Читать книгу 📗 "Тени столь жестокие (ЛП) - Зандер Лив"

Пламя взвилось с оглушительным свистом, заставив Аскера и Малира отступить, пока оно пожирало костёр. А вместе с ним — одного из двух мужчин, которых я любила.

Когда языки огня рванулись выше, внутри меня что-то закристаллизовалось — ледяная, абсолютная неподвижность. Реальность надломилась, исказилась, словно отражение в зеркале, если подойти слишком близко. И я застыла на пороге между тем, что было, и тем, чему уже не суждено случиться, повисла в миге, слишком жестоком, чтобы вместить его целиком.

Эмоции словно притупились, будто кто-то сточил их до ровных граней; острые углы горя и неверия сгладились в притуплённую онемелость. Слов больше не было, чувств тоже — лишь пустота, гулкая и зияющая там, где Себиан обустроил в моём сердце дом. Где сам он был моим домом.

Как долго Малир стоял позади меня, обнимая и прижимая губы к моему виску, я не знала. Каждый раз, когда рыдание сотрясало меня, он успокаивал, шептал, что всё будет хорошо. Что он позаботится обо мне. Что я могу ещё поплакать, если нужно.

По лёгкому толчку Марлы Аскер шагнул к нам, достал из сумки на поясе письмо и поднял его перед нами.

— Он… просил передать это вам после того, как… после того как… — Аскер глубоко вдохнул и вложил письмо мне в руку. — Себиан хотел, чтобы вы оба его прочли.

Я приняла письмо и, заметив, как Аскер и Марла вернулись к своей палатке, подняла глаза на Малира. В груди зашевелилось странное покалывание. Что значило то, что Себиан хотел, чтобы мы прочли его вместе?

Зачем? Почему?

С дрожью в пальцах я сломала чёрную печать Дома Хисал. Развернула чёрные каракули, поднесла к свету рассвета и начала читать вслух:

Милая,

если ты читаешь это, значит, я мёртв.

Если ты читаешь это, значит, я справился.

Я пишу эти слова вам обоим, сидя за столом Малира среди ночи, при свече. Время от времени я смотрю на наше гнездо, где вы двое сейчас спите в крепких объятиях. Ещё немного — и я лягу рядом, наслаждаясь каждой секундой, что у меня осталась, а потом Аскер сдержит своё слово и отдаст вам это письмо.

Как я умру, сказать не могу. Быстро или медленно, онемев или в муках, в крови или в скуке. Захлебнусь ли кровью и заплачу, или же успею сказать тебе, как сильно я тебя люблю, Галантия? Затуманит ли мой разум страх смерти, или же мне хватит сил произнести сейчас, в этот ясный миг, что я умру охотно?

Без сомнения, ты в полном недоумении. Надеюсь, вы уже сожгли меня, потому что мало чего я бы не отдал, лишь бы ещё раз ухмыльнуться вам сверху. Видишь ли, я давно сделал выбор умереть — ещё той ночью, когда ужинал с Аскером и Марлой. В тот вечер я вышел на Смоляную дорогу…

Глава 48



Себиан

Прошлое, Вальтарис

Я брёл по Смоляной дороге, обсидиановый камень под ногами был отполирован веками шагов, а по обе стороны громоздились здания, слишком величественные для сына фермера вроде меня, и лавки, продававшие безделушки, были слишком дорогие для моего кармана.

Даже дружба с Малиром не спасала от странного чувства чужеродности.

Настолько сильного, что взгляд всё время срывался в тёмные переулки, где воздух был полон дешёвого вина, ещё более дешёвой похоти и всякого рода неприятностей. Но, увы, я продолжал идти прямо, пока не достиг дома Аскера и Марлы — двухэтажного здания рядом с Крылатой крепостью.

Подойдя к двери, я поднял кулак, помедлил секунду и постучал. Конечно, Аскер годами называл меня безответственным, глупцом, никчёмным пьяницей, но ничто из этого уже не было правдой. Я понимал это теперь. И если он смог заставить себя пригласить меня, то я, чёрт возьми, мог выдержать совместный ужин с ним.

Дверь распахнулась почти сразу, словно Аскер всё это время стоял за ней. Его чёрные с серебристыми прядями волосы были стянуты назад, обнажая лицо, иссечённое годами и суровостью. Он смотрел на меня секунду, две, три… Богиня свидетель, неужели я перепутал день? Время? Или он вдруг вспомнил, что я не уберёг его дочь, и вовсе не хотел видеть меня в своём доме?

