Читать книгу 📗 "Вариация (ЛП) - Яррос Ребекка"

В заднем кармане джинсов зажужжал телефон. Как и всегда, от этого у меня участился пульс, но написала мне не она.

ГЭВИН:

Уже завоевал?

Хадсон:

Пока не видел.

Я сунул телефон обратно в карман и шагнул в море незнакомых лиц, направляясь на восток, к дому Алли.

Последние пять дней были настоящей пыткой. В доме Руссо не осталось никого, кроме одного жильца. Алли попрощалась с Джунипер. С Кэролайн. Она даже зашла в бар попрощаться с Гэвином.

Видимо, наш разговор на пляже она сочла достойным завершением всего, что было между нами.

А я нет.

Поток машин замедлялся на перекрестке. Я остановился вместе со всеми, кто по обыкновению шел на работу, в ожидании сигнала, разрешающего перейти дорогу.

Проглотив очередную порцию кофеина, я размял шею. Дорога из Хэйвен-Коув была утомительной, но она того стоила. То, что было у нас с Алли, — это не просто редкий случай, а нечто из ряда вон. И так было с того самого момента, как мы встретились. Она моя родственная душа. Любовь всей моей жизни. Какими бы словами я все это ни назвал, ими все равно невозможно было в точности описать нашу связь.

Она просто была, и я принадлежал ей.

И если это означало переехать в Нью-Йорк и молить ее о прощении, пока не заболят колени, так тому и быть. Не могу сказать, что умею пресмыкаться, но стану гребаным экспертом. Алли полюбила меня в семнадцать лет…

Она же не говорила, что до сих пор тебя любит.

Но она любит. Я был в этом так же уверен, как и в том, что вернусь, каждый раз, когда покидал самолет. Я понимал ее так же, как понимал океан, его ритмы и волны, приливы и зыбь. Алли любит меня. Она говорила это улыбками и смехом. Она кричала об этом всем своим телом. Она шептала это посреди ночи, когда укрывала меня одеялом и целовала в висок. Я видел, как она боится этого, каждый раз, когда она пыталась затеять бессмысленную ссору. Весь последний месяц она проводила со мной каждую свободную минуту, и я ни разу не пожаловался. Ведь, хоть это и занимало всего четыре процента ее рабочего дня, выкладывалась она на все сто.

Теперь пришла моя очередь.

У меня зазвонил телефон.

ГЭВИН:

Так себе у тебя скорость.

ГЭВИН:

Дома у меня все под контролем. Следуй за мечтой.

Я допил кофе, выбросил стакан в урну, поднял телефон, чтобы набрать ответ, и тут загорелся зеленый. Все поспешили через дорогу.

На перекрестке залаяла собака. Я поднял голову.

И застыл на краю тротуара.

Сэди в ярко-розовой шлейке и поводке в тон бежала рядом с Алли, виляя хвостом. Они переходили противоположную сторону улицы.

Алли. Сердце бешено заколотилось, но вовсе не из-за кофеина.

Я тут же развернулся и стал пробираться сквозь поток людей, чтобы не выпустить ее из поля зрения.

Огромные солнцезащитные очки скрывали ее глаза. Она была одета в облегающую голубую футболку, легинсы и теннисные туфли. Волосы аккуратно собраны для репетиции в высокий пучок на затылке.

Черт, я перепутал ее расписание.

Алли поправила огромную сумку на плече. Рядом с ней показалась Ева. Ладно, придется пресмыкаться и перед ее сестрой, но я справлюсь.

— Простите, — сказал я, едва не задев какого-то парня в костюме-тройке.

Я шел против людского потока, изо всех сил пытаясь не выпустить Алли из виду.

— Алли! — позвал я, но она не услышала.

Ева болтала без умолку, и от ее слов Алли улыбалась. Они приближались к дверям студии. Я остановился на краю тротуара, прикидывая, каковы шансы, что мне удастся пересечь проезжую часть невредимым.

— Алли! — позвал я еще раз, но мой голос затерялся в хоре сигналящих машин.

В дверях появился Эверетт. Он обнял Алли, крепко прижав к себе, и оторвал ее от земли. Алли широко улыбнулась: он закружил ее, и поводок Сэди обернулся вокруг них. Ева побежала за розовой нейлоновой лентой, ухватившись за нее, чтобы они не упали.

