Читать книгу 📗 "Янычары - Говда Олег Иосифович"
Вопрос был чисто риторическим. Положа руку на сердце, Вест должен был признать, что не хотел поменяться местами с кем-либо из товарищей. И коль уж Судьба избрала его для этого испытания, то пусть коллапс поглотит всю Вселенную, если он не докажет, что достоин выбора.
Жаль только что нельзя дотянутся до того, кто производил выбор и писал вводную. Уж тогда Вест сумел бы задать пару вопросов и узнать: почему именно его испытывают, и за какой такой надобностью?.. А пока мичман Климук будет вести себя, как на тренажере — спокойно, сосредоточенно и уверенно. Оставаясь убежденным, что из любой ситуации всегда найдется выход, даже если на первый взгляд тебе кажется, что попал в тупик. Нужно только внимательно изучить возведенные стены, и какая-то щель обязательно найдется. А сумеешь ты ею воспользоваться или нет — это уже другой вопрос. Опять-таки, риторического свойства.
Эхо шагов гулко отдавалось в глубине коридора, как бы радуясь возможности, хоть на миг разрушить царство предельной тишины. А безграничное Пространство, которое начиналось сразу за обшивкой рейдера и уходило в неизвестность, словно резонатор усиливало этот эффект. Конечно же, исключительно в воображении мичмана. Но легче от понимания этого не становилось.
Самый разнесчастнейший Робинзон на самом наибезлюднейшем острове самого безбрежного океана не мог чувствовать себя более одиноким и покинутым, чем тот, кто оказывался в Космосе без связи. И одновременно с этим — ни один исступленный религиозный фанатик и схимник не сумел бы плотнее приблизиться к Создателю… Молись — не хочу. Можешь даже в воображаемый иллюминатор на экране обзора постучать, привлекая внимание Господа.
Вест вошел в обеденный зал и, хоть мог выбирать любой из четырех столиков, уселся за тот, к которому был «приписан» — в ближнем правом углу.
Это уже входило в разряд привычек, которые исчезают только вместе с владельцем. Манера выбирать место, позволяющее держать в поле зрения все помещение и не бросаться в глаза тому, кто входит. Янычар не готовили по специальной программе, но кое-какие азы разведслужбы офицеры внушали курсантам. Так, на всякий пожарный случай. Не зря ведь говорится, лучше уметь и не пользоваться, чем не знать как, когда понадобится…
Поскольку запасы продуктов рассчитывались на весь экипаж, Вест не церемонясь, заказал большой ломоть хорошо прожаренного мяса, целую гору блинов со сметаной и литр холодного пива.
— Чертова система безопасности, — проворчал почти ритуально. — Ни связи с базой, ни доступа к управлению… Наши, конечно, давно сориентировались, что у «Сапсана» проблемы. Но я на их месте подумал бы, что нам капут. Неважно почему, в Космосе для этого найдется не одна сотня причин, но — что finita, это как пить дать. Зачем искать сложные объяснения, в общем-то, в полнее заурядной ситуации. И никто не догадается, что упрямый комп превратил рейдер в невидимую торпеду и с каждым днем подводит ее все ближе к «цели».
Вест, в который раз, представил себе, что может натворить звездолет такой массы, ворвавшись в Космопорт, вероятнее всего запруженный транспортными кораблями и пассажирскими лайнерами. Да и на самой станции сейчас кроме обслуживающего персонала находятся сотни, тысячи женщин, детей… И заскрипел зубами. Взрыв такой мощности, особенно если детонируют склады порта, и планеты коснется. Похуже любого извержения будет.
— А самое пакостное во всем этом, что я вынужден сидеть в этой торпеде, как больной на всю голову камикадзе и, невзирая на всю подготовку, ничего не могу придумать для предотвращения катастрофы.
Вест промочил горло глотком из кружки.
— Замкнутый круг… Чтобы изменить курс или передать сообщение, нужно иметь доступ к центру управления. Но доступ к нему я смогу получить только после того, как будет дан отбой режиму «Нападение». А это возможно лишь в том случае, если я получу доступ к управлению рейдером… Кольцо замкнулось, и змея ужалила свой хвост. «Lasciate ogni speranza voi ch 'entrate». Прав был старик… «Оставь надежду всяк сюда входящий…».
