Читать книгу 📗 "Сводница без тормозов (СИ) - Перуница Любовь"

Он смотрел на меня, и по его лицу плыла тень сомнения, которую постепенно сменяло растущее изумление. Я не бизнес-леди. Я была мастером маникюра, которая вела блог о чувствах. Но в тот момент я чувствовала себя стратегом, видящим выход из, казалось бы, безвыходной ситуации.

— Ты серьёзно? — наконец выдохнул он.

— Абсолютно, — твёрдо сказала я. — Иногда решение приходит оттуда, откуда его совсем не ждёшь. Ну же! Ты сам говорил. "Хрен с ним, давай попробуем"! Бизнес строится из людей, из идей, из готовности рискнуть вместе.

Я протянула ему тарелку с блинами.

— Поешь. А потом позвоним Адаму и назначим встречу. У нас всего три дня, чтобы начать менять правила игры.

Глава 41 - Не ангел

Встреча была назначена в тихом, спокойном кафе «Оазис» в центре, куда я обычно заходила только чтобы выпить кофе навынос. Просторное помещение с высокими потолками и большим количеством растений. Растения — это душа «Оазиса» . Они везде: массивные кадки с фикусами лиратами и монстерами, создающие уединенные зеленые уголки, подвесные кашпо с плющом и эпипремнумом, стены, частично увитые зеленью. Создается ощущение, что ты в ботаническом саду, а не в городском кафе. Главная особенность — панорамные окна «в пол» от потолка до самого пола, через которые льется свет в течение всего дня. Всегда мечтала о таких окнах в свой будущий дом.

Сегодня же я сидела за столиком у окна, сжимая в руках папку с распечатанной презентацией, которую мы с Женей лихорадочно готовили всю ночь. Это был не привычный для него сухой IT-проект, а живой, эмоциональный рассказ о нашем будущем приложении — о том, как оно сможет помочь людям избежать наших ошибок, найти не просто пару, а родственную душу. Разумеется, все его цифры мы тоже подготовили. Но мне не хотелось акцентировать на этом внимание.

Женя сидел рядом, собранный и бледный. Он отрепетировал свою речь, но я видела, как дрожит его нога под столом. От этой встречи зависело всё.

Марина Юрьевна, вопреки моим ожиданиям, вошла ровно в назначенное время. Никакого намёка на серьезную бизнес-леди — веселая полноватая женщина лет пятидесяти в балахонистом спортивном костюме, с живым, проницательным взглядом. Я встала, чтобы поприветствовать её, и представила Женю.

— Марина Юрьевна, это Евгений, мой… партнёр. Женя, это Марина Юрьевна.

Мы сели. Несколько минут говорили о пустяках, о погоде. А потом Марина Юрьевна отставила чашку и посмотрела прямо на Женю.

— Итак, Евгений. Арина в общих чертах рассказала мне о вашей ситуации. Но я хочу услышать всё от вас. И не только про приложение. Расскажите мне, с чего всё началось. Почему вы здесь и сейчас, в таком, мягко говоря, цейтноте.

И Женя начал говорить. Сначала сдержанно, подбирая слова. Но потом, глядя в её спокойные, понимающие глаза, он раскрылся. Он рассказал ей всё. Про долги отца, про маму, про Милану и её отца, про кабалу, в которую сам себя загнал, пытаясь быть сильным и всё решить самостоятельно. Даже я не ожидала таких подробностей. На мой взгляд это было лишнее в контексте нашей ситуации. Но он просто продолжал излагать факты, и в его голосе звучала усталость. Он говорил о своём первоначальном проекте, о том, как горел им, и о том, как этот огонь чуть не погас под грузом обязательств.

Я смотрела на него и понимала, что именно это — его искренность, его упорство, его готовность не сбежать, а отвечать за свои ошибки, — производит на Марину Юрьевну куда большее впечатление, чем любые, даже самые блестящие, графики окупаемости.

Когда он закончил, в воздухе повисла тишина. Наш «ангел» медленно помешивала ложечкой остывший кофе.

