Читать книгу 📗 "Лучшие враги навсегда (ЛП) - Хейл Оливия"

Джейкоб поднимает глаза и встречается со мной взглядом, приветливо улыбаясь.

— Констанция, — произносит он. — Как любезно с твоей стороны составить нам компанию.

Я кладу руку на спинку стула Габриэля и небрежно прислоняюсь к нему.

— Как обстоят дела?

— Дерьмово, — бормочет один из мужчин за столом.

Судя по отсутствию карт, он покинул игру.

— Превосходно, — бормочет единственная женщина-игрок.

Ее черные волосы заплетены в тугую косу, и, судя по нескольким раздраженным взглядам, побеждает именно она.

— Твой мужчина проигрывает все фишки, — громко говорит один из мужчин. Судя по раскрасневшимся щекам и пустому стакану можно предположить, что он тоже покинул игру. — Может быть, ему просто нужен талисман на удачу.

— Да, — подхватывает другой. — Давай, присоединяйся. У него на коленях есть свободное место.

Несколько человек за столом усмехаются. Джейкоб не один из них, но я чувствую, как его взгляд останавливается на мне, изучая и оценивая.

Стул под моей рукой слегка сдвигается. Габриэль откидывается от стола и смотрит на меня. Темная прядь волос упала на лоб, а на скулах проступил румянец от спиртного и азарта.

Его губы изгибаются в надменной ухмылке, к которой я так привыкла.

— Принцесса? — он похлопывает себя по колену.

По его глазам я понимаю, Габриэль не думает, что я это сделаю. Не здесь, на глазах у всех этих людей. Но я больше не та послушная девочка, с которой он учился в одной школе. Я Коннован, и меня тоже учили бороться за победу.

Поэтому мило улыбаюсь и сажусь к нему на колени.

17. Конни

Тело Габриэля напряжено. Бедра, на которых я удобно располагаюсь, слегка раздвинуты, словно удобное сиденье, но грудь, на которую опираюсь, кажется каменной стеной.

Он выдыхает, и тело медленно расслабляется.

— Пришла подарить мне удачу, принцесса?

Я смотрю через покерный стол, а затем на его руку, покоящуюся рядом. Габриэль крепко сжимает игральные карты.

— Похоже, она тебе понадобится.

— Я и так везунчик, — говорит он и обнимает меня другой рукой.

Габриэль заключает меня в ловушку, не предполагающую выхода.

Остальные игроки сосредоточены на картах или напитках, но некоторые бросают любопытные взгляды в нашу сторону. Интересно, поверили ли его друзья новостям, услышав о нашем браке? Позвонили ли ему и спросили: о чем ты, черт возьми, думал? Признался ли им Габриэль, что мы все это сфальсифицировали?

По другую сторону стола его брат смотрит на нас долгую секунду, прежде чем взглянуть на карты. Он хорошо это скрывает, но слегка удивлен. Увидев меня и Габриэля вместе, поняв, что мы близки, несколько испугался.

Я полностью расслабляюсь на груди Габриэля. Это требует усилий. Он — незнакомый, большой мужчина, с которым я мало знакома.

Если бы год назад кто-то сказал, что я буду сидеть у него на коленях, представляясь женой, потому что я и есть его жена, я бы высмеяла этого идиота.

Габриэль переворачивает карты, чтобы посмотреть на них, касаясь подбородком моего уха. Я тоже их вижу. У него есть основания для стрита²³, но если не получит нужных карт, ничего не останется.

Я поворачиваю голову вправо, касаясь губами края его челюсти. Интересно, мужчине тоже дается наша близость с трудом? Сложно ли держать меня коленях?

— Можешь подстраховаться, сбросив четверку, — шепчу ему на ухо.

Некоторое время он не реагирует, но затем незаметно кивает.

— Тоже играешь в покер, Конни?

— У меня два старших брата.

Я смотрю вниз, на руки, что держат в плену, — одна покоится на картах, а другая на краю стола. Он засучил рукава черной рубашки, и в таком свете загорелые предплечья кажутся широкими и мускулистыми.

Он не сделал ни единого движения, чтобы прикоснуться ко мне.

Если мы хотим убедить его брата…

Я ерзаю на коленях, разворачивая ноги в стороны, чтобы было легче смотреть на него. Габриэль снова напрягается, расслабляясь только тогда, когда я перестаю ерзать. Я обвиваю его шею рукой, и ладонь ложится на противоположное плечо.

