Читать книгу 📗 "Грехи Матери (ЛП) - Хейс Роберт"

Когда все мои старые враги были уничтожены, а Сссеракис отправлен обратно в Другой Мир, я вернулась в свое королевство, чтобы править и воспитывать Сирилет так, как только могла.

Пролог

Я была там, когда Второй катаклизм навсегда изменил наш мир. И то, что произошло после него... Что ж, полагаю, это все на моей совести. Неудивительно, что в разгар этих великих событий я оказалась в эпицентре шторма. Или, возможно, я была штормом. Мир вокруг меня изменился. Я изменила мир вокруг себя, потому что без этого изменения мы бы все погибли. С другой стороны, мы все еще можем. Всему приходит конец. Любая жизнь заканчивается. Но будь я проклята, если уйду тихо!

Я была там. Парила над всем этим. Наблюдала за тем, как игра заканчивается. Я видела столб яркого алебастрового пламени на фоне серебристого неба. Река крови окрасила грязную землю в алый цвет. Бледная плоть, вырывающаяся из-под земли, сокрушающая скалы вокруг себя, рвущая небо. Монстры, ужасы и создания, пришедшие прямо из наших ночных кошмаров. Земляне, пахты и даже гарны прекратили свою бесконечную борьбу, чтобы умереть на поле боя, встретив свой конец вместе. Объединенные. Впервые в истории, объединенные. Но не мной.

Я была там. Я видела, как гибли мои друзья, и знала, что ничего не могу для них сделать. У каждого из нас были свои роли, свои битвы, в которых нужно было сражаться. Мы сражались вместе и порознь. Хранители Источников опустошали поле битвы в сотнях разных мест, объединив всю мощь нашего мира в борьбе с противником, с которым никто из нас не мог справиться в одиночку. У нас остались жалкие силы, но это тоже моя вина. Молния вспыхивала, когда один из Хранителей умирал от отторжения. Дугошторм сеял хаос как среди друзей, так и среди врагов. Враг вырывал свою плоть из шторма, оставляя тлеющие куски себя. Но у него была запасная плоть. У нас ее не было.

Я была там. Мои дети сражались в собственных битвах, как внешних, так и внутренних. Я подготовила их, насколько могла, но этого было недостаточно. Этого никогда не могло быть достаточно. Мы никогда не сможем должным образом подготовить наших детей к тому, что мир бросит в них. Их жизни непостижимым образом отличаются от наших, и, в конце концов, все, мы можем только надеяться, что сила, которую мы в них взрастили, окажется сильнее тех слабостей, которые мы им привили. Мои дети сражались в собственных битвах. И я видела, как они падали.

Я была там. Неподалеку открылся портал, и из него выпрыгнул пахт-Хранитель Источников, пронесшийся мимо меня. Аэромант на пике своих способностей, обладающий способностью летать. Два геллиона заметили пахта и устремились за ним, хлопая крыльями, вспенивая дымный воздух. Возможно, я могла бы остановить их, спасти его, но это был не мой бой. На меня не обратили внимания, и я парила над всем этим, собирая силу. Ну, не совсем так. Моя сила всегда была под рукой. Я собиралась с духом, ожидая своего врага.

— Я вижу его, — сказала я, когда наш враг, наконец, проявил себя. Война складывалась неудачно для обеих сторон. Мои войска гибли, раздавленные или еще хуже, под натиском чудовищного врага, которого они не понимали. Не было надежды победить. Но и наш враг понес слишком большой урон. Он больше не мог прятаться под камнями и землей. Наконец-то он показал свою истинную сущность. Наконец-то он открыл свое сердце.

— Я готова. — Ложь, хотя и произнесенная из лучших побуждений. Мы никогда не бываем готовы к важным событиям в нашей жизни, и любой, кто говорит иначе, либо дурак, либо шарлатан. Важные события и поистине знаменательные моменты подкрадываются к нам незаметно, как ассасины в ночи. Ты можешь планировать и готовиться, даже закалять себя перед лицом боли, которая, как ты знаешь, должна наступить, но ты никогда не сможешь быть по-настоящему готовым. Мы рождаемся в этом мире неподготовленными к его ужасам и чудесам, к испытаниям, которые он ставит перед нами, и к жертвам, которые требуются, чтобы пережить их. Мы покидаем его таким же образом. Я знаю. Я говорю по собственному опыту. Однажды я уже умирала, и у меня не было желания проходить через это во второй раз. Но миру наплевать на наши желания.

