Читать книгу 📗 "Другие Звезды 2 (СИ) - Сергеев Артем Федорович"

Ну а возможно это стало только потому, что люди в познании своём продвинулись настолько, что научились локально менять физические свойства вакуума, то есть всей основы мироздания. Научились схлопывать его, превращать пространственно-временной континуум в подлинное ничто, попутно извлекая из этого энергию. Это вам не распад тяжёлых элементов, термоядерный синтез или аннигиляция, это много круче, и выход энергии там несопредставим. Наши основные двигатели, кстати, на этом принципе и работают.

Так вот, оказалось, что, изменив физические свойства вакуума в отдельно взятой области пространства, эта область не стремится расшириться или схлопнуться, она стремится именно что переместиться, провалиться туда, где эти её свойства будут естественными, то есть в свою родную Вселенную. И что она так и делает, легко и непринуждённо, без видимых эффектов или потрясений для нашего Мира.

Но тут мысль исследователей пошла дальше, а что будет, если сделать такую штуку: создать прибор, который будет менять физические свойства вакуума в неком пузыре вокруг себя, оставляя пространство внутри нетронутым? Сумеет ли он переместиться в другую Вселенную и при этом уцелеть? А после, поработав там некоторое время и прекратив своё воздействие на вакуум, вернуться обратно?

Попробовали — получилось, не сразу, конечно, но получилось, полсотни лет потратили, вбухав в это дело необъёмную прорву ресурсов, но дело того, конечно, стоило.

Так что, друзья мои, говорил нам тогда Дмитрий, внесистемный привод на нашем корабле — это не двигатель, нет, это как раз такая штука, что может менять физические свойства вакуума вокруг корабля и этим перемещать его в другую Вселенную, а дальше дело техники.

— Прибыли в точку старта, — вдруг оторвала меня от воспоминаний Кэлпи, — внесистемный привод к работе готов. Все системы корабля работают штатно, замечаний нет. Жду дальнейших указаний.

В горле моём пересохло, и мне пришлось судорожно сглотнуть, чтобы прийти в себя, ничего себе, вот это я задумался, почти час прошёл.

Кэлпи пристально смотрела на меня, Олег тоже кидал странные взгляды, но всё было готово, и откладывать неизбежное я не стал.

— Включить внесистемный привод, — скомандовал я, и мне в правую ладонь ткнулась выросшая на полусфере управления кнопка, хорошо хоть не красная, которую требовалось по старинке нажать, подтверждая решение, и я её резко, без раздумий, нажал. — Полёт в параллельном пространстве начать.

Ничего вокруг не изменилось, только резко, до восьмидесяти процентов, выросла загрузка вычислительных мощностей Кэлпи, но в этот раз мы не лезли к ней со своими нравоучениями, а сидели тихо, как мыши под веником. А, ещё обзорный экран погас, и ничего больше на нём не отображалось, а так всё осталось, как есть.

— Всё, — спустя долгую, томительную минуту выдала Кэлпи и чуть ли не вытерла пот со лба, — готово. Корабль перешёл в устойчивый режим полёта, все системы работают нормально, провожу углубленное тестирование.

— И что? — переглянулся я с Олегом, а потом вновь посмотрел на Кэлпи, — больше ничего? Вот так всё просто, никаких видимых эффектов?

— Ну да, — подтвердила она, — вот так, без эффектов, все десять дней пути.

— А можешь иллюминатор сделать? — вдруг загорелся я, — посмотреть? Интересно же?

— Могу, — кивнула она, — но лучше не надо. Там сейчас очень много жёсткого излучения возникло на границе сред, в огненном пузыре идём, снаружи один только яркий свет, ничего больше. Смотреть на это через иллюминатор для здоровья не сильно полезно будет.

— Представил, — разочарованно согласился я с ней, — но да, лучше не надо. А жаль. Но ты-то хоть что-то там видишь?

— Нет, — покачала головой она. — Не на что там смотреть, повторяю, везде и всюду одно только излучение, хоть и много слабее. Вселенная такая. И предлагаю, по традиции, отметить это дело пышным банкетом!

— Я за! — мигом сориентировался Олег, — чур, это всё на мне! Через час в кают-компании! А гости, интересно, на приглашение откликнутся, не слишком ты там отношения испортил?

