Читать книгу 📗 "Весь Нил Стивенсон в одном томе. Компиляция (СИ) - Стивенсон Нил Таун"

Дине хотелось лишь спать. С того момента, как «Новый Кэйрд» отстыковался от «Иззи», ей ни разу не удалось проспать больше четырех часов подряд, а в последние сутки с небольшим и того не выходило. Как ни странно, выспаться ей хотелось, чтобы можно было оплакать Маркуса. Она знала, что Маркус мертв — но не чувствовала. И не почувствует, пока один кризис непрерывно сменяется другим.

Запуск отработал штатно. Высота перигея «Имира» поднялась настолько, что атмосфера для него отныне угрозы не представляет. Но корабль продолжал вращаться, пусть и медленно. А Слава все еще бродил снаружи с «хватами» на ногах.

Слава вышел в космос через шлюз «Нового Кэйрда» — этого корабля у них больше не было. Ресурсы его скафандра были на исходе. Ему нужно было попасть в командный модуль, прежде чем кончится воздух. Это можно было сделать через другой шлюз, встроенный в «нос» погруженного в лед командного модуля рядом со стыковочным узлом. Пройдя через шлюз, Слава оказался бы на верхнем этаже командного модуля и смог бы дышать тем же воздухом, что и остальные. Однако он принял меры предосторожности, сперва обследовав себя «инспектром», и обнаружил, что от нескольких участков скафандра исходит сильная радиация, в первом приближении — от тех, которыми он касался поверхности осколка.

— Меня это беспокоило с самого начала, — сказал Дзиро, — но сделать тут было нечего.

— Что именно тебя беспокоило? — спросила Дина. — Я думала, поверхность относительно чистая.

— Была чистой, — поправил ее Дзиро, — до запуска в перигее. Мы шли соплом вперед. Часть пара сдуло обратно ветром, поскольку мы в этот момент проходили через атмосферу. Он прилип к поверхности и замерз. Теперь радиоактивные частицы от неисправного стержня разбросаны по всему «Имиру». И некоторые попали Славе на скафандр.

— Он должен срочно его снять!

— Большую часть бета-излучения скафандр блокирует, — пожал плечами Дзиро.

— Я имела в виду — снять, пока не кончился кислород.

— Верно.

— Для этого он должен войти внутрь.

— Тоже верно.

— И он принесет с собой радиацию.

— Ей потребуется несколько недель, чтобы нас убить. К тому времени мы успеем завершить миссию. Если, конечно, справимся.

В конце концов они придумали способ, при котором умирать было необязательно. Лестничный проем, который вел с верхнего этажа, заклеили пластиком. Перед этим отнесли на верхний этаж достаточно пищи, воды и туалетных принадлежностей, а также спальный мешок и прочее, что могло понадобиться Вячеславу. Слава прошел через шлюз, когда у него оставалось всего несколько минут, и, выбравшись из скафандра, сразу сунул его обратно в шлюзовую камеру, которая должна была блокировать большую часть беты. Затем полностью разделся и несколько раз обтерся с ног до головы влажными салфетками, которые вместе с одеждой тоже забросил в шлюзовую камеру и захлопнул люк.

Потом его вырвало.

Верхний этаж командного модуля вместе со Славой, который там находится, считался теперь зараженной зоной, но им туда и не было нужно. Дзиро и Дине предстояло оставаться на нижних этажах, которые от Вячеслава и от заражения отделяет кусок пластика, пока они не достигнут «Иззи» или не умрут. Все этажи были связаны между собой единой системой вентиляции, но в ней имелся комплект фильтров, которые, как они надеялись, задержат плавающие в воздухе радиоактивные частицы.

Обеспечив все это, они выключили свет и легли спать. Дина проспала свой будильник и когда наконец проснулась, обнаружила, что вырубалась на двенадцать часов.

Ее первой мыслью было — а где Маркус? Потом она резко вспомнила, что его нет. Словно ей дали звонкую пощечину. Дальше пришла скорбь. А следом — сильный страх, такого она вообще почти не чувствовала с самого Ноля. Не внезапный испуг, какой бывает во время рискованных приключений вроде полета через перигей, и не холодный интеллектуальный ужас, не покидающий их с тех пор, как Дюб предсказал Каменный Ливень. Нет, это была клиническая паника, родная сестра депрессии. Такую может испытывать ребенок, которому сказали, что он осиротел. Не столько даже ребенок — скорее подросток, старший из детей, который теперь отвечает за них всех. Маркуса больше нет. Ношу, которую он взвалил на себя, предстоит нести остальным. И многие из тех, кому она достанется — вероятней всего, именно те, кто с наибольшим удовольствием занял бы место Маркуса, — начнут совершать ошибки. Как бы Дина ни страдала оттого, что больше не увидит Маркуса и не окажется в его объятиях, свернуться в позу эмбриона ей хотелось сейчас потому, что она знала — ношу теперь нести ей. Ей, Айви, Дюбу и другим, кому можно доверять.

