Читать книгу 📗 "Элеанора и Парк - Роуэлл Рэйнбоу"

— Понимаю. Но мы можем пройтись немного.

— Ну не знаю…

— Пойдем, — сказал он. — Уже темно. Никто нас не увидит.

— Ладно, — отозвалась она, но руки держала в карманах.

Шли они медленно.

— У тебя правда отличная семья, — сказала она минуту спустя. — На самом деле.

Он взял ее за локоть.

— Слушай, я хочу кое-что тебе показать. — И потянул Элеанору на соседнюю подъездную аллею, в проем между сосной и трейлером.

— Парк, это незаконное проникновение.

— Вовсе нет. Там живут мои бабушка с дедушкой.

— И что ты мне хочешь показать?

— На самом деле ничего. Я просто хотел, чтобы мы минутку побыли вдвоем.

Он утащил ее в конец аллеи, где их скрывали от посторонних глаз деревья и трейлер.

— Серьезно? — сказала она. — Это было неубедительно.

— Знаю, — вздохнул Парк, поворачиваясь к ней. — В следующий раз я просто скажу: «Элеанора, пойдем со мной в темную аллею, я хочу тебя поцеловать».

Она не округлила глаза. Она глубоко вдохнула и закрыла рот. Парк помаленьку обучался искусству ловить ее врасплох.

Элеанора засунула руки еще глубже в карманы, так что Парк взял ее за локти.

— В следующий раз я просто скажу: «Элеанора, ныряй за мной в эти кусты, я сойду с ума, если не поцелую тебя».

Она не двигалась, и Парк подумал, что, может быть, Элеанора позволит притронуться к ее лицу. Ее кожа была такой же мягкой, какой выглядела. Белой и гладкой, словно веснушчатый фарфор.

— Я просто скажу: «Элеанора, прыгай за мной в кроличью нору…»

Он приложил большой палец к ее губам, стараясь понять, не отшатнется ли она. Не отшатнулась. Ему хотелось закрыть глаза, но не было уверенности, что в таком случае Элеанора не сбежит, бросив его здесь.

Он почти коснулся губами ее губ, когда Элеанора покачала головой — так что они внезапно потерлись носами.

— Я никогда не делала этого раньше, — сказала она.

— Ничего.

— Чего. Это будет ужасно.

— Нет.

Она снова качнула головой. Впрочем, только слегка.

— Ты об этом пожалеешь, — сказала она.

Это рассмешило Парка — так что прошло еще несколько секунд, прежде чем он поцеловал ее…

Ничего ужасного не случилось. Губы Элеаноры были теплыми и мягкими, и Парк ощущал биение пульса у нее на щеке. Хорошо, что она так нервничала: это заставляло его самого держать себя в руках. Парк чувствовал ее дрожь — и это успокаивало его.

Он оторвался от нее раньше, чем хотелось бы. Но ему нужно было вспомнить, как дышать.

Ее глаза были закрыты. В доме бабушки и деда горел свет над крыльцом и краешком падал на лицо Элеаноры. Она выглядела как невеста Человека с Луны.

Она опустила голову, и Парк положил руку ей на плечо.

— Все в порядке? — прошептал он.

Она кивнула. Парк притянул ее ближе и поцеловал в макушку. Попытался найти ее ухо под тяжелой массой волос.

— Иди сюда. Я хочу кое-что тебе показать.

Элеанора рассмеялась. Парк взял ее за подбородок, заставляя поднять голову.

Во второй раз это было еще менее ужасно.

Элеанора

Бок о бок они вышли из аллеи на улицу. А потом Парк стоял в тени и смотрел, как Элеанора в одиночестве идет к дому.

Она велела себе не оглядываться.

Ричи уже вернулся, и все, кроме мамы, смотрели телевизор. Было не так уж поздно. Элеанора сделала вид, будто бы нет ничего особенного в том, что она приходит домой затемно.

— Где это ты шлялась? — спросил Ричи.

— Была у подруги.

— Какой еще подруги?

— Я же тебе говорила, милый, — сказала мама, входя в комнату и вытирая сковороду. — У Элеаноры тут неподалеку живет подруга. Лиза.

— Тина, — поправила Элеанора.

— Подруга, значит? — сказал Ричи. — На мужиков, стало быть, забила? Да?

Видимо, он полагал, что это очень остроумно.

Элеанора прошла в спальню и закрыла дверь. Она не стала включать свет, а просто забралась в постель — прямо в уличной одежде. Открыла шторы и протерла запотевшее окно. Отсюда она не видела аллею, и на улице не было никакого движения.

Окно снова запотело. Элеанора закрыла глаза и прижалась лбом к стеклу.

29

Элеанора

Утром понедельника, увидев Парка на автобусной остановке, Элеанора начала хихикать. Кроме шуток — хихикать, как мультяшные персонажи, когда у них краснеют щеки, а из ушей вылетают маленькие сердечки…

Ну не глупость ли?

Парк

Утром понедельника, когда Парк увидел Элеанору, ему захотелось подбежать к ней и подхватить на руки. Точно как делают парни в мыльных операх, которые смотрела его мама. Он вцепился в рюкзак, чтобы совладать с собой…

Удивительное чувство.

Элеанора

Они с Парком почти одного роста, но он казался выше.

Парк

Ресницы Элеаноры — того же цвета, что ее веснушки.

Элеанора

По пути в школу они обсуждали «Белый альбом»^[83] — стараясь не принимать во внимание тот факт, что смотрят на губы друг друга. Казалось, они читают по губам.

Может, именно поэтому Парк продолжал смеяться, даже когда они заговорили о «Helter Skelter». A «Helter Skelter» был далеко не самой веселой песней «Битлз» еще до того, как ее оприходовал Чарльз Мэнсон.^[84]

30

Парк

— Эй, — сказал Кэл, откусывая от своего сандвича с грудинкой. — Ты должен прийти на баскетбол в четверг. И даже не пытайся сказать мне, что не любишь баскетбол, тюфяк.

— Ну не знаю…

— Ким собирается пойти…

Парк застонал.

— Кэл…

— Она будет сидеть рядом со мной, — сказал Кэл. — Потому что теперь мы совершенно точно встречаемся.

— Постой. Серьезно? — Парк закрыл рот — иначе кусок сандвича неизбежно вылетел бы наружу. — Мы говорим об одной и той же Ким?

— Трудно поверить, да? — Кэл вскрыл пакет молока и отпил, как из чашки. — Ты ей был не особо-то и нужен, ты в курсе? Она просто скучала и считала тебя тихим и таинственным — ну, типа как течение в глубине стоячей воды. Я сказал ей, что иногда стоячая вода — это просто стоячая вода.

— Спасибо.

— Но теперь она запала на меня, так что ты можешь потусить с нами, если хочешь. Баскетбол — это круто. Они там продают кукурузные чипсы и все такое.

— Я подумаю, — сказал Парк.

Он не собирался об этом думать. Он не пойдет никуда без Элеаноры. А она была не из тех людей, которым нравится баскетбол.

Элеанора

— Эй, подруга, — сказала Дениз после физкультуры. Они были в раздевалке, переодеваясь в уличную одежду. — Ты же пойдешь с нами на «Sprite Nite» на этой неделе? Джонси починил машину, и в четверг у него выходной. Мы собираемся делать это круто-круто-круто всю ночь-ночь-ночь.

— Ты же знаешь, меня не отпустят.

— Я знаю, что тебе и к твоему парню домой нельзя ходить, — сказала Дениз.

— Я тоже слышала, — вставила Биби.

Элеанора не должна была говорить им о доме Парка, но она умирала от желания кому-нибудь рассказать (вот так люди оказываются в тюрьме, совершив идеальное преступление).

— Бог ты мой! Придержи язык, — сказала она.

— Ты должна пойти, — сказала Биби. У нее было идеально круглое лицо с такими глубокими ямочками, что, улыбаясь, она выглядела как простеганная подушка. — Мы отлично повеселимся. Могу поспорить: ты никогда раньше не танцевала.

— Ну, не знаю, — протянула Элеанора.

— Это из-за твоего парня? — спросила Дениз. — Так если что, он тоже может пойти. Он не займет много места.

Биби захихикала — и Элеанора тоже. Она не могла представить Парка танцующим. Вообще-то у него бы это отлично вышло — если только от песен из топ-40 его уши не завянут. Парк все делал отлично.