Читать книгу 📗 "Муля не нервируй… Книга 6 (СИ) - Фонд А."

— К-как? — побледнела Надя и жалким взглядом посмотрела на Мишу.

От неожиданности тот аж чайную ложечку уронил, и она печально звякнула, упав на стол.

— Да-да, конечно, — упавшим голосом сказал Миша и добавил, — только боюсь, за два дня нам нашу комнату в общаге не вернут. Где-то неделя хотя бы нужна.

— Но мы можем пока вещи в чулан перенести, — заспорила с ним Надя, — тебе самому переезжать придётся. Я тогда Ленку к маме отвезу. А ты уж сам.

— Кровать туда не поместится, — расстроился Миша и вздохнул. — А жаль, очень хорошая кровать получилась. Сам делал.

— Да погодите вы! — шикнул на них я, — никто про общагу и не говорит. Наоборот. Миша, ты помнишь, что я квартиру получил на Котельнической? Ты же тогда ещё помогал мне переезжать…

— Да, двухкомнатную, — расстроенно кивнул Миша, новость явно выбила его из колеи. — Ты ещё потом с Фаиной Георгиевной поменялся.

— Ага, так и есть. Ей шум от хлебного магазина мешал. Так вот, она тебе нравится? Квартира, я имею в виду…

— Спрашиваешь! — хмыкнул Миша, — но и у меня такая когда-то тоже будет! Вот выйдет «Зауряд-врач» на большой экран и тогда посмотрим!

— Ты не ответил на мой вопрос, — напомнил я.

— Очень нравится, — кивнул Миша, — не квартира, а мечта!

— В таком случае, через два дня вы туда въезжаете и живёте, — сказал я, — будет лишь одна просьба, человеку, который переедет в эту комнату, ты поможешь с вещами перебираться. И разместить его здесь. Договорились?

— Да ты что⁈ — вытаращился в изумлении Миша, — Мы? На Котельническую?

А Надя громко ахнула и прикрыла руками рот. Глаза её наполнились слезами.

Надеюсь, это слёзы радости.

— Ага, — усмехнулся я, — ты же, надеюсь, пить бросил?

— Бросил он! Бросил! — горячо закивала взбудораженная Надежда.

— Вот и замечательно. Будет у вас своя комната, а у дочери — своя.

— Ыыых! — неожиданно взвизгнула Надя, бросилась ко мне, поцеловала в щеку и тут же смутилась своего порыва.

— А почему вдруг такой переезд? — полюбопытствовал Миша.

— Миша, ты за Леной не опоздаешь? — спросил я, — двадцать минут давно прошло уже.

— Ох! — хлопнул себя по лбу Миша, — Бегу! Это ж надо! Такие новости! Переезжаем!

Он торопливо схватился и принялся натягивать на себя пиджак.

— Да иди уже! Там Ленка ждёт! — сказала Надя, с улыбкой наблюдая за мужем.

Видно было, что в семье царят любовь и взаимопонимание. А ведь совсем недавно ещё разводиться хотели.

Мы остались с Надей вдвоём. Она смущённо захлопотала:

— Муля! Может, ещё чаю? А давайте я вам таки пюре подогрею? С сосисками…

— Нет, Надя, я уже ухожу, — сказал я и тихо добавил, — хорошо, что Миша ушёл, давайте посекретничаем.

Глаза Нади вспыхнули от любопытства:

— Давайте! — выдохнула она.

— Я при Мише не хотел…

— Он не пьёт, честно, — перебила она меня, — я слежу, и на съемках я Рину Васильевну просила присматривать. Да он и сам себя в руки взял. Очень переживал, что вы рассердились на него…

— Так ведь было за что, — сказал я, — но я не об этом. Слушайте, пока Миша не вернулся.

— Ага! — кивнула Надя и впилась в меня жадным от любопытства взглядом.

— Только между нами это?

— Клянусь! — приложила руку к сердцу Надя.

— Отлично, — кивнул я, — в общем, в эту комнату переедет Маша.

— Маша⁈ — ахнула Надя, — но она же…

— Да, она скоро родит, — сказал я, — поэтому я и не стал выгонять её на улицу…

— Ээээ… — пробормотала Надя, от изумления не могла сформулировать мысль, — но как же это?

— Маша беременна не от моего отчима, — сказал я и Надя побледнела от такой новости и ошарашенно захлопала глазами, — но мало того, она выгнала его из этой квартиры, и он сейчас живёт у меня дома.

— Ого! — только и смогла выдавить из себя обескураженная Надя, она была, мягко выражаясь, в полном изумлении.