Она «поднялась» в кают-компанию. Дзиро, как обычно, задумался над загадочными графиками на экране своего компьютера, их крошечные отражения можно было разглядеть в его бифокальных очках. За год, который Дзиро провел в космосе, у него поменялись диоптрии, так что он стал первым клиентом автомата по шлифовке оптических стекол, который прислали на «Иззи» с Земли. Без этого автомата значительная часть населения Облачного Ковчега постепенно утратила бы работоспособность по мере того, как их очки разобьются или развалятся от старости. Автомат был армейский и потому производил очки одного-единственного стиля. Через несколько лет все очкарики будут носить именно такие. Любопытно, сколько десятилетий — или веков — пройдет до того, когда население вырастет, а экономика разовьется настолько, что магазины оптики снова начнут предлагать оправы различных фасонов?

Дзиро посмотрел на нее сквозь смутные отражения.

— Решил дать тебе выспаться. Насколько я могу судить, роботы в порядке. Тебе все равно нечего делать, пока я не закончу расчеты.

— И что тогда?

— Надо будет погасить остатки вращения, — ответил Дзиро, — а потом выполнять оставшиеся для торможения запуски.

В этой части для Дины все было ясно. «Имир» перешел на безопасную орбиту, в ближайшее время упасть ему не грозит. Но летит он по-прежнему слишком быстро и слишком высоко. Нужно выполнить заключительные пункты первоначального плана, то есть один или два запуска на торможение при проходе через перигей, чтобы «Имир» замедлился для сближения с «Иззи». Для этого нужно снова развернуть его соплом вперед и оставить в этом положении.

— А как сильно повреждены…

— Уничтожены, — сразу ответил Дзиро. — Осталось только два.

Оба говорили про вмороженные в лед маневровые комплексы, которыми в нормальных обстоятельствах развернули бы осколок.

— Но тут ничего не поделать. Так было нужно, — сразу добавил Дзиро, словно беспокоясь, что Дина услышит в его словах критику решения, принятого погибшим командиром.

— Может быть, попросить еще у…

Дзиро кивнул.

— Они могли бы снарядить ЦМА, который отправится к нам и поможет решить проблему. Если мой план не сработает. Однако наша радиосвязь потеряна вместе с «Новым Кэйрдом», так что сами мы об этом попросить не сможем.

— А какой у тебя план?

— Твои роботы могли бы изменить форму колокола, — Дзиро вытянул к потолку ладонь, раскрытую, словно плоская лопасть, потом слегка согнул пальцы, придав ей иные очертания. — Сделать его асимметричным.

— Вроде скошенного сопла?

— Совершенно верно. Когда мы запустим главный двигатель, он даст нам тангенциальный импульс. При правильном направлении скоса мы получим огромное количество контроля.

— Может быть, даже слишком много, — возразила Дина. — Нас станет вращать в обратную сторону.

— Не все сразу, — сказал Дзиро. — Скашиваем сопло, проводим небольшую коррекцию, скашиваем в другую сторону, гасим вращение. Скорее всего, потребуется несколько попыток. Но это возможно. Я уже все промоделировал.

Дина заняла место перед триптихом из плоских экранов и принялась открывать окна, проверяя, чем там занят ее зверинец. Кто-то из роботов загорал снаружи, подзаряжаясь, кто-то подпитывался от реакторов, кто-то добывал топливо для следующего запуска, кто-то трудился над соплом. Последней группой, большей частью состоящей из «вьев», управляла программа контроля формы сопла. До сих пор асимметрия сопла, направляющая импульс под углом, была нежелательной проблемой, а не полезным конструктивным изменением. Дзиро отправил Дине схемы, изображавшие желаемую форму. Как ни удивительно, изменения требовались совсем незначительные. Двигатель настолько мощный, что даже слабая тангенциальная составляющая импульса способна на многое.