
Дама ещё раз смерила меня сумрачным взглядом, став от этого ещё симпатчнее и, не взяв из моей руки бокал, направилась в сторону беседки, к остальным.
— Чегой-то с ней? — я тоже улыбался, этот взгляд меня не пробил, куда ему, а полный бокал я сунул начальнице, — она всегда такая? Ну, недовольная? И почему именно нами?
— А, — Анастасия неопределённо махнула рукой в воздухе, — пройдёт! Просто это у неё такая реакция на некоторые жизненные перипетии, ищет забвения в работе, сейчас же все очень тонко чувствуют, вот и…
— Что-то серьёзное? — против воли заинтересовался я. — Или лучше не лезть с расспросами?
— По сравнению с вами или Олегом вообще ничего такого, — успокоила меня Анастасия, — но ей так не кажется, поэтому приходится мириться. Ладно, оставим эту тему, больше уже никого не будет, так что пойдёмте угостим Александра Ивановича с остальными, а потом, Саша, найдите ему замену и начинайте вливаться в коллектив, Олег-то занят.
— Есть, — коротко ответил я и, взяв три пустых бокала и последнюю полную бутылку, направился вслед за Анастасией.
— А вы что же, Саша? — с удивлением спросил меня Александр Иванович, когда я поднёс им и остался с пустыми руками, — или у вас какие-то особые убеждения?
— Пьющих — к стенке! — не стал его разочаровывать я, вспомнив лозунги двадцатых годов, но между делом решив для себя, пока плотно не поем, не разгоняться.
— Да ладно! — неверяще вскинул на меня глаза он, — прямо вот так?
— Да верьте ему больше, — засмеялся Олег, знаками рук показывая Диме чего-то там помешивать, — хотя в двадцатые годы чего только не было, но в тридцатые эту безалкогольную лавочку прикрыли, а трезвенников поразогнали, кого куда, казне нужно было деньги зарабатывать. Ошибка, как по мне, но это ладно, я вот по истории посмотрел, что потом происходило с водкой, и аж зло берёт. Ладно наше поколение, оно и войну вынесло, и страну поднимало, его можно понять. Но следующие-то с какого перепугу пили, как не в себя? За старшими повторяли? Вот что такого трудного было в шестидесятые-семидесятые, что так легко к этому относились, почему жёстко не ограничили, ведь тогда ещё могли жёстко?
— О-о-о, — протянул я, — пойду, наверное, с народом знакомиться, о судьбах родины давайте без меня. Ну и, Олег, при посторонних не ляпни чего-нибудь, а то завёлся, смотри ты.
На что мне бортинженер лишь махнул рукой, и я пошёл в основную беседку, знакомиться с народом по-настоящему и искать подмену Александру Ивановичу, хоть он этого и не просил.
А в беседке народ сидел тихо и косился на нашего невозмутимого основного члена экипажа, которая легко и непринуждённо занималась своими делами, не обращая ни на кого особого внимания.
— Коллеги, это Кэлпи, — с порога представил её я, — Кэлпи, это коллеги. Прошу любить и жаловать. Поимённо не представляю, ну да ты их всех и так уже знаешь, наверное.
— Конечно, — отозвалась она, — причём каждого. И очень рада влиться в ваш дружный коллектив. Будем знакомы.
— Ну наконец-то! — народ отмер и заговорил, а ко мне подскочил какой-то парень, вроде бы его звали Витя, не, точно Витя, даже Виктор Владимирович Кольцов, тридцати пяти полных лет, надо же, а выглядит много моложе, и работает он в нашей конторе ксенобиологом, как и эта самая Зарубина, имеет учёную степень кандидата наук, тут он до Зарубиной не дотянул, женат, трое детей. Всё-таки до чего удобная вещь этот нейрокомп, и не передать. — Слушай, Саша, нам срочно надо в одно место, это девятьсот световых лет, и…
— Подожди, — пришлось прервать его мне, но видно было, что горит у человека, — во-первых, я, когда выпью, о делах не говорю. Хотя не, поговорить-то могу, и даже пообещать чего-то могу, но только на другой день выполнять свои обещания не собираюсь в принципе, обжигался уже, знаешь ли. А во-вторых, народ, послушайте меня, сделаю важное объявление!