— Вы знаете, Евгений, — наконец сказала она, — ко мне часто приходят молодые люди с блестящими глазами и презентациями, наполненными пустыми обещаниями. Они говорят о миллионах, но не готовы пачкать руки. Вы же прошли через огонь. И вы не сломались. Вы не стали циником, не стали искать лёгких путей. Вы ищете честный выход. Меня впечатляет не ваш проект. Меня впечатляет ваша история. Ваше упорство. А ещё ваш проект про любовь. А я привыкла в неё верить.

Она открыла свою мешковатую сумку, откуда достала кожаную папку.

— Я готова стать вашим инвестором. На ваших условиях. Я выкупаю долю Воганова. Все девять с половиной миллионов. Вы получаете полный контроль над своим старым проектом и свободу действий.

Женя замер, не в силах вымолвить ни слова. Казалось, он просто перестал дышать.

— Но… зачем? — с трудом выдавил он. — Вы же почти ничего не знаете о проекте…

— Я знаю всё, что мне нужно, — мягко прервала его Марина Юрьевна. — Я инвестирую не в идею. Я инвестирую в человека. В вас, Евгений. Я вижу потенциал. А уж во что вы решите его вложить — в свой старый проект или в это новое, амбициозное приложение с Ариной и её другом — это ваше решение. Мои деньги снимут с вас удавку и дадут вам возможность дышать. А дышащий человек способен на гениальные вещи.

Она протянула ему визитку своего юриста.

— Всё оформим официально. Мои люди свяжутся с вами завтра утром. Поздравляю. Проект спасён.

Когда она ушла, мы ещё несколько минут сидели в ошеломлённой тишине. Потом Женя медленно повернулся ко мне. В его глазах было столько эмоций — облегчения, неверия, благодарности, — что у меня комом подкатило к горлу.

— Я… я сейчас позвоню Воганову, — прошептал он, доставая телефон. Его пальцы дрожали. — Сниму эту кабалу. Раз и навсегда.

Он вышел из кофейни, чтобы сделать звонок. Я смотрела ему вслед, на его расправленные плечи, и чувствовала, как по моим щекам катятся слёзы. Это были слёзы счастья. Не просто из-за денег. А из-за того, что его тяжелейшая ноша наконец-то была снята. И снята благодаря его же собственному мужеству и честности. Бизнес-ангел нашёлся не в виде мифического существа, а в лице мудрой женщины, которая разглядела в нём то, что другие боялись или не хотели видеть — сильного, настоящего человека.

Интерлюдия: Милана

Кабинет отца. Массивный стол, отделанный тёмным дубом, тяжёлые портьеры, поглощающие дневной свет.

Воздух спёртый, густой, дышать им трудно. Здесь пахнет деньгами, кожей и сигарами, и… страхом. Моим страхом.

Состояние измученности, усталости, тошноты. К горлу постоянно подкатывает ком. Холодный пот облепил тело, от себя самой стало мерзко. Это чувство уязвимости было мне незнакомо. Но даже мне не под силу совершить поступок, который меня сейчас обяжут сделать, чтобы положить конец этому кошмару.

Этот кабинет я посещала чаще, чем свою комнату, и провела здесь в сумме больше времени. Ненавижу здесь каждую деталь. Понимать я это стала только сейчас, спустя годы.

Мы втроём: я, отец и Костя. Молчание. Оно давит на барабанные перепонки, звенит в ушах. Отец не смотрит на меня, продолжает перебирать документы, которые ему принёс Костя по одному из наших филиалов. Что-то подписывает, что-то откладывает.

— Ну что, сестрёнка? — Костин голос, доносящийся со стороны мягкого кожаного дивана, режет тишину, как тупой нож. — Поздравляю. Твой женишок оказался не только умным, но и щедрым. Подарил нам девять с половиной миллионов. Правда, убытков принёс на пару десятков миллиардов.

Я чувствую, как кровь отливает от лица. Холодеют кончики пальцев. Он нашёл деньги. Это могло означать только одно: мы больше ничем не можем его привязать, и сейчас начнётся показательная порка.

— Он не мог… — сипло вырывается у меня. — Откуда?!

— Нашёлся инвестор, — отец поднимает на меня взгляд. Его глаза — куски антрацита. Холодные, мёртвые. — Видимо, не все считают его неудачником. В отличие от его невесты. Ах да, бывшей?