Читать книгу 📗 "Вариация (ЛП) - Яррос Ребекка"

Эрик помахал телефоном и передал его мне. Поиск по картинкам выдал несколько фотографий Алли, в основном на сцене. Ее лебединая фигура застыла в совершенно невозможных позах. Эрик ткнул пальцем в портрет Алли с официального сайта труппы, и я обомлел. Фотограф запечатлел ее без улыбки, с широко раскрытыми глазами, она будто настороженно ждала следующего его движения.

— Она самая, — заметил Гэвин, занявшись следующим заказом.

Он явно игнорировал посетителей, сидевших на другом конце стойки, а те всем своим видом показывали, что хотят выпить еще.

Эрик вернул телефон, поблагодарил костюмчика и снова повернулся ко мне:

— И почему же ты никогда о ней не рассказывал?

Я открыл рот, но тут же закрыл. Будь мы в любом другом городе, Эрик никогда бы и не узнал.

— Потому что он до сих пор в нее влюблен.

Гэвин поставил передо мной еще один напиток, подозрительно напоминающий тот, что пила Бет, — ром с колой. Пусть брат и не самый надежный человек на свете, но память у него хорошая.

— Неправда. — Во рту загорчило от лжи, и я поспешил залить горечь пивом.

— Правда-правда. Влюблен, — повторил брат, кивая Эрику. — Поэтому он о ней и не говорит.

Я оттолкнулся от стойки:

— Да залепишь ты уже свое дуло или нет?

— Так он же твой самый близкий друг. Или нет? — усмехнулся Гэвин.

— Да. — Кивнув, Эрик подался вперед, как старик в парикмахерской, жаждущий услышать сплетни под видом новостей.

— Она была моей лучшей подругой, — сказал я, только чтобы Гэвин заткнулся. — У ее родителей здесь дом. Мы познакомились, когда были подростками. Два лета подряд мы постоянно общались и…

Как всегда, у меня отнялся язык. Я по-прежнему не мог рассказать, что произошло той ночью.

— И он был в нее влюблен, — громко прошептал Гэвин и наполнил бокал пивом из крана.

— У тебя что, клиентов мало? — спросил я, обводя рукой бар.

— А у тебя что, свидание, с которого ты сбежал? — парировал он и пододвинул пиво Эрику.

— Точно, — сморщился Эрик, пригубил пиво и оглянулся на наш столик.

— Дело в том, Бэтмен… — заговорил Гэвин, смешивая водку с клюквенным соком.

— Бичман, — снова поправил Эрик.

— Я так и сказал. — Гэвин воткнул соломинку в коктейль и перемешал напиток. — У девушки, которую ты столь любезно познакомил с моим братом, нет ни единого шанса. И никогда не было. Лучшее, что ты можешь для нее сделать, — избавить от страданий, пока Хадсон не совершил какую-нибудь непоправимую глупость — например, не начал с ней встречаться.

— Неправда. — Я встал и потянулся за пивом.

— Правда-правда, — сказал Гэвин, зыркнув на меня, и пододвинул коктейль к Эрику, переключая на него все свое внимание. — Видишь ли, Бармен, я и сам был таким. Я тоже запал на одну из сестер Руссо. Эту влюбленность ни с чем не сравнить.

Брат отвел взгляд и откашлялся. Я покрепче сжал бокал с пивом, хотя на стекле сгустился конденсат. Я не единственный Эллис, которому неохота вспоминать, что было десять лет назад.

— Но сестры Руссо всегда были недотрогами, а их матушка готова была откусить башку любому, кто приблизится хоть на шаг. Я любил ее без памяти, но все-таки отпустил. А вот Хадсон до сих пор сохнет по Алли, и теперь, когда она вернулась в город… — Он всплеснул руками и издал звук, похожий на взрыв бомбы. — Представь, что Хадсон — «Звезда Смерти», Алли — Люк Скайуокер, и, кажется, кто-то скоро взорвется.

— Дурацкое сравнение. — Я отхлебнул еще пива и прикинул расстояние отсюда до дома Алли. За весь вечер я не выпил и трети бокала, так что вполне мог сесть за руль.

— Думаешь? — спросил Гэвин, склонив голову набок. — Тогда скажем, что ты «Титаник», а она айсберг. Или она — Оппенгеймер [7], а ты — испытательный полигон в Нью-Мексико…

— Намек понят.

Я полез за бумажником.

— Погоди-ка, Алли что, и тебе нравилась? — спросил Эрик, вставая с табурета.

