Читать книгу 📗 "ПРОСНИСЬ! у(дис)топия - Акунин Борис "Чхартишвили Григорий Шалвович""
5. ПРО МИРОВОЙ КРИЗИС
— Черная Пятница — это как Черный Вторник, биржевой крах 1929 года? — спросила Елена, в позапозапрошлой жизни закончившая историко-филологическое отделение с красным дипломом. В 1990 году это было, в стране «Союз Советских Социалистических Республик». Вдруг подумалось: мамочки, сколько ж это мне лет-то, если сейчас 2106-й? Подсчитала: сто тридцать восемь!
— Еще хуже, — ответил Алик. — В начале двадцатого века мир не был до такой степени интегрирован, и все финансовые процессы шли несравнимо медленней. А тут утром в пятницу жахнуло в Токио, и к вечеру разорился весь мир. Китайский пузырь лопнул. Обанкротились почти все крупные банки, остановились платежи, в общем полный паралич. Западная финансовая система кое-как встряхнулась: ввела чрезвычайный контроль над трансакциями, режим бюджетной экономии, что-то национализировали, что-то наоборот приватизировали. В общем, выкарабкались. Свободное предпринимательство умеет выживать и выкручиваться. Но на китайской половине мира, куда теперь входила и Россия, с кризисом боролись своими методами. Закрутили все недозакрученные гайки, ввели карточки, пересажали недовольных, свалили всю вину на козни Запада. И стали готовиться к горячей войне. Повод долго выдумывать не пришлось: Тайвань, исконно китайская земля, оккупированная силами Зла.
В городе Сямынь, на берегу Фуцзяньского пролива — на той стороне остров Тайвань — состоялось выездное заседание политбюро китайской компартии. Генсек собирался объявить начало Великой Борьбы за Всемирную Справедливость. То есть начать вторжение в Тайвань. Ракетные установки, ядерные подлодки, стратегическая авиация Тройственного Союза — Китая, России, Северной Кореи — были готовы нанести удар, и не по Тайваню, а по целям в странах НАТО. Должна была начаться мировая ядерная война. Ну а мы с тобой плаваем себе в жидком азоте, и всё нам фиолетово. Сколько нервов сберегли!
Алик с улыбкой покачал головой. Елена пнула его в бок: рассказывай дальше!
— Никто в точности не знает, что там в Сямыне произошло. Официально объявили, что у генсека на заседании политбюро произошло кровоизлияние в мозг. Для вождя создали специальный криомавзолей, там он до сих пор и плавает в прозрачном дьюаре. Периодически возникают дискуссии — будить его или нет. Но китайцы есть китайцы, они не торопятся. А новый генсек Сун Минжэнь выступил с декларацией. Он объявил своему народу, что древняя и мудрая внешняя политика Китая — «Аромат цветущей сливы», то есть расширяться плавно, лаская обоняние. Вторгаться и завоевывать земли силой оружия — это западная бесовщина. Но это было бла-бла для местного употребления. А на встрече с американской президенткой, с глазу на глаз, Сун говорил по-другому, с англо-саксонской деловитостью. Эта встреча, так называемый «Сингапурский диалог», изменила весь ход истории.
Сун предложил навсегда запретить войны как способ решения конфликтов. Во-первых, распустить военные блоки. Во-вторых, провести полное ядерное разоружение. В-третьих, в течение пяти лет упразднить армии — для поддержания внутреннего порядка хватит и полиции. Пять лет переходного периода предназначались на то, чтобы разрешить все региональные конфликты, чреватые кровопролитием.
— Да как можно было за пять лет разрешить израильско-палестинский конфликт, если не получилось за целый век? — спросила Елена, заслушавшись чудесной сказки.
— Стихотворение Пушкина помнишь? Про золото и булат? «Всё куплю, сказало злато». Если булата больше нет, только злато и остается. Когда проблему нельзя решить деньгами, значит, надо потратить очень-очень много денег. Только и всего. Сун Минжэнь предложил собирать бывшие военные бюджеты в специальный Международный Фонд Развития. И на первом этапе тратить эти триллионы исключительно на тушение тлеющих пожаров.
— Неужели получилось?
