Читать книгу 📗 "Другие Звезды 2 (СИ) - Сергеев Артем Федорович"

На этой орбите мы осмотримся, как говорится, в отсеках, там Кэлпи свяжется с местной диспетчерской службой, доложится ей, примет обстановку, ну а там уже и видно будет.

Я сейчас рулил кораблём так, как это делает капитан какого-нибудь парусного фрегата в море, одним своим присутствием, просто подтверждая то, что происходит. Там ведь тоже штурвалом или даже просто кормовым веслом вертит рулевой, вертит по тому курсу, что выдаёт и корректирует ему штурман, а капитан вроде как не при делах, вот и я так же, только вместо рулевого и штурмана у нас была Кэлпи, уж она-то сейчас была занята на все сто, хотя чего это я, на все тридцать процентов, что было много, очень много. Чрезмерно много по всем нормативам, перестраховывается она, но для первого раза сойдёт.

— Расчётная орбита занята, — наконец раздался её голос, — внутрисистемный привод выключен, прошу разрешения приступить к радиообмену.

— Действуй, — кивнул я и добавил чисто для Олега, — экипажу осмотреться и доложить по итогам осмотра.

Экипаж согласно кивнул, пожав плечами, ну да ему можно, и тут Кэлпи меня предупредила о входящем голосовом вызове, который я сразу же принял.

— Диспетчерская служба Зевса, — раздался негромкий, но отчётливый голос, и не было в этом голосе того шипения и треска, к которым я привык на полевых аэродромах, собеседник будто бы стоял передо мной, и ещё, судя по немного недовольному и уставшему тону, это был именно человек, ну или искин класса Кэлпи, не меньше, что сильно вряд ли. А потом, чтобы меня добить, изображение Зевса со всеми его кольцами на рабочем экране уехало куда-то вбок, а на освободившемся месте возникло окно, в котором нарисовался неулыбчивый мужик лет сорока, из одежды мне был виден лишь форменный китель, чем-то похожий на мой, с теми же защитными свойствами, а ещё он очень недовольно щурился, как будто его только что разбудили, но тёмные волосы на его голове были приглажены в аккуратнейший пробор, густые щегольские усы тоже нигде не топорщились, так что не знаю, хреновый из меня Шерлок Холмс.

— Диспетчерская служба, — повторил он, немного снисходительно разглядывая меня и мой парадный капитанский мундир, а ещё откровенно косясь взглядом на нашего основного члена экипажа, — вызывает звездолёт «Кэлпи», ответьте.

— Диспетчерская, — отозвался я, — капитан «Кэлпи» Александр Артемьев на связи. Добрый день и слушаю вас.

— Здравствуйте, капитан, — немного холодно сказали мне с экрана, — позвольте представиться, меня зовут Евгений Фомин, я начальник станции «Зевс-Первая», но сейчас выступаю в роли главного диспетчера и именно в этой роли решил сейчас поговорить с вами лично. Догадываетесь, почему?

— Не имею ни малейшего понятия, — в тон ему ответил я, удивил он меня, конечно, таким радушным приёмом, но смутить не смутил, куда ему, усатому, — потрудитесь объясниться.

— Зевс и вся его периферия, — как школьнику, начал объяснять он мне, немного всё же удивлённо-картинно вскинув брови в ответ на мою фразу, — это устоявшаяся зона научных исследований, но немного замкнутая и, скажем так, самодостаточная вещь в себе. Здесь, на этой станции и по всем орбитальным спутникам проживают и ведут работу примерно три тысячи человек. Работу важную и работу нужную, понимаете меня, капитан Артемьев? Кстати, не подскажете, а почему я раньше о вас не слышал? Всё же кандидаты на такие должности обычно люди довольно известные в наших узких кругах, обычно уже с опытом и богатым прошлым.

— Не знаю, — не стал ему облегчать жизнь я, — но внимательно слушаю дальше.

— Так вот, — недовольно пожевал губами он, — мои искины уже скинули вам, — и тут он вновь уставился на Кэлпи, как будто не со мной разговаривал, — всю информацию по периферии Зевса. Все орбиты, все объекты, все скорости — всё там учтено. И нам очень не хотелось бы после вашего отбытия всё это дело сканировать и пересчитывать по новой. Во-первых, оцените сложность работы, у нас ведь тут больше сотни лун, про мелкие астероиды я и не говорю, а ведь есть ещё и кольца. Во-вторых, любое изменение, любое возмущение в существующем порядке орбит и объектов может нарушить работу множества людей.

