Читать книгу 📗 "Месть. Не стоило мне изменять (СИ) - Вирго Софи"

Перейти на страницу:

- И кто же у нее папик, что она не боится его гнева за подобную выходку? - спрашивает, и я замечаю, как его голос стал чуть выше обычного.

Он пытается скрыть нервозность, но я вижу все: и тремор, и как нервно хватает бутылку с водой со столика и проливает все, когда открывает дерганно ее.

- Я не знаю имени, - пожимаю я плечами, делая вид, что меня это лишь возмущает, а не интересует. - Она держит его в секрете, чтобы не сглазить. Говорит, что ей с ним очень повезло, грех спугнуть раньше времени излишними инициативами.

Муж ставит бутылку так резко. Его дыхание стало чуть чаще, а на лбу появились крошечные капельки пота, которые он тут же пытается стереть небрежным движением руки.

- Как хоть саму девчонку зовут? - его вопрос звучит почти шепотом, и его пальцы сжимают колени, оставляя складки на дорогих брюках.

- Соня, - отвечаю, и тут же вижу, как в его глазах читается паника.

Олег закашливается так сильно, что даже наклоняется вперед, его плечи содрогаются от спазмов, и я моментально вскакиваю, протягиваю руку, чтобы похлопать его по спине, как делала это сотни раз, но он резко отстраняется, его ладонь поднимается в защитном жесте.

- Не надо, - он отмахивается, его голос хриплый от кашля, а глаза слезятся. - Вероника, лучше не лезть в такое. Может прилететь за такие статьи.

Он хватает бутылку и отпивает еще воды, его рука заметно дрожит, и вода снова проливается, теперь уже на брюки.

- Но почему? Это интересный опыт, - говорю с ним, кося под дуру, еще и глазами так наивно хлопаю. - Я же просила не ревновать меня к работе и ни в чем не ограничивать.

- Вероника, последний раз повторяю, тебе лучше заниматься своими привычными статьями, - он говорит это крайне грубо, нетерпеливо, а главное избегая моего взгляда.

- Я подумаю над твоими словами, - киваю, делая вид, что задумалась над его словами, но мне так смешно от его слов… Он боится. И это только начало.

- Вероника! - и снова этот нажим.

- Олег, я сказала, не дави! А то решу, что это ты папик этот молодухи, - он открывает рот, чтобы возмутиться, и тут же закрывает его. Правильно. лучше помолчи.

Глава 6

Вероника

Сжимаю папку с документами так крепко, что кажется бумага мнется, а кончики пальцев белеют от напряжения. За окном дождь стучит по стеклу, да весьма ритмично, словно плачет за меня, ведь во мне слез нет, только сожаление, перемешанное с решительной злостью, которая сидит где-то под ребрами твердым. На столе передо мной стоит стакан воды, но я даже не прикоснулась к нему, хотя в горле пересохло.

Адвокат, женщина лет сорока с острым взглядом и короткой стрижкой цвета воронова крыла щелкает мышкой и смотрит что-то в мониторе, прежде чем продолжить разговор со мной.

- Итак, Вероника, в переписке вы сказали, что у вас есть интересные документы, способные помочь нашему делу. Я могу на них взглянуть? - ее голос звучит спокойно, профессионально, и в нем нет даже легкой нотки любопытства.

Еще бы, через нее столько подобных дел прошло, что я поражаюсь, как она еще не потеряла веру в человечество. Я бы точно потеряла и не имела своей семьи, ведь к ней приходят явно женщины, преданные и при большем стаже совместной жизни.

Мне даже жалко людей этой профессии, все же они герои, раз сохраняют человечность и способность сопереживать, удивляться, находят силы вставать каждый день с постели и погружаться в этот кошмар.

- Вот, - я кладу папку на стеклянный стол, и подталкиваю к ней весьма аккуратно. - Здесь документы о разводе, которые он подсунул мне, пока я была занята. И передача ресторана еще, - делаю паузу, чувствуя, как все внутри сжимается, мешая нормально продолжить. - Я ему верила и пока говорила по телефону, даже не смотрела, что подписала.