Отлично. И Эверетт услышит мои мольбы. Я не против большой аудитории.

Эверетт поставил Алли на землю, и она рассмеялась. В груди заныло. Мне не нужно было слышать — от одного только вида ее счастья осколки моего разбитого сердца стали собираться воедино.

Теперь в дверях появилась Рейган. В руках у нее был огромный букет из розовых и белых воздушных шаров. Она тоже заключила Алли в объятия, и та снова заулыбалась.

В кармане раздалось жужжание. Я рассеянно потянулся за телефоном. Вся их компания скрылась в здании «Метрополитена».

Алли дома. Она здорова, счастлива и осуществляет свою мечту.

Какое право я имею вмешиваться? Переворачивать ее жизнь вверх тормашками, когда Алли приложила столько усилий, чтобы эту жизнь вернуть? В душу заползли сомнения, но решимость их отпихнула. На свете нет никого, кто любил бы Алли сильнее меня.

Я посмотрел на экран, думая, что увижу сообщение от Гэвина. Но вместо этого получил ответ, которого ждал несколько дней.

НЕЛЬСОН:

Слышал, ты хочешь уехать с Кейп-Кода?

Пальцы зависли над экраном. Мой приезд сюда — безбашенный поступок, но в жизни Алли таким вещам почти нет места. Об этом свидетельствовало то, что она пришла на репетицию раньше обычного. Что бы я ни предпринял дальше, мне стоило учитывать ее интересы, а не только свои.

Я должен полностью посвятить себя ей. Стать тем, кого она не просто будет любить, но кто будет ей под стать. А это значит, мне придется быть таким же целеустремленным, таким же увлеченным и тактичным. Нас связала то ли судьба, то ли счастливый случай, и этого уже не изменить. Не важно, сколько времени пройдет, я до последнего вздоха буду любить Алли Руссо, даже если она не простит меня за все, что я хранил от нее в тайне.

Она же сама говорила: волны набегают чередой. Она была счастлива здесь, так что у меня не было другого выбора — только подстроиться под ее энергию. Я мечтатель, который влюбился в мечтательницу. Но пришло время перестать мечтать и начать действовать.

ЭЛЛИС:

Хотел попросить тебя об одолжении.

— Ты правда ей не скажешь?

Четыре недели спустя Гэвин сидел в кожаном кресле в моем кабинете и наблюдал, как я запаковываю очередную коробку.

— Нет.

Без Алли краски неба поблекли, еда утратила вкус, а горячий душ больше не успокаивал… да взять любое книжное клише. Я все это утратил. Настала пора уезжать.

— До первого представления осталось меньше месяца. Ей нужно сконцентрироваться.

— То есть ты просто… переезжаешь. — Он потянулся за бейсбольным мячом на книжной полке сбоку от кресла. — Запаковал в коробки всю свою жизнь и даже не поговорил с ней об этом? Не пойми меня неправильно: я всеми руками за то, чтобы ты убрался отсюда к чертовой матери. Следуй за мечтой. Мечты, ура! Но ты же понимаешь — для того, чтобы она тебя простила, вообще-то, тебе придется с ней поговорить, да? У тебя есть план?

— Прямо сейчас я планирую взять трубку, если она позвонит…

Гэвин откинулся на спинку кресла:

— С каких это пор ты из тех, кто ждет? Позвони ей сам, черт возьми! А еще лучше, езжай прямо к ней, но на этот раз поговори как следует.

Я покачал головой:

— Это нужно мне. А Алли нужно время, чтобы все обдумать.

— У нее был месяц, — перебил он.

— Да, но… я вытащил ее из горящей машины и оставил там ее сестру, а потом не сказал об этом, потому что струсил и слишком боялся ее потерять. — Я положил в коробку последнюю книгу и взял скотч. — Может понадобиться больше месяца, даже год или два, чтобы она перестала смотреть на меня через эту призму.

И я ее не упрекну.

— Может, она вообще меня не простит. Как по-твоему, зачем я попросил о переводе?

— Раз забыл я, то и она сможет, — сказал Гэвин, подбросил мяч и поймал. — Не то чтобы тебе требовалось мое прощение. Ты поступил, как всегда, и благодаря этому Алли осталась жива. А если бы ты оказался там минутой позже?

Я закрыл глаза, отгоняя мучительные образы, всплывшие в памяти.