Пальцами я начинаю поправлять воротник рубашки.

— Конни, — бормочет он, не отрывая взгляд от карт.

— Знаешь, стоит как-нибудь сыграть в покер, — шепчу я.

Он издает еле слышный гудящий звук.

— Только ты и я?

— Да, — я наклоняюсь ближе и улыбаюсь, как будто говорю что-то непристойное. — Может, так сможем договориться о разводе.

Он смеется. Звук струится по груди и разливается во мне.

— Могу придумать вещи и поинтереснее, чтобы поставить на кон.

Я провожу пальцами по его волосам. Густым, темным и слегка вьющимся на затылке. Погружаю пальцы в пряди, как будто делала это уже бесчисленное количество раз. Словно мы всегда так сидим.

Мое сердце бьется быстро. Публичные проявления привязанности никогда не были моим коньком, но сейчас, прикасаясь к Габриэлю… Я чувствую себя опьяненной игрой, представлением и выпитым пивом.

В восторге от того, что дразню его.

Габриэль окинул только что приехавшую меня, взглядом. Я это видела и почти уверена, что не ошиблась. А на днях ревновал. Это что-то, да значит.

А вот что именно, я пока не готова понять.

Он обнимает меня за талию, обогревая сквозь прозрачную ткань блузки.

— Ты устраиваешь настоящее шоу, — бормочет он.

Я кладу голову ему на плечо и бросаю взгляд на брата. Джейкоб смотрит на карты, но каждые несколько секунд бросает на нас взгляд, словно на автомобильную аварию, от которой не может оторвать глаз. Его брат Томпсон с женой Коннован. Не могу представить, какие разговоры он вел по этому поводу — с матерью, братьями и сестрами, с другими сотрудниками «Томпсон Интерпрайзес».

От мрачного восторга по спине пробегает дрожь.

— У нас достаточно зрителей, — бормочу я.

Я провожу пальцами по коже головы Габриэля и наблюдаю, как на его шее появляются мурашки. А рука на моем животе напрягается. Но Габриэль ничего не говорит.

Я смотрю через плечо на остальных гостей вечеринки. Большинство не обращают на нас никакого внимания. Компания близ стола с закусками затеяла какую-то игру, правда, какую именно, сказать не могу.

Но когда оглядываюсь, несколько человек с любопытством поглядывают на нас. Тодд. Эмма. Некто по имени Эван, с которым я едва знакома. Я вежливо улыбаюсь. Пальцы сильнее сжимают волосы Габриэля, обвиваясь вокруг густых прядей.

Он бросает на меня взгляд. Что?

Я разжимаю смертельную хватку и виновато ему улыбаюсь. Габриэль закатывает глаза и снова переводит взгляд на карты. Больше людей сбросили карты, остались только Джейкоб и Габриэль. Я откидываюсь назад и наблюдаю за разворачивающейся битвой.

Рядом с картами Габриэля стоит стакан. Скотч, бурбон, виски — не уверена, но я тянусь к нему и делаю большой глоток. Обжигает горло словно пламя.

— Захотелось пить, принцесса? — бормочет Габриэль.

Он только что собрал восьмерку, и благодаря этому у него почти стрит. Осталась всего одна карта.

— В горле пересохло, — говорю я.

Пряжка ремня впивается в бедро, и я снова ерзаю, утраиваясь поудобнее.

— Конни, — бормочет Габриэль.

Его рука с силой обвивается вокруг моей талии, и, двигаясь, я чувствую, как его большой палец касается нижней части моей груди.

Это происходит случайно, но меня охватывает жар.

— Что?

— Прекрати ерзать.

Именно тогда я чувствую это. Его. Он возбудился.

Моя рука замирает в его волосах. Я не ожидала… оно. Габриэль тоже замер, и атмосфера становится такой напряженной, что кажется, одно слово — и все рухнет.

Победа — темная и опасная штука. Он хочет меня. Может ненавидеть это, не доверять мне, но его тело не умеет лгать. Габриэль Томпсон испытывает ко мне влечение. Эта мысль проносится по моему телу ударной волной восторга.

Я расслабляюсь, прижимаясь к нему всем телом. От прикосновения меня пронзает трепет.