— Понял, — кивнул я, соглашаясь, действительно, этот Фомин дело говорил, ну а что до тона, то в этом случае простительно, мы-то потом улетим, а он останется, — да, лично мне было бы неприятно, согласен, объяснили доступно. Но всё же это общие слова, а мне хотелось бы точно знать границы допустимого, у нас ведь, всё-таки, ходовые испытания.

— Ох уж эти испытания, — поморщился он, — вот и прыгали бы, например, в другую систему да там бы и резвились себе сколько душе угодно.

— Хорошо бы, — в тон ему ответил я, — но неприемлемо, к сожалению. Внесистемный привод испытывается на четвёртом этапе, погружение в газовый гигант — на втором.

— Вот только поэтому я и подписал это разрешение, — желчно вздохнул он, моя понятливость нисколько его не смягчила, — что же до границ, то слушайте: вплотную к Зевсу и в его атмосфере можете испытывать корабль согласно регламенту. А вот выше настоятельно прошу вести себя очень осторожно, то есть луны не толкать, по астероидам не стрелять, значимых возмущений не создавать.

— Даже и в мыслях не было, — покривил я душой, — а вблизи Зевса, значит, можно?

— Там многое можно, — подтвердил он, — там такое творится, что возмущением больше, возмущением меньше, разницы никакой.

— А ещё мы хотели бы на кольца посмотреть, — признался я, — с расстояния вытянутой руки, через иллюминатор. С этим как?

— Очень рекомендую, — внезапно оживился он и недружелюбность его куда-то ненадолго отступила, хоть и не исчезла, это я, значит, правильно попал, — прямо очень. Я вам сейчас скину одну точку, вблизи внешнего края кольца «Б», там вы получите незабываемые впечатления, я сам недавно оттуда. Там, по этому краю, там такой ледяной лес, такие тени, в общем, сами всё увидите.

— Спасибо, — и я кивнул ему с благодарностью, — а мы там ничего не возмутим?

— Масса ваша не та, чтобы что-то возмущать, — успокоил меня он, — будем уж честны перед собой. Но всё же, поймите меня правильно — я осознаю, что ваш визит — это редчайшая производственная необходимость, но вы мне здесь не нужны абсолютно. Зевс и его периферия — это моё, как бы это сказать…

— Хозяйство, — пришёл ему на помощь я.

— Именно, — кивнул Фомин, — и я не потерплю небрежного к нему отношения. Но хорошо, будем завершать разговор и надеюсь, что сумел донести до вас хоть что-то. Теперь по испытаниям — спасательные службы бдят, искины на связи, с нашей стороны всё готово, можете приступать. Если же нарушите мои требования, вас будет ждать серьёзный разговор.

— Понятно, — ровным голосом сказал я, — на этом всё?

— Да, — кивнул он, — конец связи.

— Конец связи, — ответил я, и Евгений Фомин исчез с экрана.

— Вот ведь комендантская рожа, — едва дождался конца вызова Олег, — чистый комендач же, тем тоже самолёты на аэродромах мешают, жить спокойно не дают. А ты, Саня, чего с ним так вежливо-то, я б, например, его бы так взбодрил, просто для порядка, чтобы жизнь ему мёдом не казалась, чтобы чесался ещё, зараза, часа два!

— Нормально было, — не согласился я, — усыпили бдительность, пусть думает что хочет, испытываться будем всерьёз.

— Ну, если только так, — развёл руками Олег, — смотри только, сам себя не перехитри.

— М-да, — произнёс я, чертыхнувшись про себя, первоначальный план мой дал основательный сбой, но кто ж знал, что тут у них как в аптеке, ну да ладно, ещё не вечер, — а ты, Кэлпи, чего творишь?

Я увидел, что загрузка её возросла до семидесяти процентов, что было просто непозволительно много, критически много, а если судить по количеству операций в секунду, то тут я точно оценить не мог, потому что путался ещё во всех этих греческих приставках, во всех этих пета, экса, зета и прочих, ну не привык я к ним.

— Балуется, — отеческим тоном объяснил мне Олег, — соломки пытается подстелить. Ей же сейчас всю, так сказать, ледовую обстановку скинули, вплоть до каждой отдельной снежинки, вот она всё это дело и обсчитывает параллельно прочему. Взаимодействие и движение множества тел в реальном времени — задача и вправду не из лёгких, а она ещё и пытается прогнозы сооружать.