Читать книгу 📗 "Анархия в школе Прескотт (ЛП) - Стунич С. М."

— Разве? — кокетливо ответила Тринити, проводя пальцами вниз по застегнутой рубашке Джеймс спереди. Он издал резкий смешок и отцепил ее пальцы от лацкана своей рубашки, сделав шаг назад. — О, прекрати это, — отчитала она, следуя за ним. — Ты не можешь ревновать к Виктору Ченнингу.

— Ты хочешь трахнуть его, не так ли? — спросил Джеймс, закурив сигарерту.

Он смотрел на девушку, словно она была трофеем, который должен висеть на стене.

— Я собираюсь выйти за него замуж, — выплюнула в ответ Тринити, словно это был ответ на вопрос Джеймса

Она пошла к бару и налила себе еще один стакан виски, пользуясь преимуществом бара в комнате, словно владела этим местом. Это было не так, я проверил. Я бы не за что не позволил нам приехать сюда, если бы она владела им.

— Нет, не выйдешь, — ответил Джеймс промасленным голосом, когда снова подошел к Тринити и схватил ее за подбородок. — Наш отец..

— Твой отец, — резко возразила Тринити, убирая волосы назад с лица. — Он определенно точно не мой.

— Только по крови, — парировал Джеймс с очередным смехом, и Бернадетт напряглась в моих объятиях, когда она пришла к тому же странному и внезапному выводу, что и я.

Джеймс и Тринити..оба дети Максвелла Баррассо.

И, очевидно, это не мешает им трахаться друг с другом.

Интересно.

— Я выйду замуж за Виктора Ченнинга, нравится тебе это или нет, — резко ответила Тринити, слегка вздрогнув, когда Джеймс сжал ее лицо в своих пальцах.

Но затем он наклонился и прижался своим ртом к ее, дыша у ее раскрытых губ.

— Нет, если я смогу помочь, — оспорил он с очередным смехом, когда ее ладони поднялись и легли ему на грудь.

Их рты снова встретились, языки сплетались, а потом дверь открылась и один из учителей Оак Вэлли прочистил горло, чтобы привлечь их внимание.

— Ладно, вы двое, на выход, — он показала большим пальцем в направлении коридора, когда лицо Тринити покраснело и она пролезла под руку Джеймса. Этой девушке важны скандал и приличие. Интересно, знает ли ее отец, что его дочь — результат семени другого мужчины?

Готов поспорить, что не знает.

И я просто уверен, что компания ее дедушки не нуждается в дополнительном притоке денег.

Все это имело бы смысл, если Офелия знала правду о происхождении Тринити или о том, что она трахается с мужчиной, у которого наполовину та же кровь, что и у нее. Инструмент для шантажа, что-то, что отнимет у Тринити статус ребенка мультимиллиардера.

Нам нужно поговорить с Виком. Немедленно.

— Хорошо, хорошо, старая ханжа, попридержи коней, мать твою, — пробормотал Джеймс, выпивая остатки виски и, уходя, бросил стакан на пол.

Ему похрен, что скажет учительница Оак Вэлли, а Тринити нет.

Ее волновала репутация и внешний вид.

Его определенно нет.

Учительница вздохнула и подобрала разбитый стакан, убирая беспорядок, а потом ушла и закрыла за собой дверь.

Со стоном мы с Бернадетт разъединились, и ощущения ее киски, скользящей по моему все еще твердому члену, было почти достаточно, чтобы я достиг оргазма. Но я не могу продолжать, увидев, что я только что сделал, не так ли?

Я уставился на Бернадетт, гадая был ли мой взгляд настолько интенсивным, не обжигал ли он ее, когда она смотрела на меня в ответ. Я сжал руки в кулаки, чтобы побороть поток гормонов. Я больше, чем мое тело. Я умнее него и его порывов.

— Что, блять, мы только что увидели? — пробормотала она, когда взяла боксеры, надела их обратно, в то время как я поправлял свои штаны.

— Сюжетный поворот, — мягко ответил я, у меня голова шла кругом, когда я думал о том, как мы могли бы использовать его. — Тот, что можно полностью изменить ход игры.

— Подожди, когда Виктор об этом услышит, — начала Бернадетт, но затем она посмотрела на меня, и я выдержал ее взгляд.

Прежде чем я смог осознать, что делаю, я прижал ее к стене, а она разорвала мои штаны.

Мои бедра вдалбливали ее в стену, пока мы вместе скользили в неистовом шторме с когтимыми пальцами и голодными ртами. Я даже не потрудился снять боксеры, отодвинув их в сторону, чтобы просто быть ближе к ней. Единственный человек в мире, которого я на самом деле хотел касаться.

Это не продлилось долго, но оно и не должно было.

Бернадетт сегодня вечером задала мне вопрос: хочешь, чтобы я продолжала касаться тебя?

Теперь она знала правду: я хочу.

Отчаянно хочу.

Бернадетт Блэкберд

После трехдневных выходных в шикарном лыжном домике, полном газиллионеров и сестер-трахальщиц (я знала, что с этим Джеймсом Баррассо что-то не так), вторник в школе Прескотт был той еще тягомотина. Я до сих пор была в шоке от той херни, которая происходила между Джеймсом Баррассо и Тринити Джейд. Я тут же предположила, что они трахались, когда увидела его на ее идиотской вечеринке-игре в «Загадочное убийство», но это...это было больше, чем я могла себе представить.

Они родственники.

Тринити — дочь Максвелла Баррассо.

Я задрожала и провела рукой по лицу. Конечно же, инцест. Как будто этот сюжет и так не был достаточно извращенным.

Я была так занята проигрыванием этой сцены в голове, что совсем не слышала мистера Дарквуда. Он проходил мимо с листом, объясняя наше следующее эссе, а потом специально остановился у моей парты, чтобы посмотреть на меня сверху вниз.

— Ты же не вручишь мне очередную нелепую бумажку о слове «эбоновый», не так ли? — спросил он, а я просто уставилась на него в ответ, словно он, блять, выжил из ума.

Я не ненавидела этого парня, но, черт подери, он знал, как меня разозлить.

— Вообще-то, я планировала специально написать о том, как девушки стыдят других девушек за то, что не убирают воском волосы, которые естественно растут у них между ног. Словно от того, что ваша пизда выглядит, как в препубертатном возрасте, она становится сексуальнее. Опять-таки, я, стыдящая их за депиляцию воском, это сама по себе мезогиния. От того, что женщины принижают друг друга из-за чего-то настолько тривиального, тошнит, не так ли? Явно это инструмент патриархата.

Мистер Дарквуд смотрел на меня долгую гребанную минуту, а потом отправил меня в кабинет директора с запиской, в которой причиной за мое исключение с урока были написаны «вульгарность» и «дерзость». Не то, что бы это имело значение, учитывая, что теперь Ванн был собачкой Хавок, но какая разница.