Читать книгу 📗 "Скрытая наследница (ЛП) - Фернандес С. Т."

И я хотела знать…

— Как это случилось?

Ренеа покачала головой. Когда она подняла на меня карие глаза, в них стояли слёзы.

— Я не хотела этого. Честно. Просто… — она выдохнула, — ты же знаешь, как я любила твою мать?

— Знаю.

— Она была мне очень дорога. Её потеря… это было очень тяжело. Я работала рядом с ней с подросткового возраста. Это была огромная честь. Эту должность занимали женщины из моей семьи на протяжении веков. Нелеа и Катан относились к нам как к родным. А после её смерти я почувствовала, что обязана не только служить тебе, моей новой королеве, но и заботиться о Катане. Ему нужно было с кем поговорить, кому-то, кто понимает, под каким давлением он оказался, когда ты вернулась в Атлантиду. Ему было тяжело.

— Я знаю, — сказала я. Это прозвучало немного оборонительно, но он всё же был моим отцом.

Ренеа поморщилась:

— Конечно, ты знаешь. Я не хотела сказать, что ты не знаешь. — Она выдохнула. — После смерти Нелеа мы просто начали опираться друг на друга. Возникла дружба. — Её плечи чуть приподнялись. — А потом… возникло нечто большее. Я не знаю, как это объяснить. Я ловила себя на том, что всё чаще навещаю его, нахожу повод быть в его покоях. Мы разговаривали до глубокой ночи, уже после того, как мои обязанности заканчивались.

— А потом Катан начал всё чаще звать меня к себе. Мы просто… шли в одном ритме. Мы понимали горе друг друга после смерти Нелеа. — Она тяжело выдохнула. — Я прекрасно знаю, что нельзя влюбляться в фэйри, тем более в короля. Слугам дворца категорически запрещены любые отношения с членами королевской семьи. Даже нашу дружбу с тобой неоднократно ставили под сомнение, но он настаивал, что я значу нечто большее не только для тебя, но и для него. Мы решили продолжать… что бы это ни было, втайне. — Она покачала головой. — Ничего хорошего не выйдет из отношений между человеком и фэйри — тем более между фэйри и отцом моей подруги. Но когда я получила письмо от Катана с приглашением на Гуакэ’тэ… что-то на меня нашло. Можно было бы списать это на энергию ритуала, но я уже приняла решение до его начала. — Она посмотрела прямо мне в глаза, умоляя понять. — Я правда пыталась сопротивляться. Можешь мне поверить.

Значит, отец прислал ей письмо. Любопытно. Я запомнила это на будущее. Оценивающе взглянула на неё:

— То есть… ничего этого не было, пока моя мать была жива?

Ренеа резко отпрянула:

— О богиня… Конечно нет, Ашера! Как ты могла такое подумать?

— Просто всё произошло так быстро после её смерти. Ещё и года не прошло.

— Да, но… ты же должна понимать, что я бы никогда не сделала ничего подобного. Я надеялась, что ты достаточно хорошо меня знаешь, чтобы понимать — это не в моём духе.

Я вздохнула:

— Прости. Ты права. Я не хотела намекнуть, будто между вами что-то было до смерти матери. Просто… — Я замялась, подбирая слова. — Я никогда не думала, что мой отец может быть с кем-то ещё. Я всегда знала его как мужа моей матери.

— Да, я понимаю. Но, по правде говоря, я не та, кто должен объяснять тебе, почему он решился на эти чувства. Это разговор, который вы должны провести вдвоём. Я очень советую тебе это сделать. Он отчаянно хочет с тобой поговорить.

Меня тут же захлестнуло чувство вины, плечи опустились:

— Я знаю. Просто ситуация с Дрейвином… она меня вымотала.

— Я не хочу ещё сильнее давить на тебя. Я просто… хотела поговорить с подругой, — сказала Ренеа, и от её улыбки потеплело на душе.

Я невольно улыбнулась в ответ, протянула руку и взяла её ладонь:

— Всё будет хорошо. — Я заметила, как с её плеч словно спала тяжесть. — Нам просто нужно немного времени, чтобы… привыкнуть. И пожалуйста, обсуждать пикантные подробности про моего отца — это оставь Аурелио. Я слушать не хочу.

Ренеа всхлипнула, смеясь сквозь слёзы:

— Как прикажешь, Ваше Высочество. — Она встала с кресла и раскинула руки, сияя. — Можно обнять?

