Читать книгу 📗 "Княжна Разумовская. Спасти Императора (СИ) - Богачева Виктория"

Князь резким взмахом руки остановил лакея, который хотел закрыть дверь, и покачал головой, вновь взглянув на меня.

— Нет, благодарю. Не стоит.

Воцарилась тишина: я стояла спиной к окну, скрестив на груди руки. Князь Хованский застыл напротив, сложив ладони за спину. Он был в привычном темно-синем мундире. Я же с утра надела простое, домашнее платье. Не ожидала гостей.

От его взгляда у меня по рукам бегали мурашки. Хотелось воскликнуть, чтобы он уже сказал то, ради чего пришел, и поскорее покинул особняк.

— Как вы себя чувствуете, Варвара Алексеевна? — спросил он спустя несколько минут, показавшихся мне вечностью.

— Весьма неплохо, благодарю вас. Вчера приезжал наш семейный доктор. Он сказал, что я вполне здорова. Допустил к балу.

Князь кивнул и вновь надолго замолчал. Я начинала нервничать, потому что не понимала ни его поступков, ни намерений. А это раздражало!

— Вы хорошо выглядите.

— Благодарю, — заученно ответила я и тряхнула головой. — Князь! — позвала нетерпеливо и резко. — Зачем вы приехали?

Когда наши взгляды встретились, воздух вокруг словно заискрился от напряжения. Князь хорошо умел скрывать свои эмоции. Он держал лицо, как и полагалось аристократу.

Но вот глаза...

Глаза не лгали. И они выдавали его с головой.

Он вовсе не был той глыбой льда, которой хотел казаться. В его взгляде бушевали настоящие, необузданные чувства. Я видела и страсть, и гнев, и удивление, и недовольство, и раздражение.

В тот момент время словно остановилось. Князь всматривался в мое лицо с жадным нетерпением, с голодом...

Мне пришлось опустить голову, чтобы разорвать эту возникшую между нами связь. Слишком много ненужных эмоций она будоражила в моей крови.

— Мы нашли того наездника, который едва не задавил вас, — сухо отозвался князь Хованский. Он прочистил горло прежде, чем продолжил. — Убитым.

Невольно я подалась вперед и вскинула руки к лицу. Голова чуть закружилась, и хорошо, что кресло оказалось буквально в шаге от меня. Проклиная собственную слабость, я рухнула в него и закрыла глаза ладонями.

— Избавлю вас от неприятных подробностей. Скажу лишь, что убили его в тот же самый день, когда он попытался убить вас.

К горлу подступила тошнота. Я и сама от себя не ожидала.

— Вам плохо? — князь вдруг вспомнил, что говорил с барышней.

Пока я перебарывала приступ накатившей дурноты, он вышел в коридор и распорядился принести воды. Потом, помедлив, подошел к креслу, в котором я съежилась, и остановился буквально в шаге.

— Как… — просипела я. — Как вы узнали...

В ответ я услышала мягкое фырканье.

— Уж что-то мы в Третьем отделении да умеем.

Его слова поразили меня так, что даже тошнота улеглась. Я резко вскинула голову и чуть подалась назад: слишком близко стоял князь.

Он сказал — Третье отделение? То самое Третье отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии, которое являлось в Российской Империи политической полицией? Занималось политическими делами. Следило за тайными обществами, раскрывало заговоры.

Ловило террористов.

Я была так поражена, что не могла произнести ничего связанного. Лишь моргала и смотрела на жениха снизу вверх. Он тоже почему-то молчал.

В какой же должности состоял князь в Третьем отделении?

И вдруг в один момент у всего появился смысл.

Его награды, к примеру, заиграли совсем другими красками.

Вошедшая Соня прервала наше неловкое молчание. Она хотела подойти с подносом прямо ко мне, но князь взмахнул рукой, и она, вздрогнув, повиновалась. Поставила кувшин на низкий стол и поспешно вышла из комнаты, бросая на меня встревоженные взгляды.

Князь сам наполнил водой почему-то чайную чашку и протянул мне.

Мысли мои к тому моменту занимала его неожиданно выяснявшаяся должность. Но, взяв чашку, я сразу же вспомнила и о мертвом несостоявшемся моем убийце, и клацнула зубами о тонкий фарфор.

