Читать книгу 📗 "Проклятый Лекарь (СИ) - Молотов Виктор"

Человек, который ценит суть, а не обёртку. Опасный тип. С такими сложнее всего — их не отвлечь мишурой.

— Присаживайтесь, — Сомов жестом указал на стул напротив своего стола. Он двигался плавно, с уверенностью хозяина положения. — Чай? Кофе?

— Благодарю, не стоит, — отказался я.

— Как знаете, — он сел в своё кресло и сцепил пальцы в замок, внимательно изучая меня. — Скажите, Святослав, чего вы хотите? Какова ваша цель в этой клинике? Деньги? Слава? Возможность работать с лучшими умами?

Началась игра. Прямой вопрос, рассчитанный на то, чтобы вскрыть мои истинные мотивы.

— Я хочу работать, — просто ответил я. — И лечить людей. Разве для врача нужна другая цель?

— Понимаю, — он медленно кивнул. — В нашем мире имя порой значит больше, чем талант. Несправедливо, не находите?

Он задавал вопросы, но на самом деле просто расставлял сети, ожидая, что я в них попадусь, выдам какую-то эмоцию, обиду или свои амбиции.

— Справедливость — понятие относительное, — уклончиво ответил я. — Важен результат, а не то, что написано в документах.

— Именно, — в его глазах блеснул интерес. — Результат. Святослав, я наблюдал за вашей работой. Диагностика феохромоцитомы по годичным анализам во время гипертонического криза — это уровень не просто профессора. Это уровень интуиции, граничащей с талантом.

— Мне повезло заметить нужные цифры, — я пожал плечами, не собираясь раскрывать свои методы.

— Везение — это когда подготовка встречается с возможностью, — процитировал он. Его взгляд стал жёстче. — Вы потеряны для морга. Такой талант должен работать с живыми пациентами.

Терапия… Это постоянный, неиссякаемый поток Живы. Десятки пациентов каждый день, каждый — потенциальный источник. Сосуд можно будет держать постоянно полным.

Но морг… работа со смертью, вскрытия, — это питает мои некромантские силы, мою истинную суть. Отказаться от этого — значит замедлить своё восстановление, отрезать себя от источника тёмной энергии.

Я как человек, которому предложили еду, но хотят отобрать воду. А мне нужно и то, и другое. Вопрос — как это совместить?

— Вы предлагаете мне перевод? — уточнил я.

— Именно, — кивнул Сомов. — Полный переход в терапевтическое отделение. Ставка младшего ординатора для начала, но с вашими способностями и интуицией, ваш рост будет стремительным.

— А что скажет доктор Морозов? — я задал ключевой вопрос, внимательно наблюдая за его реакцией.

Лицо Сомова на мгновение помрачнело. В его глазах вспыхнула холодная, с трудом сдерживаемая ярость, которую он тут же скрыл за маской вежливости. Он откинулся в кресле, и оно недовольно скрипнуло.

— Александр Борисович человек старой закалки, — протянул он. — Он ценит порядок и субординацию. А вы, Святослав, своей выходкой с магистром Крюковым нарушили и то, и другое. Он этого не любит. Ваше распределение в морг он утвердил лично, как показательную порку.

— Значит, перевод невозможен? — я изобразил на лице лёгкое разочарование.

— Не совсем, — Сомов наклонился вперёд, понизив голос. — Есть лазейка. Я могу взять вас на испытательный срок по совместительству. Формально вы остаётесь в штате патологоанатомического отделения, но большую часть времени работаете у нас, в терапии. Если за неделю вы покажете выдающиеся результаты, у меня будет достаточно оснований, чтобы обосновать ваш полный перевод даже перед Морозовым.

Испытательный срок по совместительству… Идеальная лазейка. Слишком идеальная. Он предлагает мне именно то, что мне нужно. Работа с живыми для пополнения Сосуда и доступ к моргу для восстановления некро-силы. Почему? Какую игру он ведёт? Что ему нужно от аномалии из морга?

— Какие условия? — спросил я прямо.

— Утренняя смена в терапии — с восьми утра до трех. Диагностика, обходы, приём новых пациентов. После обеда — ваши прямые обязанности в морге. Испытательный срок — неделя. Если справитесь с двойной нагрузкой и докажете, что ваш сегодняшний успех не был случайностью, оформим всё официально.

— Двойная нагрузка означает двойную оплату? — уточнил я. Это была провокация. Я хотел проверить, насколько он заинтересован во мне.

Сомов усмехнулся. Улыбка была понимающей, но с оттенком снисхождения, как у игрока, который видит все карты оппонента.

— Вы практичны. Это хорошо. Да, Святослав, оплата будет соответствующей. Плюс доплата за ночные дежурства, если вы на них согласитесь.

Деньги меня волновали меньше всего. Но согласиться слишком быстро было бы подозрительно.

— Мне нужно подумать, — сказал я, принимая правила его игры.

— Думайте, — кивнул Сомов. — Но недолго. Место ординатора освободилось только вчера, и желающих занять его будет много. Даю вам время до утра. Если согласны — жду вас здесь к восьми. Если нет — что ж, продолжайте работать с мёртвыми.

Он встал, давая понять, что аудиенция окончена. Я тоже поднялся.

— Ещё один вопрос, — остановил его я у самой двери. — Почему именно я? В клинике полно молодых и талантливых врачей.

Сомов обернулся и посмотрел мне прямо в глаза. Его взгляд был острым, как скальпель.

— Потому что вы не побоялись взять на себя ответственность, когда две ваши коллеги были в панике. Потому что вы думаете нестандартно, выходя за рамки протоколов. И потому что я чувствую — вы не такой, как все. А мне в моём отделении нужны именно такие люди.

Ночная Москва встретила меня мелким, моросящим дождём. Он смывал с города дневную пыль и суету, превращая улицы в тёмные, блестящие зеркала. Редкие газовые фонари отражались в лужах, создавая иллюзию второго, перевернутого и дрожащего города под ногами. Воздух был свежим, пах мокрым асфальтом и озоном.

Нюхль невидимой тенью семенил рядом. Я чувствовал, как он брезгливо переступает через лужи, хотя вода просто проходила сквозь его нематериальный остов. Периодически он встряхивался так, что я почти слышал сухой, дребезжащий звук его позвонков, полный костяного негодования.

У подъезда нашего дома на Малой Бронной, под козырьком, курили двое. Я узнал их — Митька по кличке Косой и Семён-Башка, бойцы среднего звена клана Черных Псов.

— О, лекарь! — Митька махнул мне рукой, заметив мою фигуру в свете фонаря. — Как раз вовремя! А мы тут с Семёном ставки делаем, сколько наших завтра к тебе в ремонт попадёт.

— Добрый вечер, — кивнул я, подходя ближе. — Надеюсь, ваша касса останется пустой.

— Какой он добрый, этот вечер, — фыркнул Семён, выпуская клуб дыма. Он был крупнее и молчаливее Митьки, и лицо его напоминало обтёсанный булыжник. — Завтра стрелка с Серыми Волками. За территорию у Патриарших.

— Я ставлю на троих, — продолжил Митька, подмигивая. — Эти «Волки» совсем озверели, с руническими кастетами бегают, твари.

— И? — спросил я, хотя уже прекрасно всё понимал.

— И будь наготове завтра вечером, — сказал Митька уже серьёзнее. — Часиков в восемь. Стрелки у нас честные, ножи да кулаки, но мало ли. Вдруг кто схватит лишнего свинца или магическую заразу подцепит.

Рунические кастеты. Значит, будут рваные раны с магическими ожогами. Интересно. Больше работы — больше благодарности. Главное, чтобы не перестарались и доставили пациентов ещё тёплыми.

— Паша сказал — чтобы ты был в курсе, — добавил Семён. — И чтобы всё необходимое приготовил. Бинты там, нитки, зелья твои хитрые, что вы, лекари, используете.

Прекрасно. Завтрашний вечер обещает быть богатым на благодарность. Если, конечно, я успею спасти раненых быстрее, чем они станут полноправными клиентами доктора Мёртвого.

— Понял, — кивнул я. — Буду готов.

— Вот и славно, — Митька затушил окурок о стену. — Ладно, не будем задерживать. Отдыхай, док. Тебе силы понадобятся.

В квартире было тепло и тихо. Нюхль сразу же материализовался, запрыгнул на подоконник и свернулся там наподобие кошки, только костяной. Зелёные огоньки в его глазницах потухли, переходя в режим энергосбережения.

Я сел на диван и закрыл глаза, проверяя Сосуд. Девятнадцать процентов. Неплохо, но всё ещё недостаточно для полного спокойствия. При текущем расходе это шесть дней жизни. С работой в терапии можно будет поддерживать стабильный уровень, может, даже накапливать резерв.