Читать книгу 📗 "Развод. Мусор вынес себя сам (СИ) - Шевцова Каролина"
Лиза смотрит на меня еще немного, а потом разворачивается и уходит, и идет пока ее силуэт не теряется за деревьями.
А я остаюсь стоять на аллее. Мне даже пошевелиться, не то что уйти, трудно. Словно все тепло этого дня из меня выморозили и мышцы задеревенели как у покойницы.
Я чувствую, как ко мне подходит Давид. Он не говорит ни слова. Он просто становится рядом.
Просто протягивает руку и поправляет мои волосы. Его пальцы слегка задевают кожу у виска, и это прикосновение - такое тихое, такое бережное, - заставляет меня вздрогнуть.
Просто шепчет, что все будет хорошо.
Он просто есть.
Я закрываю глаза и на секунду прижимаюсь щекой к его ладони. Не плачу. Стою и дышу, чувствуя, как ледяной ком внутри начинает таять под теплом его рук.
- Чего ты хочешь, Аниса? Что мне сделать, чтобы ты не грустила?
Поднимаю глаза вверх и смотрю Давиду прямо в лицо.
- Я хочу есть. – Шмыгаю носом. - Отвези меня куда-нибудь и закажи самые вкусные в мире хинкали!
Глава 20. Борис Самойлов
Холодно, не смотря на огонь в камине. Почему-то последние недели в моем доме стало невероятно зябко.
Котельная работает.
Батареи шарашат вовсю.
Камин, опять же.
А я все равно не могу согреться.
Иду за пледом, и, накрыв ноги, снова беру планшет.
Так странно, что я до сих пор не бросил читать эту книгу. Обычно меня хватает на пять глав, чтобы все понять – и о сюжете, и о персонажах и об авторе. Я даже коммерческую выгоду могу просчитать, просто заглянув в историю, не изучая ее.
А здесь… каждый день проверяю портал в ожидании новой главы. «Займемся (сексом) любовью?» это очень смело и очень… не пошло, нет, скорее умно. И остро. Представляю, как Ника писала свою героиню с себя. Разумеется, с себя, с кого еще?
В ней столько огня, столько страсти, что дух захватывает. Я ловлю себя на том, что пытаюсь представить ее лицо. Не героини, конечно, а Ники. Красивая она баба. Про таких говорят – породистая. И стать, и осанка, и голос, и движения головы, когда она слушала меня, и морщинки у глаз, от которых взгляд кажется еще глубже. Интересно, она кричит в гневе или, наоборот, говорит тише? Каково это - спорить с такой? Проигрывать ей и... получать от этого кайф? Я улыбаюсь строчкам на экране. Вот черт. Чувствую, что и согрелся и даже завелся, не смотря на то, что у меня уже был секс. Все равно хочу еще. Хочу и не раз, вот только не с той, с кем могу, вот в чем проблема.
Откладываю планшет, когда слышу, как открывается дверь. В гостиную входит Лиза. Волосы влажные, на лице какая-то зеленая маска, не теле - мой халат. Она вообще обожает носить мои вещи, чем бесит меня нереально. Ну, купи себе свое? И деньги же есть, и возможности.
Нет! Обязательно нужно изгадить мою белую рубашку, пока готовишь нам завтрак. И ведь пачкать Лиза умеет, а стирать и гладить – нет. Не приучена-с. Да, и завтраком это можно назвать очень условно, так, бутерброды с маслом и вареньем. Потому что Богини, кажется, даже сыр ровно нарезать не способны.
Одно радует, Лиза еще маленькая, всему можно ее научить. Было бы желание. Мое заметно подугасло. Она садится на диван, поджав ноги, и плотнее кутается в халат. - Борь, - вздыхает, - а когда вы в семье наряжаете елку? Просто тут так пусто, без украшений и гирлянд. Может, хотя бы их повесим? Поначалу я даже не понимаю, о чем это она. Какая к черту елка? И только потом вспоминаю, что уже третье декабря. Для гирлянд рановато, Аниса никогда не торопилась с этим. Она вообще всегда жила в своем темпе. Просто в какой-то день срывалась из офиса раньше обычного, и, пока я проводил созвоны, творила свое волшебство. Волокла домой гигантскую пихту и мешки с мандаринами, доставала из кладовки коробки с игрушками, пекла печенье с корицей, варила глинтвейн, и по щелчку пальцев превращала мой дом в место, где пахнет пряностями и уютом.
Я даже не участвовал в этом.
Даже не помню точно, когда именно жена делала все это.