Она недовольно качает головой, и я и без нее понимаю, что это было глупо, но нет, мы обычно не ждем таких подлостей от любимых, от семьи, и не нуждаюсь сейчас в нравоучениях. Да и если на то пошло, прожить всю жизнь настороже не хочется никому. Если рассуждать что все всех предают, то проще просто иметь любовника и на этом все, а родить и для себя можно.

Видимо прочитав все по моему лицу, адвокат берет папку и изучает документы. Вижу, как ее брови чуть приподнимаются, когда она доходит до страницы с моими подписями.

- А это что? - она кивает на флешку, которую я кладу рядом. Ее взгляд становится острее.

- Запись из свадебного салона. Там его любовница хвастается, как Олег провернул эту схему, - пальцы сами собой сжимаются в кулаки, но я заставляю их расслабиться. Не сейчас. Не здесь.

Адвокат вставляет флешку в ноутбук. Через секунду голос Сони раздается в кабинете, звонкий, певучий, полный самодовольства: "Он подсунул ей документы, когда она была занята..."

В кабинете мгновенно становится душно, несмотря на кондиционер, тихо гуляющий где-то в углу.

- А вот это очень полезно. Хорошо, что вы не растерялись и записали все, - говорит адвокат, вынимая флешку. В ее глазах вижу искру интереса к моей персоне, и что-то еще, возможно, одобрение. - С такими доказательствами мы можем добиться многого. Чего конкретно вы хотите?

- Я хочу выжать максимум из этого развода. А главное, я не хочу делать из этой ситуации секрета. Но огласка это уже в моем видение, тут вы мне не поможете.

Адвокат делает пометку в блокноте, дорогом, кожаном, с золотым обрезом. Ее ручка тоже дорогая, вероятно, подарок благодарного клиента, скользит по бумаге беззвучно, оставляя аккуратные строчки заметок.

На мгновение в комнате воцаряется тишина.

- Понимаю, но все же пока я не позволю, не стоит все выносить на всеобщее обозрение, - киваю ей, но говорить это было не нужно, я и сама не собиралась до развода выпускать статью. - Нам потребуется две-три недели на проверку всех документов, подготовку иска. Только тогда вы сможете действительно стать свободной.

Я киваю, запоминая примерные сроки для ношения ласковой и любящей маски.

Эх, свобода, какое странное и чуждое теперь это слово. Все эти месяцы его измен я искренне верила, что свободна в своем выборе, в своей жизни, а оказалось, просто носила розовые очки, не замечая невидимых цепей, которые с каждым днем становились все тяжелее.

- И еще одно, - голос звучит хрипловато, и я смотрю на нее, чувствуя, как пальцы сами собой начинают теребить край пиджака. Ткань мягкая под пальцами, но это не приносит успокоения. - Мне нужен судебный запрет на приближение Олега к сыну. Я не хочу, чтобы он трепал ребенку нервы своими приходами-уходами после развода.

Женщина замирает на секунду, ее пальцы задерживаются над клавиатурой ноутбука. Похоже я дала ей задачку со звездочкой. Но она сама спросила мои пожелания.

- Это сложнее, но... - она поднимает на меня взгляд, и в ее карих глазах вижу нечто, похожее на уважение. - Я сделаю все возможное.

Я откидываюсь на спинку кресла, дорогого, кожаного, но такого неудобного, будто специально созданного, чтобы клиенты не расслаблялись. Жаль. Лучше бы было что-то комфортное, так бы было больше откровений.

- Отлично. Тогда я жду вашего звонка, - благодарю ее, не зная, что делать дальше.

Она кивает, и я встаю, ощущая, как напряжены мышцы спины после почти часа сидения в неудобной позе.

Я выхожу под дождь, не раскрывая зонт, который держу в руках. Капли бьют по лицу, как маленькие уколы, но мне даже приятно.

Не знаю, как не раскрыть себя раньше времени, ведь это только начало. Впереди еще столько шагов, столько лжи, которую предстоит поддерживать, пока не наступит день расплаты.

У меня увы, нет выбора…

Но я готова ко всему.

Готова.

Глава 7

Вероника

Мы сидим с девочками у Альбины, чтобы поболтать о своем, о девичьем. Аромат свежезаваренного чая с бергамотом смешивается с едва уловимым запахом лаванды в вазочке на столе.