Читать книгу 📗 "Беглец (СИ) - Никонов Андрей"
— Не могу, тут хирург нужен.
Плошкин не мог говорить, только умоляюще смотрел на неё. Девушка вздохнула, стянула с себя платок, подсунула под тело, крепко перетянула и завязала узлом. Потом схватила Плошкина за здоровую руку, закинула себе на шею, и потянула за собой. Сорванная вместе с замком дверь валялась на улице, Сазонова вытащила красноармейца на крыльцо, к участку бежали люди. Когда первый из них появился возле Плошкина, Маши рядом уже не было.
Глава 24
01/04/29, пн
Кривошеев сразу узнал Травина, описание составили более-менее точно, и вообще, подозреваемый в убийстве чекистов выделялся среди двух десятков посетителей чайной ростом и мощным телосложением, не заметить его было сложно. Парень невозмутимо ел, словно за ним не гонялся весь окружной отдел ОГПУ вместе с милицией. Сидящая рядом с ним черноволосая женщина подходила под приметы учительницы Анны Ильиничны Поземской из села Камышинка, и, видимо, ей и являлась. Глаза у женщины были закрыты, она привалилась к плечу подозреваемого, вроде как спала.
Сопровождавший его бандит остался возле двери, усевшись за столик, Кривошеев прошёл по небольшому залу, сдержанно кивая на приветствия барышников, и уселся напротив Травина.
— Гражданин Добровольский?
— Ага.
— Старший милиционер Кривошеев я, из местного участка. Прошу вас, выслушайте внимательно, только сразу не возражайте и вида не показывайте.
Пока Кривошеев рассказывал ему о бандитах, собравшихся снаружи, Травин спокойно доел пропитанную мясным соком картошку, добрал коркой хлеба подливку, положил вилку на стол. Тут уже появлялся другой милиционер, глазел на Сергея и его спутницу, а потом исчез. Первые тридцать минут молодой человек готов был в любую минуту сорваться, но потом в чайную зашла сестра Булочкина, и сказала, что доктор Архипов обещался подойти в течение часа, и что милиционеры поймали какую-то воровку, по слухам — беременную, к ней ещё доктор Гаклин бегал, осмотреть на предмет возможности выкидыша или тройни. Местные сплетни Травин слушал вполуха, возня с воровкой значила, что у милиции есть дела поважнее, чем он, и что можно спокойно доесть ужин. Поземская снова заснула, уткнувшись носом Травину в плечо, и от движений руки не просыпалась.
И вот теперь оказалось, что родная милиция о нём, Сергее, не забыла, и готова свой долг исполнить. Или, наоборот, на этот долг наплевать.
— Сколько их там?
— Три повозки, человек десять.
— Точно сколько их?
— Да не считал я точно, времени не было, только в банде примерно столько. Что скажешь?
— Значит, предлагаешь сдаться, и пойти в участок, где они меня ночью пришьют?
— С чего ты взял, — попробовал возмутиться Кривошеев, но потом кивнул, — только в участке двое красноармейцев сидят, они, если что, вступятся, подкрепление вызовут. А утром сопроводим тебя в Барабинск, там уже следователь решит, как с тобой поступить.
— И как он решит?
— Всё зависит от тяжести преступления.
— Выходит, у меня два варианта — или здесь с ворами схлестнуться, чего ты не хочешь, или в тюрьме в Барабинске посидеть?
— Да пойми ты, бандиты эти не перед чем не остановятся, если решили тебя прикончить, до конца пойдут, а при мне остерегутся, если верить будут, что потом тебя легко достанут. Опять же, жертвы случайные мне в селе совершенно не нужны.
— Тебе, гражданин милиционер Кривошеев, какой с этого интерес? — Травин внимательно посмотрел на милиционера, усмехнулся. — Ты ведь не о людях заботишься, чем-то пригрозили? Или денег дали? Скорее и то, и другое, и их ты боишься. Смотри-ка, твой надсмотрщик нервничает, время-то идёт, а ты со мной тут лясы точишь.
— Так ты выйдешь? — Кривошеев оглянулся на человека Краплёного, тот делал жесты рукой, мол, заканчивай быстрее.