— Себиан, — наконец прорезал он молчание, голос его звучал напряженно. — Рад, что ты смог прийти. Входи, входи.

Мои суставы будто заклинило.

Игнорируя это, я шагнул внутрь и сразу окунулся в волну тепла, пропитанного запахом жареного лука и… возможно, розмарина, вызывавшего во рту знакомый вкус, от которого язык невольно прижался к дёснам. Никто не готовил лучше Марлы. Даже Мать — хотя вслух я никогда бы этого не сказал, иначе она отхлестала бы меня до рассвета, словно мне снова восемь.

Взгляд скользнул по богатым гобеленам на стенах, по деревянному столу в центре комнаты, уже накрытому деревянными мисками и ложками.

— Всё ещё мучаетесь с дымоходом?

— После того как твоя воронья стая вытащила оттуда старое гнездо, что его забило? — Марла ответила в шутливом тоне, помешивая половником что-то в железном котле у очага, но голос ее дрогнул. — Теперь дымоход работает как положено.

— Всё равно слишком много золы и копоти оседает везде, — вставил Аскер, проводя пальцем по потемневшей глине стены рядом.

Он уставился на почерневший палец. Потом смазал его о большой, будто не знал, что ещё делать с руками… пожать мою. Или пригласить за стол. Или влепить пощёчину.

Мои зубы сомкнулись сами собой, удерживая саркастический смешок, так и норовивший сорваться с языка. Это будет долгий вечер…

— Аскер! — прошипела Марла сквозь натянутую улыбку.

— Хм? — Он вздрогнул, посмотрел на неё, потом кивнул и, наконец, жестом пригласил меня к столу. — Да, да, конечно. Садись.

Спина едва коснулась спинки стула, как Аскер потянулся к кувшину на столе и начал разливать напиток по деревянным кружкам. Ах, утешение вина — верный друг, когда речь заходила о том, чтобы сделать неловкую ситуацию терпимой. В этом, по крайней мере, мы с Аскером сегодня были единомышленниками.

Когда он подвинул мне кружку, я без колебаний взял её, поднёс к губам и пробормотал короткое:

— Спасибо.

Дерево прижалось к губам. Первая капля коснулась языка — пресная, выдохшаяся и… вода. Всего лишь вода.

Мой смешок отозвался эхом в кружке, прежде чем я сделал глоток и поставил её обратно на стол.

— Значит, вина для меня не нашлось, да?

На другой стороне комнаты Марла застыла над своим котлом, будто в трансе, лишь лёгкий кивок качнул её голову.

— Налей ему вина.

— Старая компания рождает старые привычки, — твёрдо произнёс Аскер, слова его были такие же строгие, как тёмная ткань его рубахи.

— Да какая, к чёрту, разница… — пробормотала Марла.

Что это ещё должно было значить?

— Не заставляй меня пожалеть, что я его пригласил, — огрызнулся Аскер.

Вены мои закипели. Ошибка. Мне не стоило сюда приходить. Зачем, чёрт возьми, я вообще явился?

Ножки стула жалобно скрежетнули по деревянному полу, когда я поднялся и повернулся к проклятой двери.

— Не волнуйся, старик, я быстро это исправлю.

— Нет! — половник звякнул о котёл, когда Марла бросилась вперёд, преградив мне путь и перехватив мои руки своими. — Останься, Себиан. Пожалуйста! Если не ради него, то ради меня.

Чем дольше я смотрел вниз, в её мягкие глаза, в то, как её пальцы судорожно вцепились в мои, будто она боялась, что я вот-вот рассыплюсь в перья, тем сильнее напрягались мои мышцы. И я просто… не мог видеть её такой, с лицом, на котором лежала та же боль, что и тогда, когда она рыдала над обугленным телом Равенны.

Я кивнул и сжал её руки, после чего вновь повернулся к столу и уселся обратно на стул.

— Погода! — выпалил я, схватил кружку и сделал глоток воды. — Знаете, Малир рассказывал мне, что аэримель хранит тепло и вместе с ветровыми заслонами удерживает мягкий климат даже зимой. И всё же я не думал, что в начале весны приду сюда ночью без плаща.