— Сразу — нет. За пять лет — да. Блоки-то распустить было не штука, но с сокращением и отменой вооруженных сил пришлось повозиться. Большие страны к этому были готовы. На Москву и Пхеньян, когда там заартачились, генсек Сун просто прикрикнул. Россия и Северная Корея без китайской экономической поддержки существовать не могли. Но были две страны, которые наотрез отказались распускать свои армии. Израиль — потому что сразу накинется Иран. Иран — потому что отказался разоружаться Израиль.
— И как же?
— Решили обе проблемы. Но по-разному. Иран образумили при помощи санкций. Полностью изолировали, закрыли границы, блокировали все контакты. Через несколько месяцев там всё развалилось, аятолл к шайтану скинули. А на палестинской проблеме опробовали новый ноу-хау.
Раздался довольно громкий малоприличный звук — у Елены забурчало в животе. Она ощутила сильный спазм в желудке.
— Ой, ты же голодная! — спохватился Алик. — С начала прошлого века ничего не ела. Пойдем, продолжим за завтраком.
Она действительно ощутила жуткий голод. Прямо слона бы съела. После того как случилась беда, аппетит вообще исчез, ела редко, механически, всё равно что. Вчера, например, перед тем как принять «Дормитин» за целый день ни к чему не прикоснулась. То есть не вчера, а…
— А у меня желудок не атрофировался? — испугалась вдруг Елена.
— Тебе сделали полное техобслуживание. Всё работает, лучше чем прежде. Сейчас наешься от пуза, за все восемьдесят лет. В клинике отличное кафе.
6. В КАФЕ
— Хочу омлет с беконом. Круассаны со свежим маслом. Слабосоленой лососинки с укропом, — стала перечислять Елена, причмокивая от предвкушения.
Они шли по белому коридору, в окна светило солнце. Как легко и упруго двигалось тело! Не то что в последние месяцы, когда казалось, что к ногам прицеплены гири и ни на что не было сил.
Алик расхохотался.
— Ты как троглодит, которого в прошлом году нашли во льдах Гренландии и разморозили. Первое, что он сделал — попробовал сожрать медсестру. А чего такого? Нормальный рацион питания для жителя планеты сто тысяч лет назад. — Снова прыснул. — Какой омлет, деточка? Какой бекон, какое сливочное масло? У нас рыбу и мясо едят только в исторических фильмах ужасов, детям до 14 просмотр запрещен.
— Все теперь веганы? — ахнула Елена.
— Кто? А да, вспомнил, было такое слово. Нет, не веганы. Веганы убивали растения, а они тоже живые. Мы никого не убиваем, не калечим и не эксплуатируем, чтобы съесть. Любой оттенок вкуса достигается при помощи химических добавок.
— Стоп… Растения тоже эксплуатировать нельзя? То есть ни фруктов, ни овощей больше нет?! Да что же я буду есть?
— Что захочешь. Сделай заказ — и всё получишь.
Потрясенная, Елена умолкла, осмысляя жизнь, в которой нет… хлеба?! Шоколада?! Да и чая с кофе, они ведь тоже живые!
В кафе она вошла, как на заминированное поле. Там было светло и красиво, через прозрачную стену было видно горы, внизу голубело озеро. За столиками сидели люди, одетые во что-то распашистое и видимо удобное, но сплошь блеклых цветов.
Люди были какие-то странноватые. Во-первых, все бритые или очень коротко стриженные. Алик-то и раньше стригся триммером — скальп и борода два миллиметра. Словно угадал будущее. Мужчины тут все были такие. От женщин они отличались только щетиной на подбородке и щеках. Хотя вполне возможно, что некоторые голощекие тоже мужчины.
— Слушай, а что у вас с гендерами? — тихонько спросила Елена. — Когда я оттуда свалила, чуть не каждый день открывали какой-нибудь новый. По-моему, набралось больше семидесяти. Теперь их наверно тысяча?
— Да нет, та мода давно закончилась. Поигрались — надоело. Гендеров два, мужской и женский. Но почти все на протяжении жизни хоть раз да меняют пол. Обычно в ранней молодости. Тем, кто родился девочкой, хочется узнать, что такое быть мужчиной. И наоборот. В девяносто пяти процентах случаев потом возвращаются в исходное состояние.