— А как же, — Сергей приподнялся, аккуратно придерживая Поземскую, перевалил её к стене, — садись на моё место, вместо себя вот эту барышню оставляю, её тоже милиция разыскивает. Так что теперь это твоя забота. Смотри, как спит, пушкой не разбудишь, так ты за ней приглядывай, а то снова убежит.
Кривошеев потянулся к нагану, вспомнил, что бандиты его отобрали, а потом уставился на матовый ствол, направленный в его сторону.
— Ну? — требовательно сказал Травин, похлопал по лавке.
Милиционеру ничего не оставалось, как подчиниться. Сергей, быстро дошёл до стойки, бросил раздатчику пятирублёвую бумажку, аккуратно перелез через барьер, и скрылся за дверью на кухню.
— Чёрт, чёрт, — попытался броситься за ним Кривошеев, но было уже поздно, молодой человек исчез.
Бандит у входа тоже вскочил, кинулся было за Травиным, но тут же сообразил, что в одиночку он мало что сделает, и вылетел наружу. Через несколько секунд трое подручных Федьки Кулика пробежали через чайную, и тоже исчезли за прилавком, а сам Краплёный сел напротив милиционера.
— Значитца, решил сбежать, гадёныш, не поверил. А ты молодец, мильтон, по нотам сыграл, глянь, как резво фраер поскакал. Только далеко не свинтит, через люк он хочет уйти, а там уже людишек я поставил. Малец его срисовал, как шарился вокруг, он, сволочь, себе на уме, нахрапом не возьмешь, уж я-то знаю. Ну ничего, выкурят. Шмару свою тебе оставил?
— Не его она, учителка из Камышинки, которая сбежала. По ней тоже приметы были.
— Жаль, — огорчился Краплёный, — уж я бы на ней тоже отыгрался. Ну ничего, в дело пойдёт, правда, тощая больно, зато образованная. Откормим, от клиентов отбою не будет.
Через приоткрытую дверь чайной послышался негромкий хлопок, на который никто внимания не обратил, а стоило бы. Взорвалась граната, брошенная Малявым, с этого момента Кандагуловский милицейский участок перестал существовать.
На кухне топилась большая печь, выходящая одним боком в общий зал, плиту заставили лужёными кастрюлями, на самом краю в большом низком котле тушилось мясо. Пожилая повариха потела рядом, читая газету, при виде Сергея она вздрогнула от неожиданности. Травин не стал ей ничего объяснять, показал пистолет и подтолкнул к дальнему углу. Женщина оказалась понятливой, забилась между открытых шкафов и голову газетой прикрыла. Сергей подхватил с разделочного стола нож, огляделся — в небольшом помещении спрятаться было некуда. Он распахнул дальнюю дверь, та вела в небольшую тёмную комнатку с мётлами и распахнутым люком, через который виднелась лестница в подвал. Наверняка там, внизу, находился лаз, который Травин обнаружил с торца здания, но лезть в ловушку он не собирался. Повалив мётлы, Сергей кинулся обратно, забрался на печь. Места тут было в обрез, только чтобы не свалиться, зато печная труба отгораживала Травина от взглядов снизу.
Трое бандитов ворвались на кухню меньше, чем через минуту. Как повариха не пыталась спрятаться под газетой, её они нашли сразу, женщина ткнула пальцем в дальний конец комнаты.
— Ага, попался, — один из преследователей, низенький мужичок, щербато улыбнулся, — гони его дальше, ребя, а я тут пошарюсь, вдруг где притаился, а как его увидите, сразу за вами.
Двое побежали дальше, оставшийся начал обшаривать углы, прихватывая продукты и запихивая в рот. Когда он добрался до котла, то почувствовал, как что-то с силой надавило на затылок. В следующий момент лицо обварило кипящей подливой, бандит открыл рот, чтобы заорать, но чужая рука продолжала вжимать его в котёл. От болевого шока щербатый потерял сознание, и уже не почувствовал, как лезвие ножа вскрывает ему горло.
Всё испортила повариха, при виде заживо сваренного, а потом зарезанного человека она завопила, что-то загрохотало в кладовке, раздался мат. Травин бросился к двери, встал за створку, та приоткрылась, в образовавшуюся щель просунулась рука с обрезом. Сергей навалился на дверное полотно, рванул кисть на себя, бандит за дверью заорал, разжал пальцы, обрез упал на пол. Травин дёрнул створку в другую сторону, на себя, ударил падающее тело кулаком в висок, придержал.