Я не могла ей отказать. Встала и заключила Ренеа в крепкие объятия. Когда она отстранилась, уголки её губ дрогнули, и она вытерла слёзы:

— Когда ты будешь готова поговорить о том, что произошло в твоих покоях…

Я резко покачала головой:

— Не могу, — прошептала, чувствуя, как в горле встала ком.

Ренеа мягко положила руку мне на руку:

— Всё в порядке. Не нужно говорить. Просто знай, что я рядом, если вдруг захочешь выговориться. — Она выдохнула и опустила ладонь. — Ладно, я пойду. Всё устрою. К вечеру ты уже будешь в новых покоях.

— Спасибо.

Она повернулась к выходу с облегчённой улыбкой:

— Если что — ты знаешь, где меня найти, — крикнула она через плечо.

— В покоях моего отца? — окликнула я.

— Ай, — услышала я её голос уже за дверью.

— Почему, к чёрту, Ренеа в покоях твоего отца? — раздался хриплый голос Дрейвина.

Я резко обернулась. Его глаза едва приоткрылись, но в них пылал гнев.

— И какого демона произошло в твоих покоях во время Гуакэ’тэ?

***

День выдался долгим — он испытывал моё терпение на прочность. С одной стороны, мне хотелось рассказать Дрейвину каждую деталь. С другой — я понимала, что лазарет совсем не подходящее место для такого разговора. Поэтому я разыграла карту Принцессы и настояла, чтобы его перевели в мои новые покои, где нам обоим будет комфортнее. Мне было ужасно неловко пользоваться своим положением, но кроме Дрейвина, мне не с кем было говорить. Ни с кем я не чувствовала себя так свободно и уязвимо одновременно.

Одному из самых главных уроков, которым меня научили родители, было: всегда быть честными друг с другом. Папа однажды сказал, что ключ к крепким отношениям — это открытые разговоры, без тайн. «Это признак настоящей любви», — будто слышала я его голос в голове.

Но когда я смотрела, как Дрейвин слушает, что случилось в моей спальне в ту ночь, в ночь Гуакэ’тэ… я начинала сомневаться в правильности этого совета. Его веки, раньше отягощённые усталостью, распахнулись где-то на середине моего рассказа. Хорошая новость? В лицо к нему вернулся цвет, который исчез с момента трагедии.

Плохая?

Его лицо пылало от ярости.

— Я убью ублюдка.

— Я так ему и сказала. Потому он и согласился во всём признаться — чтобы его сразу посадили в карцер.

— Я сам разнесу этот грёбаный карцер, — прошипел Дрейвин.

— Нет, не разнесёшь.

— Да ещё как разнесу.

— Переформулирую. Ты не можешь.

Дрейвин приподнялся в постели, морщась от боли:

— Почему не могу?

Я сжала кулаки до побелевших костяшек. Всё во мне жаждало, чтобы он пошёл туда и разбил Канe рожу до последнего вздоха. Но я знала, насколько всё хрупко в Атлантиде. У меня было слишком много врагов. А с тех пор как богиня призвала меня стать её Хэкити, мне был нужен Дрейвин. За убийство Канe его бы наказали незамедлительно. Я с трудом сглотнула подступивший к горлу ком.

— Потому что… он нужен мне, — прошептала я.

— И ты имеешь меня, — возразил он.

— Не если тебя привлекут к ответственности за его смерть. Существуют законы, которые мы обязаны соблюдать.

Лицо Дрейвина потемнело:

— К чёрту законы, Ашера. Он надругался над тобой. Ты хочешь, чтобы я просто сидел и смотрел, как этот ублюдок выходит сухим из воды?

Я прикусила губу, чтобы сдержать рыдание.

— Наничи, что случилось? Всё, что ты чувствуешь — скажи мне. Я должен знать.

Я покачала головой. Не могла найти слов.

Дрейвин похлопал по матрасу рядом:

— Иди сюда. Пожалуйста.

Я поднялась со стула на дрожащих ногах и села на край кровати. Во мне начал разрастаться ужас — неприкрытый, ледяной. Все откровения той ночи, как ядовитые ростки, прорывались наружу. Дрейвин взял мою руку, и я зажмурилась изо всех сил.

Будет ли он всё ещё любить меня после этого?

— Я… — голос сорвался в хрип — мне так стыдно…

Тёплые, надёжные объятия его ещё слабых, но крепких рук окутали меня, когда Дрейвин притянул меня к себе на колени и начал нежно покачивать.