Читать книгу 📗 "Лев и Сокол (ЛП) - Лангле Ив"
— Значит ли это, что я должна скрывать от вашей семьи свою любовь к настоящей китайской кухне?
Нолан прикусил губу, услышав, как несколько человек ахнули.
— Ты действительно злая.
— Ты только сейчас понял?
На мгновение ей показалось, что он поцелует её. Выражение его глаз определенно говорило о том, что он это сделает. И, несмотря на их жадную аудиторию, черт возьми, она собиралась позволить ему.
Или сделал бы это, если бы одна из его чертовых кузин не испортила момент своим криком:
— Ужин, влюблённые птички! Последний кто сядет за стол, будет тухлым яйцом.
Ко всеобщему смеху, Нолан заслужил титул, но, казалось, его это не волновало, поскольку он наслаждался обществом женщин и одного стареющего дяди. Что еще более странно, Кларисса чувствовала себя среди них как дома. И он был прав в одном. Его тетя испекла самый вкусный вишневый пирог на свете.
Глава 11
Остаться или уйти. Остаться или уйти.
Лестер обдумывал свой выбор, превращая дом доктора в руины. Его оскорбляло, что, пока он проводил все эти месяцы взаперти, недостойный доктор жил как король. Несправедливо. То, что львы были большими, сильными и быстрыми, с острыми зубами и великолепной шерстью, ещё не означало, что они заслуживали титула «король джунглей».
Все знали, что шимпанзе умнее. Намного умнее. Разве он не доказал это, найдя дом доктора, адрес которого эта глупая медсестра так кстати оставила для него в своей записной книжке? Попасть внутрь оказалось просто. Всё, что ему нужно было сделать, это проследить за парой, выходящей из заведения. Толкнуть даму, достать из её кошелька ключ-карту, и вуаля, всё готово. Проскользнуть в гараж заняло всего несколько мгновений: он забрался на бампер машины, прежде чем скрыться в тени. Избегая камер в лифте, поднялся по лестнице, прижимаясь к стенам и перепрыгивая с этажа на этаж, держась за перила, чтобы его не было видно, пока не добрался до этажа врача.
Некоторое время он ругался и топал ногами по коридору, когда понял, что его карточка-ключ не открывает квартиру доктора. Но именно тогда он обнаружил интересный побочный эффект экспериментов вдохновителя. Он мог передвигать предметы. Силой мысли!
Просто еще один признак его величия. Все, что ему потребовалось это на мгновение уставиться на замок, чувствуя, как в нем закипает гнев, прежде чем с громким щелчком, как он себе представлял, повернулся тумблер, открывая ему доступ.
Оказавшись внутри, он намеревался дождаться доктора. Застать золотоволосого кота врасплох. Лев он или нет, но один хороший удар бруском металла вырубил бы его. Но, осмотрев покои доктора, он обнаружил еще один запах. Неизвестный провел ночь на диване. Скорее всего, охранник. Это привело Лестера в ярость.
С одной жертвой он мог справиться, но с двумя? Это было нечестно. Ему нужна была месть. Нужна была кровь. Понадобился попкорн, который, к счастью, у доктора был в виде пакетиков для микроволновой печи, хранящихся в шкафу. Хруст. Хруст. Хруст.
Как только он успокоился — после трех упаковок попкорна — понял, что оставаться и сражаться по крайней мере с двумя хищниками, даже если один из них птица, может быть не в его интересах, независимо от того, есть у него новая суперсила или нет.
К счастью, он придумал новый план. Просто нужно было терпение, чтобы воплотить это в жизнь. Терпение и побольше попкорна, чтобы продержаться. Много попкорна, и он точно знал, где его можно достать.
Глава 12
Догадки множились среди членов семьи. Но никто из них так и не спросил прямо, зачем он взял с собой Клариссу, но этот вопрос был в их глазах. И что бы я ответил, если бы они спросили?