Просто возвращался с работы и попадал в декорацию к рождественскому фильму. - Успеем еще, - говорю я глухо и снова утыкаюсь носом в экран. В книгу, на которую у меня уже нет никакого настроения.
Лиза елозит худосочной задницей по дивану, всячески привлекая мое внимание, но я не ведусь. Читаю, нахмурив брови, чтоб даже она поняла – занят! Не помогло.
- Борь, - шепчет недогадливая моя, - может тогда мы вместе украсим дом? Хочется праздника.
Хочется. В последнее время всем постоянно чего-то хочется и почему-то за мой счет.
- Лизуш, у тебя же есть моя карта? – Не спрашиваю, констатирую. – Так организуй. Только меня не вовлекай, пожалуйста, я, кошечка моя, работаю.
И снова пытаюсь погрузиться в книгу Ники Зельбер. Уже плевать, что там написано, просто нужно отвлечься от глупого, раздражающего меня разговора.
Лиза вздыхает еще раз, но тут же ее лицо озаряет идея. Она берет телефон. - Привет, мои девочки. Назрел вопрос, как лучше украсить этот камин. Гирляндами, свечами или в американском стиле, развесим носки и поставим молоко с печеньем на полку? - она прищуривается, наводя камеру на себя. - Голосуйте, а то мне одной не выбрать! Мое тело напрягается само по себе. Я резко отвожу планшет в сторону. - Лиза, нет. Не надо. - Что не надо? - она опускает телефон, ее брови удивленно ползут вверх. – Ты из-за себя переживаешь? Так тебя даже в кадре не видно. Только я и камин. Я смотрю на нее и вижу, что она не понимает. Просто не может сложить два и два и осознать, наконец, как нелепы ее попытки обосноваться в моем доме, придать нашим отношениям какой-то статус, рассказать всем обо мне.
- Ты же сам хотел публичности, Борь? А теперь шарахаешься, когда я просто беру в руки телефон! Это обидно…
Глаза - красивые, большие, по-детски круглые - смотрят на меня так, что становится неловко.
- Хотел, - цежу сквозь зубы.
- Тогда сейчас что не так?
- Все так, малыш, - встаю, подхожу к Лизе, беру ее за подбородок, мельком замечая, как пальцы пачкаются в ее дурацкую зеленую жижу на лице. Ладно, руки можно и помыть, а вот если сейчас упущу момент, то потом придется извиняться. А я это ужасно не люблю. – Все правда так, мне очень хорошо с тобой, просто я не хочу… чтобы ты снимала хоть что-то связанное со мной. Ни дом, ни машину, ни улицу, где я живу.
- Потому что ты меня стесняешься?
Потому что моя стерва жена довела мою мнительную дочь до паранойи, и теперь та внимательно следить за моей личной жизнью, чтобы я не дай Бог не женился снова. Но знать об этом Лизе не обязательно. Я вообще стараюсь как можно меньше рассказывать ей.
- Потому что не хочу, - говорю я тише, внимательно подбирая слова. – чтобы жестокие люди позавидовали нашему счастью. Ты же знаешь, как это бывает? Я даже не вру. Регина правда очень жестока в своем эгоизме, когда пытается контролировать каждый мой шаг. Я взрослый мужик и вынужден встречаться со своей любовницей тайно, а не то мне устроят скандал. И кто? Девчонка вдвое меня младше!
Целую Лизу в кончик носа, опускаюсь ниже, прикусывая ее за пухлые губки, но она не откликается на поцелуй. Наоборот. Уворачивается и отступает. Она что-то бормочет про «постоянные тайны», и уходит в спальню. Ей нужно каких-то двадцать минут, чтобы собраться – досушить волосы, смыть с лица маску, сложить вещи в красивый кожаный саквояж, который я купил для нее на прошлых выходных.
- Провожать не надо, Борь, - бросает из-за плеча. – И не удивляйся сумме, которую спишут с твоей карты, шоппинг будет отличной компенсацией за то, что ты не хочешь объявить меня своей женщиной.
- Но ты и так моя женщина.
- Может быть да. – Она смотрит на меня, чуть сощурив глаза. – А может и нет. Ты можешь только догадываться, вдруг я скрываю в своем телефоне что-то посерьезнее женских эротических романов. - Видя мое смущение, она удовлетворенно хмыкает. – Да ладно, не робей так. Я вот в детстве была влюблена в Райана Гослинга, так что твое увлечение писательницей это… даже мило. Я не ревную.
