Читать книгу 📗 "Предавший однажды (СИ) - Шнайдер Анна"
— А я в кино сейчас пойду. Не хочешь со мной? — И сразу, будто вспомнив обо мне и Сене, продолжила: — И вы, ребята, тоже, не хотите в кино? Решила вот немножко развеяться…
— Я не могу, меня дома ждут, — откликнулся Ромка, пока Сеня скептически хмыкал, а я просто офигевала от чужой наглости, и освободил руку из захвата. — И в целом я никогда не могу, меня можно даже не спрашивать. Я с работы еду сразу домой, выходные тоже с семьёй провожу.
— Ох, какой кошмар! — прижала ладони к щекам Яна, укоризненно качая головой и хитренько улыбаясь. — Ну нельзя же так, надо и отдыхать от обязанностей. Развлекаться, расслабляться… Эдак и депрессию можно заработать! И вообще — ты позвони жене, скажи, что у вас совещание с шефом и ты попозже придёшь. А потом — в кино. Давай, Ром, а?
Сеня, хохотнув, покачал головой, хлопнул нас с Кожиным по плечам и, возвестив:
— Ну, я потопал, — отправился к своей машине, ухмыляясь и слегка подпрыгивая — типичный мартовский морозец явно кусал его за пятки. Предатель! Мог бы и помочь отфутболить Яну. Или вообще забрал бы её с собой, подвёз до кинотеатра.
— Не вариант, — отрезал Ромка и тут же поинтересовался: — А ты в какой кинотеатр идёшь? В «Рассвет», что ли?
— Ага, — энергично закивала нахалка. — Пошли? Здесь же недалеко, всего одна станция на метро.
— Мне в другую сторону, — откровенно соврал Ромка и подхватил меня под локоть, как недавно его подхватывала Яна. — И Наде тоже. Причём мы торопимся, мне надо успеть на электричку. Так что извини… Мы побежали.
Это было феерично! Практически оставив Яну посреди сквера возле работы, мы с Ромкой помчались к метро. По пути я начала хохотать, да и он тоже улыбался, с иронией поглядывая на меня, и уже у самых стеклянных дверей сказал:
— Видела бы ты своё лицо.
— А что с ним? — тут же насторожилась я.
— Ничего страшного, — смеялся Ромка. — Просто с таким лицом надо идти в атаку, вооружившись сковородкой. Ревнуешь?
— Именно так. Но у меня есть причины, не находишь?
— Какие ещё причины?
— Яна намного моложе меня и…
Договорить я не успела: Ромка, остановившись, чуть оттащил меня в сторону, чтобы не мешать потоку спешащих людей, и прошептал почти в губы, обхватив моё лицо ладонями:
— Может, ты тогда тоже выберешь кого-нибудь… моложе меня? Вон, смотри, паренёк идёт в жёлтой куртке — вылитый цыплёнок, — как раз возраста Яны. Мне — Яну, тебе — его. Договорились?
— Ром, — я хихикнула, испытывая безумное желание поцеловать его улыбающиеся губы, но понимая — на улице это делать ни к чему. — Ну что ты глупости какие-то говоришь?
— Беру пример с тебя в данном случае. — Он наклонился ниже и потёрся своим носом о мой. — Пойдём? А то эта молодая нас догонит, придётся опять отделываться. Второй раз я не выдержу вежливый режим, ещё пошлю её, и шеф опять останется без секретаря.
Ромка опустил ладони, взял меня за руку — и мы быстро зашагали вниз по лестнице, к туннелю.
69
Надежда
Я долго думала: признаться сейчас или нет? Шла по станции, запрыгивала в вагон вместе с Ромкой, ехала с ним рядом, глядя в тёплые глаза, и думала, думала…
В итоге всё-таки сказала, когда мы стояли в вагоне на следующей станции:
— Я слышала твой разговор. Сегодня, на пожарной лестнице…
Кажется, ничего подобного Ромка не предполагал — потому что он явно удивился. Его брови поползли вверх, а потом он, криво улыбнувшись, произнёс, наклоняясь к моему уху:
— И кучу всего себе нафантазировала, да?
— Да, — призналась я, подняла руки и вцепилась ими в куртку на Ромкиной груди. — Но ты же не говоришь правду. Ни слова не говоришь… Что я должна думать?
— Я могу сказать, — неожиданно ответил он, скользнув губами по моему виску. — Но тебе не будет от этого легче. Наоборот.
Я слегка вздрогнула, но тем не менее произнесла, чуть повысив голос — потому что вагон начал набирать скорость:
— Я всё равно хочу знать правду.
Ромка молчал, и я всем телом ощущала напряжение в его теле. И тоже молчала, понимая: уговаривать бесполезно. Он такой человек: либо да, либо нет, но уговоры не помогут.
