Читать книгу 📗 "Шепот о тебе (ЛП) - Коулс Кэтрин"

А с тех пор как мы вернулись в дом, мы почти не оставались вдвоем. Семья Хартли буквально поселилась с нами, чтобы все для нас устроить. Я была благодарна, правда. Но так хотелось остаться наедине с Холтом.

Грей прижалась ко мне ближе:

— Ты пробовала с ним поговорить? Рассказать, что тебя тревожит?

— Когда? Мы вдвоем только ночью, а он настаивает, что мне нужно спать, а не разговаривать.

Она закатила глаза:

— Все такой же командир.

Я попыталась улыбнуться, но не смогла.

— Он даже не спит со мной. Спит вон в том кресле. — Я кивнула на предмет мебели, который давно стал моим личным врагом.

Брови Грей поползли вверх.

— Говорит, боится задеть меня во сне.

— Логично. Он до смерти перепугался. Последнее, чего он хочет, — сделать тебе еще больнее.

Слеза скатилась по моей щеке:

— А я боюсь, что он просто ждет, пока я поправлюсь, чтобы потом сказать... что не справится.

— Рен. — Грей снова сжала мою ладонь, теперь крепче. — Холту было восемнадцать, когда тебя ранили. В этом возрасте редко кто принимает мудрые решения. Но теперь он прожил целую жизнь без тебя. И знает, как это — ужасно. Он не уйдет.

— Ты так уверенно это говоришь.

На губах у нее появилась улыбка:

— Потому что я знаю своего брата. И ты его знаешь. — Она убрала волосы с моего лица. — Но у тебя остались свои шрамы. Те, что заставляют ждать худшего, даже если нет на то причин.

Хотя сказать, что причин совсем нет... Холт не останавливался ни на секунду с тех пор, как мы вернулись. Усиливал охранную систему, ставил новые окна, готовил мне все мои любимые блюда.

Но сегодняшний день был худшим. Он ушел с первыми лучами солнца, поцеловал меня быстро и сказал, что вернется к ужину, а если что — звонить.

Но сейчас дело не в том, что мне что-то нужно. Сейчас дело в том, чего я хочу. А я хочу его. Моего лучшего друга. Любовь всей моей жизни. Хочу, чтобы его рука держала мою, чтобы его тело прижималось ко мне, чтобы запах его кожи отгонял все кошмары. А его здесь нет.

— Ты должна держаться за веру, — сказала Грей. — Должно же быть что-то, что помогает тебе не сломаться.

Я взглянула на комод. На фотографию. Ту самую, что я нашла в его рюкзаке, прежде чем все пошло прахом.

Грей проследила за моим взглядом и заулыбалась. Соскочила с кровати, подошла к фото, подняла его. Через минуту вернулась, села по-турецки и протянула снимок мне.

— Я вчера спросила его об этом, пока ты дремала.

— Правда?

Она кивнула:

— Он сказал, что распечатал и заламинировал фото перед учебным лагерем. И с тех пор носил его с собой везде, где был.

Я провела пальцами по потертым уголкам, где пластик начал стираться.

— Он говорил, что прятал его в форме, чтобы ты была рядом с его сердцем во время каждого патрулирования. Что клал у изголовья или прикалывал к палатке, чтобы засыпать, глядя на твое лицо.

Слезы выступили у меня на глазах и покатились по щекам.

Грей смахнула их:

— А потом сказал, что это ничто по сравнению с чудом — видеть, как ты спишь сейчас. Он любит тебя, Рен. И он всегда будет возвращаться.



47

Холт

— Может, поедешь хоть немного быстрее? — рыкнул я.

Джек раздраженно вздохнул, ведя грузовик U-Haul по горной дороге:

— Ты как ребенок в поездке: «Мы уже приехали?», и так каждые две минуты.

— Если бы ты не ехал, как пенсионерка, мне бы не пришлось задавать этот вопрос снова и снова. — Я в который раз глянул на часы. Панель на приборной доске отставала на пять минут. Меня это раздражало — пусть и не так сильно, как еще пару недель назад.

— Думаю, куда важнее добраться в целости, чем гнать, как на треке «Инди-500».

Он был прав. Я это знал. Но нервозность от того, что я весь день вдали от Рен, сводила меня с ума, даже несмотря на то, что рядом с ней все это время была моя семья. Я хотел быть рядом. Хотел убедиться, что у нее все есть. Что дом восстановлен до малейшей детали. Что она в безопасности.