Он мог бы придерживаться легенды о том, что Кларисса служит защитой от каких-то сумасшедших оборотней, но настоящая правда? Всё гораздо сложнее. Как он мог объяснить, что она его очаровала? Не в научном или медицинском смысле, а в стиле «когда мужчина встречает женщину», женщину, и сразу же ощущается связь. Как он мог признаться, что в отличие от всех этих кошечек и других женщин, которые бросались на него, Кларисса была единственной, кто не выходила у него из головы? Не покидала мыслей? Той, о ком он мечтал, когда закрывал глаза. Той, которую он искал, когда открывал их. Каким испуганным он себя почувствовал, когда увидел, что она стоит лицом к лицу со смертью. Та, которая пробудила в нем инстинкт защитника. Как он мог признать, какой восхитительной она была на вид и на вкус, когда позволила себе расслабиться и предаться страсти? Позволила себе расслабиться со мной, что, бьюсь об заклад, она делает нечасто. Это само по себе внушало ему благоговейный трепет. Заставляло чувствовать себя особенным. Заставляло чувствовать себя… нужным. Нужным не только из-за своего положения, денег, великолепной прически или способности производить львов.
Как мне сказать своей семье, своей маме, своему прайду, что я, кажется, влюбился в сокола? Они бы наверняка кастрировали его. Прочитали бы ему лекцию о скрещивании. Заперли бы его в комнате и пригрозили эпиляцией. Сделали бы они это?
Похоже, он был не единственным, кого покорила его крутая подружка. Несмотря на подколы и коварные угрозы, Кларисса отдавала всё, что могла, и в ответ его семья, казалось, приняла её. По крайней мере, на первый взгляд. Какой была бы их реакция, если бы они решили, что его отношения с Клариссой выходят за рамки отношений коллеги или любовницы, еще предстоит выяснить. Но на данный момент они, казалось, были готовы принять её в свою компанию.
Однако всё это может измениться в одно мгновение. Если бы его мать хоть на минуту подумала, что Нолан остановится на соколе, а не на обычной кошке, без сомнения всё пошло бы наперекосяк.
Пока ему просто придется скрывать то, что растет между ними. И не только от своей матери. Он подозревал, что если Кларисса заподозрит, что его чувства к ней выходят за рамки флирта или работы, то обратится в бегство. Она ясно дала понять, что думает о нём. Желание — это одно. Ожидание, что она добровольно вступит с ним в отношения? Это совсем другое.
— Мы возвращаемся к тебе или нужно навестить других членов семьи? — спросила она, когда они покидали дом его тети, сопровождаемые хором прощаний и не слишком сдержанных предложений о том, чем им заняться остаток вечера. Некоторые из них были не так уж далеки от его собственных взглядов на этот счет.
— Что скажешь, если мы пойдем домой? Мы выполнили свой долг и теперь свободны до конца вечера. — И можем делать всё, что заблагорассудится. Надеюсь, без одежды.
К его удивлению, она не стала спорить.
— Звучит заманчиво. Я за рулем. — Как будто он сам не догадался об этом, учитывая, что ключи остались у неё, и она скользнула на водительское сиденье.
Когда он садился, с другой стороны его окутал сладкий аромат её возбуждения, мускусный аромат, от которого он не мог избавиться в тесном салоне автомобиля. Что вызвало это, он не знал. И очень надеялся, что это не из-за того, что он снова позволил ей сесть за руль. Он предпочитал думать, что причиной её волнения был он, а не какой-то кусок металла. Как странно испытывать ревность к машине. Прощупывая почву, он небрежно положил руку ей на бедро, вовлекая в разговор.
— Как тебе ужин?
— Это было интересно.
— Интересно в каком смысле?
Она пожала плечами.
— Ваша семья всё время переругивается, и всё же можно почувствовать, как они привязаны друг к другу.
— Мы можем ссориться и обзываться, но мы прикрываем спины друг друга. Что насчет тебя? В твоей жизни должен быть кто-то, лучший друг, тетя, дядя… — Он уже знал ответ на вопрос «парень».
Она покачала головой.
— Начнем с того, что моя семья никогда не была большой. Моя мать была единственным ребенком в семье, а мои бабушка и дедушка умерли до моего рождения.