— Более того, она завела любовника. Ещё когда отца даже не выгнала, — окончательно добил Надю я, — сама понимаешь, после всего этого жить в моей квартире, да ещё с любовником, она не будет! Я просто не позволю этого!

— А ребёнок точно не Модеста Фёдоровича? — пробормотала Надя.

— Точно, — кивнул я, — там и по срокам получается, что не его, и она сама не отрицает. Да и Модест Фёдорович уже не так молод, чтобы детей заводить, — сказал я, тактично умолчав о его проблеме.

— Ну ничего себе, новости! — покачала головой Надя и нахмурилась, — вот же бессовестная!

— Так что я решил произвести вот такую рокировку, — сказал я, — непонятно ещё, когда вы собственную квартиру получите. И получите ли. А сейчас у вас есть возможность пожить в нормальных условиях.

— А как же ты?

— А я живу с Дусей и Модестом Фёдоровичем в четырехкомнатной квартире, — усмехнулся я, — так что эта квартира полностью свободна. Машка в ней точно жить больше не будет!

— Понятно! — кивнула серьёзно Надя, — вот как нам повезло на неприятностях твоего отца. Как он, кстати, справляется со всем этим?

— Пьёт, — вздохнул я и перевёл тему, — только я попрошу тебя, Надя, о двух вещах.

— Всё, что угодно! — заверила меня она.

— Первое, не говори ничего об этом Мише. Он-то парень неглупый и сразу догадается. Но ты всё равно не говори, ладно?

Надя кивнула.

— И второе, помогите Маше обустроиться здесь. А то, какая они ни есть, но в положении ей все эти переезды тяжело переносить будет. Да и мебель она же таскать сама не сможет…

— Но, может, всё-таки лучше, чтобы она там осталась? Пока ребёнка не родит, и он хотя бы до трёх лет не подрастёт? А то как она в коммуналке будет?

— Нормально она будет, — жёстко сказал я, — все дети растут в коммуналках. Вон у Пантелеймоновых сын здесь и родился, и вырос. И ничего. Прекрасно себя чувствовал. На велосипеде по коридору целыми днями гонял. Также и этот ребёнок расти будет. Наоборот хорошо, соседки присмотрят, если что. А больше всего я надеюсь на Беллу. Маша у неё под присмотром будет. Она дисциплину держать умеет.

— Ну, тогда да, это правильно, — согласилась Надя.

Она опять рассыпалась в благодарностях, а я торопливо засобирался, чтобы успеть слинять до возвращения Миши, и отбыл домой.

Дома Дуся набросилась на меня с упрёками:

— Муля! Ты где был⁈ Я уже два раза рагу разогревала! А тебя всё нет и нет!

— Мусор выносил, — отмахнулся я.

— Не выносил ты мусор! — возмутилась Дуся, — я и во двор выходила — там тебя не было!

— А отец что делает?

— Напился и спит, — буркнула Дуся и обличительно добавила, — вот если бы ты не ходил где-попало и вернулся, как я сказала, удалось бы его накормить. И может, он бы так пить не стал!

— Тише, Дуся, — сказал я, и, видя, что она готова метать громы и молнии, применил манипулятивный запрещённый приём, который на Дусю действовал всегда безотказно, — а у нас что-нибудь на ужин есть? Умираю от голода…

— Бегом мой руки и на кухню! — всполошилась Дуся, — рагу сейчас разогрею в третий раз и будешь ужинать.

— Не надо греть, — попытался скромно сказать я, но был разгромлен ураганом по имени Дуся.

Поэтому, не споря, пошёл мыть руки.

Когда я вернулся, Дуся уже накрывала стол.

— Пока ты где-то там шлялся, я тебе ещё блинчиков нажарила, — свирепо проворчала Дуся и неодобрительно посмотрела на меня.

— Я к Маше ходил, — сказал я.

Дуся охнула и от изумления выпустила тарелку с блинчиками. Тарелка с грохотом разбилась, осколки вперемешку с блинами веером разлетелись по полу.

— Ох ты ж, божечки мои! — всплеснула руками Дуся, — как же это так! Разве ж можно такие новости под горячую руку говорить!

— Дуся, у тебя что-то горит, — заметил я, учуяв характерный запах.

— Рагу! — вскрикнула Дуся и бросилась спасать ужин.

В результате ужинать мне пришлось вчерашней кашей, остатки которой рачительная Дуся планировала пустить утром на ландорики.

Но ничего, она поджарила её на сковородке, да ещё с салом и луком. Так что очень даже вкусно было. Съел за милую душу.