Джек глянул на меня, и с его лица сразу исчезло веселье:

— Прости, мужик. Знаю, как тебе тяжело. Но ты звонишь своей маме каждый час — с Рен все в порядке.

Я расправил плечи, стараясь хоть немного снять напряжение:

— Это не то же самое, что быть рядом.

Моя одержимость безопасностью Рен была проблемой, с которой мне еще предстояло разобраться. Но впервые за долгое время я позволял себе быть несовершенным. Это займет время. Мы оба пережили травму — одну из тех, что вскрывают старые раны.

Грудь немного отпустило, когда мы проехали знак «Сидар-Ридж». Почти приехали.

— Если захочешь выговориться — я рядом, — сказал Джек, сбавляя скорость.

— Спасибо, дружище. Прости, что весь путь был с кислой миной.

Тем более что он все бросил, чтобы помочь мне за рекордно короткий срок освободить квартиру и привезти вещи обратно домой.

— Пустяки. Отдашь долг пивом.

Я усмехнулся:

— Я уже попросил Нэша купить тебе местных сортов на пробу.

Джек ухмыльнулся, поворачивая на гравийную дорогу, ведущую к дому:

— Видишь? Твоя ворчливая задница уже прощена.

— Легко отмазываюсь.

Он хмыкнул:

— Ты уверен, что твоя девушка хочет жить с таким ежом, как ты?

— Очень надеюсь. Потому что риелтор уже принял предложение по квартире.

Глаза Джека округлились:

— Ты не спросил у Рен, можно ли тебе к ней переехать?

— Я сказал ей, что пришел, чтобы остаться.

Он застонал:

— Ты вообще ничего не понимаешь в женщинах. Некоторые сюрпризы — хорошие. Цветы, кексы, поездка на Гавайи. А некоторые — плохие. Перестановка мебели, визит свекрови, жизненно важные перемены… например, переезд.

По спине пробежала легкая дрожь тревоги:

— Просто припаркуй, черт побери, грузовик.

Джек остановился перед домом:

— Рад, что стану свидетелем той взбучки, которую она тебе устроит.

Я проигнорировал его и выскочил из кабины. Не стал дожидаться Джека — просто пошел прямиком внутрь.

Мама, отец и мальчишки Лоусона подняли на меня глаза, когда я влетел в дом.

— Все в порядке? — спросила мама.

Я кивнул:

— Рен в своей комнате?

— С Грей смотрят кино, — ответил отец.

Значит, в безопасности. Все хорошо. Но я не смогу выдохнуть, пока не встречусь с ней взглядом. Я открыл дверь в спальню, вошел и застыл.

На глазах Рен блестели слезы, на щеках были следы уже пролитых.

Грей, заметив меня, довольно улыбнулась:

— Я же говорила.

— Что случилось? — прорычал я.

Грей вскочила с кровати, похлопала меня по груди, проходя мимо:

— Вам нужно поговорить. — Потом наклонилась ближе и прошептала на ухо: — Она боится тебя потерять.

У меня сжалось все внутри. Я взглянул на ту, кто всегда владел моим сердцем и всегда будет. Подошел к ней, скинул ботинки и забрался на кровать.

С предельной осторожностью обнял ее:

— Что за слезы? Я бы ни за что не уехал, зная, что ты расстроена.

Рен всхлипнула:

— Я сама себя накрутила.

— Из-за чего? — Я откинул с ее лица прядь волос.

— Ты не говорил о том, что произошло.

Я нахмурился:

— Ты восстанавливаешься. Я не хотел тянуть тебя обратно в ту тьму.

Рен внимательно посмотрела на меня:

— Ты не останавливаешься ни на секунду. То еда, то починка чего-нибудь.

— Это плохо?

В ее глазах заблестели новые слезы:

— Ты и раньше так делал. Пытался все решить сам.

Я все понял.

— А потом я ушел.

Рен кивнула, вытирая слезы.

Боль пронзила меня:

— Сверчок… мне так чертовски жаль. То, что я все чиню и стараюсь упростить тебе жизнь, не значит, что я снова сбегу.

Ее взгляд снова нашел мой:

— Ты винишь себя в том, что случилось?

Я помолчал, подбирая слова. Первым порывом было снова спрятать все, смягчить. Но всякий раз, когда я так делал, мы оставались на месте. Поэтому я сказал правду.