— Ну уж нет. Только не Алли. Ее старшая сестра.

Гэвин взглянул на меня. За миг в его глазах промелькнули все прошедшие годы, а затем он ухмыльнулся:

— Для меня Алли была слишком юной и скованной. Хорошенькая… — (я напрягся), — но слишком зажатая, слишком правильная, слишком тихая, слишком робкая…

— Слишком моя, черт тебя дери, — огрызнулся я, бросив двадцатку на барную стойку. — И она была вообще не такой. Ты совсем ее не знал.

Жар прилил к голове.

— Ну наконец-то! — воскликнул Гэвин, победно воздев руки к небу. — А я все думал, когда же ты проснешься.

Черт, он получил от меня именно то, чего добивался, — эмоцию.

Взгляд Эрика метался между нами, как на теннисном матче.

— А теперь наберись смелости и скажи этой милой шатенке, что она проходит прослушивание на роль, которая уже десять лет как занята. — С этими словами Гэвин сунул мне двадцатку обратно. — Ты же знаешь, с тебя я денег не беру.

— А ты как узнал, что она в городе?

Я взял ром с колой в свободную руку, оставив двадцатку там, где она лежала.

— Слухи распространяются быстро, — пожал плечами Гэвин и отступил на шаг. — А наша племянница любит посплетничать. Сам знаешь, Джун не оставит ее в покое, пока не получит автограф.

Джунипер. Ну конечно! Что еще она ему сказала?

— Ты же присмотришь за ней завтра утром, чтобы Кэролайн могла открыться?

— А ты заступаешь на сутки? — спросил Гэвин.

Голоса за его спиной становились громче: клиенты старались привлечь его внимание.

— Да. — Я брал суточные смены по крайней мере четыре раза в месяц, а иногда и шесть.

— Тогда, похоже, у меня нет выбора.

Брат отсалютовал мне двумя пальцами и отправился к другому концу стойки. Из заднего кармана брюк-карго свешивалось полотенце.

Мы с Эриком пошли к столику.

— И что у вас с этой балериной? — спросил он, когда мы протискивались сквозь толпу.

Вот поэтому я и не хотел ничего говорить. Бичману всегда и все надо было уладить, и теперь он видел меня источником проблемы, а себя — человеком, который мог бы ее решить.

— Когда мне было восемнадцать, мы поссорились прямо перед моим отъездом на сборы.

— Дай угадаю: она не ответила тебе взаимностью?

У меня скрутило живот.

— Она… все было слишком сложно. Конец.

— Раз вышло так, что она оказалась здесь одновременно с тобой, это вовсе не конец. Я и впрямь никогда не встречал таких везучих.

— Поверь мне. Все кончено. Алли не из тех, кто дает второй шанс. — И не из тех, кто позволит вмешиваться посторонним. Увидев Джессику и Бет, я понизил голос. — Такой поворот судьбы даже мне не одолеть, друг мой. Сделай одолжение, забудь.

Подойдя к кабинке, мы умолкли. Я одарил Бет самой извиняющейся из всех своих улыбок и уселся рядом с бокалами в руках.

— Держи.

— Спасибо.

Она взяла свой коктейль и заправила за ухо прядь волос.

— Получается, ты здесь вырос, да? А мы переехали сюда, когда я училась в старшей школе. Наверное, ты тогда уже выпустился.

Я закивал, — кажется, она уже об этом говорила, — но вдруг замер. Гэвин прав. Я мог бы начать встречаться с ней забавы ради. Но это ни к чему не приведет, потому что я ни за что не дал бы ей полноценный шанс. Тем более что Алли теперь в тринадцати минутах езды.

— Верно, — медленно произнес я, чувствуя, как в груди нарастает напряжение, а мысли путаются. — Мне очень жаль, Бет, но…

— Хадсон?

Конец фразы повис в воздухе, когда я услышал ее голос. Я повернулся и увидел ноги в джинсах. Руки зачесались от желания прикоснуться к ее изгибам. На ней был легкий зеленый свитер, из-под которого выглядывало изящное плечо и бретелька бледно-розового лифчика. На меня смотрели любимые глаза цвета виски. Напряжение в груди достигло предела. Вмиг улетучились все мысли, кроме одной: скорее увести ее отсюда и без свидетелей умолять о прощении.

— О господи, ты и есть та самая балерина… — выпалил Эрик.

Я был готов сквозь землю провалиться.

Глаза Алли расширились, и она отвела взгляд: