Читать книгу 📗 "Обед, согревающий душу - Юн Ким Чжи"

Какой-то парень в наушниках раздраженно пробормотал: «Вот блин. Опять прислали. Надоели эти рассылки» — и убрал телефон в карман.

Чони подскочила к нему:

— Надоело? Если твоя бабушка пропадет, ты так же заговоришь? Посмотрим, что ты скажешь, если дорогой тебе человек пропадет без вести в минусовую погоду!

Испугавшись налетевшей на него девушки с ребенком в руках, парень резко оттолкнул ее. Подбежавший следом Ынсок смерил парня суровым взглядом и помог Чони подняться.

Проигнорировавшие телефонное сообщение прохожие заинтересовались конфликтом и подошли ближе.

Чони тут же крикнула в сторону шепчущихся людей:

— Да вы хоть взгляните по сторонам! Посмотрите внимательнее: нет ли рядом бабушки в белом платье? Нет ли где поблизости старушки с аккуратно уложенными седыми волосами? Люди, ну оглядитесь вы хоть раз! Прошу вас!

Сидящая в слинге Тыль расплакалась. На этот раз мамино сердце стучало слишком быстро и пугающе.

Наступил час ночи. В полиции сказали, что, поскольку диагноз «деменция» еще не установлен, остается только ждать. Быть может, старушка просто сбежала из дома. Они действительно не имели никаких подтверждений собственным догадкам, а потому пришлось согласиться.

Не покидающая магазин Мунчжон продолжала грызть себя. Ей казалось, что все это случилось по ее вине. Как и сказал Сэмаль, симптомы деменции могли усилиться на фоне сильного стресса. Она без конца молилась о возвращении мамы.

Динь-дилинь.

Дверь открылась. В магазин ввалились вымотанные Сэмаль и Синпхун, весь день пробегавшие в поисках Кымнам. Но они лишь молча покачали головой. Вскоре вернулись Хэён и Хынмин, а за ними Чони с Тыль и Ынсок. Все как один — бледные и измученные.

— Давайте подумаем, куда еще могла отправиться госпожа Чон? — предложил Ынсок, и все взглянули на него. — Может, куда-то далеко? Или, может, она хотя бы упоминала какие-то места? Например, куда хотела пойти?..

Все призадумались.

— Чхуннам слишком далеко. Она бы не смогла ездить туда каждую ночь. Это мамин родной город, — объяснила Мунчжон, пытаясь собрать остатки надежды и предположить хоть что-то, но это было слишком абсурдно. Ведь от Хэхвадона до провинции Чхунчхондо три часа езды на машине.

— Моя мама тоже пыталась уехать в родной город. Нашли ее тогда прямо на автовокзале, — вспомнил Сэмаль.

— Если бы госпожа попыталась, не оплатив проезд, уехать в другой город, нам бы уже позвонили из полиции! — возразила Хэён.

— Нет, нужно место, куда госпожа Чон могла бы ходить каждую ночь. Скорее всего, туда можно добраться пешком. Вполне возможно, она отправилась именно туда. Только вот куда… — почесал затылок Ынсок.

— Куда можно дойти пешком… Но сейчас так холодно. А ночью еще сильнее похолодает. Из больницы не звонили? — спросила Чони, покачивая хнычущую Тыль, которая прекрасно чувствовала мамину тревогу.

Мунчжон покачала головой.

Погода просто сошла с ума. Еще позавчера потеплело почти до двадцати градусов, так что казалось, наступила настоящая весна. А сегодня температура вдруг упала до минус десяти. На улице стоял лютый холод, который все внутри магазина «Изумительный ланч» ощущали собственной кожей.

Хынмин стоял поникший и печальный, как и в тот день, когда госпитализировали Тришу. Но вдруг его пронзила мысль:

— Сонбукдон… Когда Триша лежала в больнице, я развозил газеты по утрам, еще до рассвета. Мне кажется, я видел бабушку напротив какого-то дома в Сонбукдоне. Я тогда подумал, что это не она. Ведь что ей делать там в такое время? Но похоже, это и правда была бабушка.

Все с надеждой взглянули на Хынмина.

— Но почему Сонбукдон… — не понимая, покачала головой Мунчжон.

— Давайте проверим. Не можем же мы сидеть сложа руки. Я схожу за машиной, — решительно подытожил Ынсок, закатывая рукава бежевой толстовки.

Оснащенный громкоговорителем голубой грузовик Ынсока остановился перед «Изумительным ланчем». Все вышли на улицу. Холод пробирал до костей, а изо рта валил пар. Вскоре даже ресницы у всех начали слипаться от подмерзших слез. Чони с Тыль, Мунчжон, Сэмаль, Синпхун и Хынмин забрались в грузовик.

Хэён собиралась присоединиться к ним, но Мунчжон остановила ее:

— А вы, Хэён, лучше идите пока домой. Вы сегодня и так набегались и очень нам помогли. Не волнуйтесь, мы продолжим поиски сами.

Но Хэён бодро протянула руку, чтобы ей все-таки помогли забраться.

— Госпожа Кымнам… излечила мое сердце. Если бы не она… я бы все еще блуждала в темноте, не понимая, что чувствую на самом деле. И возможно, душа ребенка так и не спустилась бы ко мне. Так что я еду с вами. Будем искать вместе.

Прочитав решимость в глазах Хэён, Мунчжон предложила:

— Тогда садитесь в кабину. Здесь, в кузове, очень холодно.

— Нет, мы все вместе будем смотреть по сторонам и вглядываться в прохожих. К тому же, если у человека есть человек, он не замерзнет. Глядите.

Хэён забралась в грузовик и втиснулась между Чони и Мунчжон. Синпхун снял куртку, оставшись во флисовой кофте, и прикрыл ею Хэён. А Чони взяла у Ынсока плед и укутала им слинг, где посапывала Тыль.

Ынсок завел мотор. Он продолжал надеяться на чудо. Когда он повредил зрение и лежал в больнице, именно теплая поддержка Кымнам придала ему уверенности в себе. И каждый раз, когда он появлялся на этой улице, Кымнам участливо заговаривала с ним, то журя, то посмеиваясь над его промахами. Воспоминания одно за другим мелькали в памяти. Ынсок осторожно нажал на педаль газа и повернул руль, направив машину в сторону Сонбукдона.

— Пожалуйста… — шептала Мунчжон.

— Бабушка…

И Чони, и Хэён, и Сэмаль, и Синпхун с Хынмином еле слышно молились о том, чтобы бабушка нашлась.

Ынсок запустил громкоговоритель. Тот затрещал, и на всю улицу раздалось: «Пропала госпожа Чон Кымнам. Ищем хозяйку магазина „Изумительный ланч“ Чон Кымнам. Семьдесят три года. Ростом сто шестьдесят три сантиметра. Весом сорок пять килограммов. Одета в белое хлопковое платье и бежевую обувь. Седые волосы убраны в аккуратную прическу. Любит включать в свою речь английские слова. У нее добрые морщины вокруг рта и сияющие, мечтательные глаза. Ищем госпожу Чон Кымнам из „Изумительного ланча“…»

Дрожащий голос Ынсока снова заставил всех прослезиться. Они так хотели поскорее увидеть эти сияющие глаза бабушки Кымнам.

— А если… у бабушки и правда деменция? Если она нас не вспомнит? Неужели в ее жизни не произойдет чуда? Бабушка однажды сказала мне… что в самую темную, трудную минуту именно воспоминания придают нам сил. Счастливые воспоминания! Она сказала, это и есть чудо! Выходит, бабушка теперь его лишена?

Хынмин уронил голову, продолжая громко всхлипывать, и вдруг разрыдался, как ребенок. Он вспомнил, как жаловался, что в обедах слишком крупные куски моркови и что кимчхи слишком острая. Как же он хотел увидеть бабушку Кымнам.

Вывески на лавках и кафе вдоль дороги уже погасли. Проехав мимо университета Сонгюнгван, Ынсок повернул направо в сторону дворца Чхангёнгун, и грузовик, подпрыгивая, загромыхал по дороге. Чони схватила Хэён за руку. Несмотря на холод, им стало гораздо теплее. Хэён подняла опухшие от слез глаза на Чони и грустно улыбнулась ей. Уткнувшись в макушку спящей Тыль, та продолжала лить горячие слезы.

— Тыль, доченька, где же наша бабушка?.. Она ведь наша спасительница…

Проехав кольцевую развязку Хэхвадона и начальную школу Сонбук, Ынсок снова повернул направо. В этот момент в машине впереди опустили стекла и обратили внимание на догоняющий их грузовик с громкоговорителем. Тут и другие водители начали опускать стекла, прислушиваться к объявлению и оглядываться по сторонам.

Заметив это, Синпхун закричал во все горло:

— Пропала госпожа Чон Кымнам! Семьдесят три года. Одета в белое платье в цветочек!

Наконец грузовик Ынсока въехал в Сонбукдон и двинулся вдоль невысоких зданий. Этой холодной ночью не горели даже фонари на стадионе опустевшей начальной школы. Когда они проезжали расположенный на вершине Сонбукдона храм Кильсанса, откуда открывался невероятный вид на гору Пугаксан, в воздухе закружились белые снежинки. Они тихо падали на головы сидящих в грузовике людей.