Я задержалась еще на несколько мгновений, высматривая в поле боя хоть какие-то знаки тех, кого я любила. Они ушли. Все они ушли. Все, кого я любила, пали под сокрушительной массой нашего врага, когда он появился из своего укрытия. Если бы только те, кого я ненавидела, пошли тем же путем, но, конечно, они все выжили.

— Я знаю! — рявкнула я. Время было не на моей стороне. Не на нашей стороне. Я медлила, откладывала на потом, боясь встретить свою судьбу. И с каждым мгновением, когда я колебалась, все больше из нас гибло. У меня не было времени. У нас у всех было мало времени.

Я была там. Я закрыла глаза, сделал глубокий вдох и упала. К земле, к полю битвы. Моему полю битвы. Моей войне. Они назвали это войной Королевы-труп. Что за чушь! Она была не моей, она была нашей, полностью нашей. Это была битва за все. Второй катаклизм. Конец всему. Я не начинала эту войну и сражалась в ней не за себя. Я сражалась за них. За моих друзей и мою семью. За моих детей. За всех жителей Иши. За землян и пахтов, гарнов и муров, и всех остальных. Даже за Про́клятых и Диких. За всех жителей Оваэриса и Севоари. Я сражалась за всех. За всех!

И я собиралась умереть за них всех.

Глава 1

Я начинаю свой рассказ с конца, потому что считаю важным представить этот контекст, но тебе нужно знать гораздо больше. Я надеюсь, что знание о конце покажет мои действия в менее мрачном свете, хотя и сомневаюсь в этом.

На чем я в последний раз закончила свой рассказ? Железный легион был мертв, его уничтожило отторжение Источников. В мире возродились два новых бога: Ранд и Джинн. Две стороны одной и той же отвратительной монеты. Мы скоро доберемся до этих ублюдков. Я покончила с собой, чтобы вернуть Сссеракиса в его мир. Мой ужас. Существо из страха и тени, которое настолько стало частью меня, что я не могла сказать, где заканчивалась я и начинался он. Это был единственный выход. Сссеракис был нужен Севоари для борьбы со своим древним врагом. Я была готова отдать свою жизнь, чтобы дать ему эту возможность. Конечно, в этом был и эгоизм. Я хотела умереть. Я хотела покончить со своей болью.

Но Хардт вернул меня к жизни. Тот большой дурак, который беспрекословно следовал за мной с тех пор, как я помогла ему выбраться из Ямы. Я никогда не заслуживала его преданности или любви, но он дарил мне и то, и другое, без колебаний и оговорок. Он и этот сумасшедший старик, Тамура, напомнили мне, что у меня есть причина жить.

И это подводит меня к Сирилет, моей второй дочери. Полагаю, мне следует сказать, что это моя единственная дочь, учитывая, что Кенто умерла всего через несколько дней после ее рождения. Мезула унесла ее с собой, и больше Кенто никто не видел. И без меня, без ее матери, Кенто умерла. Я всегда ненавидела себя за то, что бросила ее. Я так и не смогла увидеть ее тело, но Сильва рассказала мне о ее кончине. Сирилет, однако, была жива. Она была моей причиной продолжать жить, несмотря на все, что я потеряла и от чего отказалась. Несмотря на всю боль, ненависть и смерть, которые я принесла в этот мир, Сирилет выжила, и моя дочь нуждалась во мне. Конечно, я уже говорила, что подвела ее и она... что ж, мы еще вернемся к этому.

Итак, ты, вероятно, думаешь, что я начну свой рассказ с этого. Мне нужно было править молодым королевством, растить новорожденную дочь. Что ж, я справлялась и с тем, и с другим, и делала это плохо. Но нет. Я начинаю следующую часть своего рассказа спустя двадцать лет после того, как я проделала дыру в ткани мира и попрощалась с Сссеракисом.

Не становись старым. Да, приятно посмотреть на свою жизнь с некоторого расстояния, но это палка о двух концах. Ты оглядываешься на свою жизнь и видишь все, что ты сделала с чертовой точностью. А также боль. Слезы Лурсы, но молодость не ценишь, пока она не пройдет. У меня болели колени, спина, рука; даже та, которой не было. Прошло двадцать лет, а рука все еще иногда болит. Культя еще хуже, особенно на морозе. Я должна отметить, что, хотя я прожила на свете всего около сорока лет, у меня тело гораздо более старой женщины. Мое баловство с хрономантией неестественно состарило меня, и это продолжалось еще долго после того, как я поклялась никогда больше не прикасаться к этой школе Источниковедения. Так что, имея тело пожилой женщины, я испытывала боль. Особенно по чертовым утрам.