— Хорошо, — выдохнул в конце концов Ромка. — Но надо выйти на следующей станции и сесть хотя бы. Только рассказ будет быстрым, Надя, без подробностей. Мне надо успеть на электричку, у меня в запасе не более пятнадцати лишних минут.
Неужели?..
Я всё-таки узнаю правду!
— Договорились, — кивнула я обрадованно. — Я не буду тебя задерживать!
Впоследствии оказалось — радовалась я рано. Рассказ Ромки вызвал у меня миллион вопросов, и радостным он, увы, совсем не был.
Мы сели на лавочку посреди станции. Абсолютной тишины в метро, естественно, не достичь, поэтому Ромка периодически прерывался, ожидая, когда проедет поезд. И очень чувствовалось, что он старается говорить безэмоционально — явно не желая, чтобы я его жалела.
Но эффект от этого получался обратный…
— Лена была подругой моей однокурсницы. Они пришли вместе на одну из встреч выпускников. Почему я говорю «была» — потому что Лена за прошедшие годы умудрилась поссориться со всеми друзьями из прошлого. Когда-то давно она была озорной и весёлой девчонкой, очень красивой и в чём-то даже безбашенной, чем меня и привлекла — сам-то я тот ещё зануда, да и темперамент у меня другой. Мы встречались пару лет, а потом я предложил Лене пожениться. И всё было хорошо… до беременности. Когда Лена ждала нашего старшего сына, она впервые рассказала мне, что сестра её матери, страдая от послеродовой депрессии и заподозрив мужа в измене, выпрыгнула из окна.
В этот момент у меня поползли мурашки по спине, да и не только по спине — по всему организму. Какая женщина будет рассказывать такое, вынашивая ребёнка? Ладно бы ещё она сделала это до беременности, лучше даже до свадьбы, но во время беременности стараешься не думать о плохом…
— Лена сделала это в шутливой манере, — криво усмехнулся Ромка. — Мол, смотри, не провоцируй меня, а то мало ли, и тогда я не воспринял это всерьёз. Я вспомнил о том рассказе, когда жена родила Илью и её поведение изменилось практически полностью. Из весёлой и смешливой она стала угрюмой и раздражительной, постоянно подозревала меня во всём, что только можно и нельзя. Не дай бог не успеть на электричку — всё, скандал. И обязательно рыдания, которые делали меня беспомощным — я вообще не умею разговаривать с плачущими женщинами. Стоило Лене заплакать — и я сразу соглашался на всё или почти на всё. Так продолжалось несколько лет. Любые мои попытки потащить Лену к врачу заканчивались её слезами и моей капитуляцией, из-за чего я постоянно ощущал себя половой тряпкой. В общем, в то время я как раз начал чувствовать тягу к тебе, поэтому предложил Лене развестись. — Ромку передёрнуло — воспоминания точно были неприятными. — Она откровенно психанула. Рыдала, кричала, что не сможет без меня, а ещё вспомнила свою тётку, которая из окна выпрыгнула.
Я слушала это всё, затаив дыхание и ощущая, как где-то на макушке шевелятся волосы.
Эмоциональный шантаж, значит… Раньше я только читала о подобном, но никогда не встречала по жизни, если не считать то, что говорили мне свёкры два года назад, подобным шантажом. Но это всё-таки шантаж другого уровня — намекать на самоубийство, ещё и вместе с ребёнком…
— Я сразу передумал, — продолжал Ромка, болезненно сжав кулаки. — Испугался. Но у меня тогда хватило мозгов поставить условия: она должна пойти к врачу и вылечить эту свою депрессию. Нашёл даже ей психотерапевта через своего одноклассника, разговор с которым ты сегодня слышала. Он единственный, кто более-менее в курсе… Даже мой брат ничего не знает. Не могу я это всё рассказывать, — Ромка коснулся ладонью шеи. — И сейчас тошно, но раз ты хочешь… Хотя, в принципе, уже понятно, что дальше, да, Надюш? Лена стала ходить к психотерапевту, принимала таблетки, и периодически ей становилось лучше, порой она была почти совсем нормальной и весёлой. В один из таких периодов родился Лёшка… Но после его рождения всё вернулось на круги своя, и я осознал: Лене вредно сидеть дома с детьми. Поэтому настоял, чтобы она как можно скорее пошла на работу. Стало лучше. Но наши отношения к тому времени были испорчены безвозвратно, и любые попытки Лены их выправить я воспринимал в штыки. Тогда и произошёл тот эпизод, о котором я тебе говорил… С первым встречным в клубе, на каком-то девичнике в кругу коллег. По крайней мере, так она мне рассказала.