— Вы знаете, кто его убил?

— Если бы знал, то не стоял бы сейчас перед вами, — резонно заметил князь Хованский.

— Почему вы приехали? — я вновь заглянула ему в глаза.

Он вздернул бровь, притворившись, что не понимает.

— Почему ко мне, а не к отцу? Почему специально выгадали, когда отца не будет дома?

— Я не выгадывал, — оскорбленно отрезал он.

Я ухмыльнулась.

— Право, Георгий Александрович, я хоть в Третьем отделении службу не несу, но могу сложить одно с другим. Вы не могли не знать, что отец отбыл из дома с самого утра. Вам его привычки прекрасно известны.

Я била наугад, но, кажется, попала точно в цель.

Явно задетый тем, что его раскрыли, он нахмурился и стиснул челюсть. На широких скулах заходили желваки, а на левой щеке появился залом.

— Я хотел поговорить с вами, Варвара Алексеевна. С вами наедине.

— Но почему?..

— Потому что я думаю, что вы что-то знаете. И скрываете это ото всех. И я намерен выяснить правду.

— Но почему?..

— Потому что я думаю, что вы что-то знаете. И скрываете это ото всех. И я намерен выяснить правду.

***

— За что вы получили награды, князь? — я резко переменила тему беседы.

На лице мужчины проступило удивление. Он бегло пожал плечами.

— За службу Государю, — ответил коротко и сухо.

— За простую службу не награждают ни Георгием третьей степени, ни Апостолом Первозванным.

— Не нужно уводить беседу в другое русло, Варвара Алексеевна, — с кислой улыбкой отозвался он.

Было странно, что князь Хованский всячески уходил от ответа. Разве такими наградами не принято гордиться?

Я вздохнула и переплела в замок пальцы. Чувствовала я себя так, словно балансировала на краю пропасти. Один неверный шаг — и я провалюсь в бездну.

— Я должна вам кое в чем признаться, князь, — я набрала в грудь побольше воздуха.

— В последний раз, когда я услышал подобные слова из ваших уст, продолжение меня не порадовало, — он не сдержался и ввернул очередную шпильку.

Я поморщилась и махнула рукой. Меня не интересовали душевные терзания прежней Варвары!

— Закройте дверь, — я покосилась налево.

Двое лакеев топтались у входа в малую гостиную. Я не хотела, чтобы нас подслушали.

— Это недопустимо, — отозвался он жестко.

— Ради Бога! — я вскинула лицо и тряхнула волосами, и напрасно. Висок пронзила острая боль. — Вы уже нарушили все приличия, явившись в особняк в отсутствии всей моей родни. Так, будьте добры, нарушьте еще одно!

Лицо князя застыло каменной маской. С минуту он буравил меня своим прямым, острым взглядом. Потом хмыкнул и, чеканя шаг, сам подошел к дверям и захлопнул их прямо перед лицами лакеев.

— Ну? — он прищурился и скрестил руки на груди. — В чем вы намерены признаться?

— Я не намерена кричать через всю комнату.

Упрямство князя Хованского злило меня невероятно. Я вспыхивала и раздражалась за считанные секунды. Порой ему не нужно было ничего говорить и делать. Хватало и того, как именно он молчал. Как выразительно ничего не делал.

Хмыкнув, мужчина, наконец, соизволил подойти.

Что ж.

Два раза мне не умирать. Одна я не справлюсь: за время заточения я поняла это прекрасно. И осознала все ошибки. Мне нужен был человек, кому я смогу довериться. Иначе в следующий раз за слежку я точно поплачусь жизнью...

Я набрала полные легкие воздуха и вздохнула, продолжая ломать сцепленные в замок пальцы.

Надо отдать князю должное: он не торопил меня. Даже не поглядывал косо. Я видела, как он хмурился и смотрел на мои руки, сложенные на коленях, но и все на этом.

— В какой должности вы служите в Третьем отделении?

— Что за странный вопрос?.. — его брови поползли наверх.

— Ответьте! — неожиданно сорвавшимся голосом потребовала я.

— Помощник начальника штаба Корпуса жандармов, — коротко, совсем по-военному доложил он.