Укутанный коконом силового поля, а потому наглухо отрезанный от внешнего мира, но продолжая выполнять базовую программу «Возвращение», бортовой компьютер «Сапсана» приведет рейдер в порт приписки, но поскольку никто не сможет отдать команду на торможение и швартовку — звездолет будет двигаться с крейсерской скоростью дальше. И незримая, но не потерявшая других физических свойств, масса звездолета врежется в Космопорт. А то, что она укутана силовым полем, принципиального значения не имеет.
Заверните чугунный копер в толстую оболочку из резины или чего-то еще более упругого. Разница при ударе будет в том, что сама «баба» отпрянет дальше, чем обычно, но стене дома лучше не станет. Особенно, если скорость удара соизмерима с начальной скоростью выстрела. Одним словом: физика шестого класса, а именно раздел, где идет речь о взаимопревращении энергии кинетической и потенциальной. В данном случае ее хватит, чтобы сбить с орбиты небольшой астероид.
Реверс и аверс. Самое эффективное средство для защиты и сохранения человеческой жизни, неожиданно превратилось в смертельную угрозу другим людям. И только потому, что «Шелезяка» продолжает оберегать вверенный ему экипаж. И будет делать это пока люди не придут в сознание, или — пока на рейдере не останется в живых никого, кроме мичмана Климука. В этом случае командование перейдет к нему автоматически, без каких-либо паролей и допусков.
От осознания смысла последней мысли, Вест чуть не подавился куском мяса, мгновенно ставшего похожим на резину, и вынужден был запить все солидным глотком пива. Но мысли, особенно глупые и подлые, имеют такое свойство, что раз придя в голову, будут кружить вокруг, будто навозные мухи. Большие, зеленые и жадные на падаль…
Решение проблемы оказалось на расстоянии вытянутой руки, но лучше б его не было совсем. Потому что теперь Весту, исполнявшему роль безвинной жертвы, отводилась роль судьи и палача. И даже если он много сотен раз произнесет вслух, что жизнь тысяч людей гораздо дороже нескольких полумертвых звездолетчиков, легче не станет…
Вест отодвинул тарелку и поднялся. Аппетит пропал напрочь, а воображение уже рисовало ему картину отключения системы жизнеобеспечения в медблоке. Или, что вернее, поскольку «Шелезяка» не подчинится такому вмешательству и включит резервное питание, — принудительное выведение товарищей из анабиоза. Что не обеспокоит компьютер, но — будет равнозначно смертельному приговору. А на самый крайний случай, если невидимый вирус не сможет добить людей, — собственноручное введение товарищам смертельной дозы какого-то быстродействующего яда…
Веста буквально передернуло от отвращения. И самое лучшее пиво выдалось янычару похожим на помои.
Хотя большая прогулка согласно лично утвержденному распорядку дня должна была начаться ровно в пятнадцать, Вест едва вытерпел до полудня. Как мичман не заставлял себя заниматься плановой работой, мысли упорно возвращались к тому, что он условно отложил на «потом». И как только «Шелезяка» начал традиционную трансляцию концерта по заявкам, Климук решительно отключил от сети свой лептоп. В конце концов, кто его осудит за небольшое отклонение от режима? А непрошеные мысли, роящиеся вокруг, словно надоедливые мухи, все равно не дадут сосредоточиться на чем-то еще.
Сегодня мичману приснился странный сон. Вернее, три сна…
Вест сперва хотел заняться анализом достаточно четко запомнившихся сновидений сразу, но потом решил, что торопиться не будет. Пусть хорошенько улягутся и отфильтруются. А то ведь как бывает: пока глаза не раскрыл — все яркое, будоражащее воображение, логичное и глубокомысленное. Умылся, почистил зубы, глотнул кофе — бред сивой кобылы, что ни в тын, ни в ворота. Даже на аллегорию не тянет…
Лететь до обжитого людьми сектора, следовательно, и до принятия окончательного решения, а так же — совершения крайнего поступка, оставалось целых одиннадцать дней. Так что времени хватало на все. Даже на разбор снов…