— Может и отказаться, — неуверенно ответил я, — с одной стороны, я ей там запретил в каюте питаться, деваться её некуда, с другой стороны, уж очень она чем-то нами недовольна, да и поговорили мы плохо.

— Прям настолько плохо? — неверяще поглядел на меня Олег, а потом, подумав, протянул, — хотя ты можешь, да, в душу сапогами залезть и там потоптаться вдоволь.

— Кэлпи, скинь ему наш разговор, — отвернулся я, — сам посмотри, там немного, а потом уже выводы делай.

— Ладно, — хлопнул по подлокотнику Олег и вылез из кресла, — по ходу дела разберусь. Если соберусь приглашать, сделаю это сам, ты не лезь, нам с ней, в конце-то концов, целые десять дней лететь, не хотелось бы постоянно ощущать что-то недовольное в соседней каюте, правда? А кушает-то она хорошо, это я помню, так что может и помиримся на этой почве, если проявим такт.

— Может, — согласился я, — но я хвостом вилять не буду, мне обратного хода нет.

— Тебе нет, — развёл руками он, — а я — вот он, добрый и хороший. Разве же можно на меня долго всерьёз сердиться, Саня? Тем более даме, тем более что одного со мной примерно возраста, тем более что конкуренции нет? Наладим отношения, не переживай, да и куда она денется, с нашей-то подводной лодки!

— Насчёт сердиться — можно, Олег, можно, — чуть-чуть охладил его я, — а насчёт отношений — да ради бога, налаживай, только меня в эти дела не впутывай, ладно?

— Ладно, — засмеялся он, вставая на кружок корабельного лифта, — нормально всё будет, не боись, ты ещё увидишь, как дела делаются. Раз — и в дамки!

— Трындец нам, — сокрушённо сказал я Кэлпи, когда Олег уже скрылся на нижней палубе, — скорее всего. И просидит, наверное, пассажир наш после сегодняшнего банкета все десять дней в каюте своей безвылазно, тут без вариантов. Вот такое будет у нас налаживание отношений, Кэлпи, ты только близко к сердцу весь этот балаган не принимай, пожалуйста, и не придумывай себе ничего.

— Да мне любой вариант развития событий интересен, — успокоила она меня, — но могу пообещать вам, что буду только наблюдать, а выводы делать не буду. Выводы уже потом, уже после того, как её с корабля ссадим.

— И это правильный подход к делу, — кивнул я, — ладно, что там у нас по регламенту дальше?

Глава 17

Как бы там ни было, но, когда мы с Кэлпи спустя час вошли в кают-компанию, там, кроме Олега, никого больше не наблюдалось, хотя стол был накрыт именно что на четверых, это если считать третьим полноценным местом маленький, наполовину налитый чем-то сильно ароматным стаканчик чая для нашего основного члена экипажа.

— Никак? — кивнул я на свободный стул рядом с Кэлпи, всё же рядом со мной помещать его наш бортинженер не рискнул.

— Да, — Олег не выглядел обескураженным, скорее, чуть-чуть недовольным разве что, — попыталась и мне высказать своё «фи», коза такая, но мне же, знаешь, это как с гуся вода. Но так бы я её уломал, времени не хватило просто. Ладно, это всё на потом, десять дней впереди.

— Вообще, это плохо, — сказал я в основном для Кэлпи, — но именно сейчас, пожалуй, что и хорошо. Сегодня наш праздник, личный, а на обиженных воду возят.

— Согласна, — кивнула Кэлпи, — сегодня мне хочется просто радоваться жизни вместе с теми, кто всё понимает правильно.

— Имеешь право, — поддакнул ей Олег, — сегодня ты у нас как будто в школу пошла, первый раз в первый класс. Или уже закончила? Ладно, пёс с ним, ты мне лучше вот что скажи, а традиции в нынешнем флоте на этот счёт имеются?

— Конечно, — и Кэлпи аккуратно уселась на своё место, — как же без них. Традиции, суеверия, приметы — всё это есть, и много. Только мы большую часть уже пропустили, а несколько вообще нарушили. Как теперь быть?

— Так, — я вспомнил, как перед первым вылетом здесь постановил сам себе, что на приметы больше не обращаю внимания, — экипаж, предлагаю отставить суеверия, хватит с меня. Кто за?