Читать книгу 📗 "ПРОСНИСЬ! у(дис)топия - Акунин Борис "Чхартишвили Григорий Шалвович""
— Ну, понятное дело, система логирования и мониторинга плюс соответствующий задаче блок оперативной памяти, — продолжал он нести чушь.
Елена сидела в кресле, странно жестком, перед столом, птеродактиль сыпал словами и шмыгал носом.
«Где я? Что со мной? Я же очнулась! Или нет?»
Она хотела ущипнуть запястье, пальцы наткнулись на какую-то ленточку. Взглянула — на ленточке написано «Прими таблетку. Нагрудный карман». Действительно, в кармане маленькая коробочка. Открыла, сунула в рот красный шарик, проглотила.
Сразу же, через несколько секунд, всё вспомнила. Или, может быть, не всё, но основное.
Она в кабинете у директора «Ailab». Его зовут Богумил Поспешил. Вспомнила и то, что когда-то рассказывал про Поспешила муж. Бо — идиот, но гений. Гений, но идиот. Живет вдвоем с мамой. Коллекционирует динозавров.
Из клиники ее выписали вчера. В кресле-каталке. Это оно такое жесткое. Пока она поселилась на вилле у Майка, семейного адвоката. И узнала от него, в какие тартарары провалился мир, пока она безмятежно плавала в криорастворе.
Восстановленный участок памяти немедленно предъявил ей хмурую, бульдожью физиономию, включил глуховатый голос. Майк рассказывал клиентке обо всем произошедшем тем же тоном, каким в свое время разъяснял все legal implications 5 статей трастового договора и пунктов завещания.
— …Прежде, чем будешь принимать бизнес-решения, усвой главное: мир кардинально изменился. НАТО, оставшись без Америки, самораспустилось, сдерживать Россию стало некому. Когда русские, нарушив перемирие, взяли Киев, кроме нот протеста ничего не произошло. Объединенной Европы тоже больше нет, все сами по себе. Каждая страна, включая Швейцарию, договаривалась с Москвой отдельно. Раньше было как? Атлантический альянс Америки с Европой — одна сила. Китай — другая сила. И несколько loose cannons 6: Россия, Иран, Турция. Но Пекинская конференция всё перекроила. Америка, Китай и Россия договорились о разделе «сфер интересов». Соединенные Штаты взяли под свое крыло обе Америки и Океанский регион. Китай — восточную и южную Азию. Россия — Европу и бывшие азиатские республики Советского Союза. Африку договорились оставить зоной свободной конкуренции. Потом на конгрессе в Эр-Рияде систему скорректировали, потому что Индия, Всеарабский Маджлис и Анкара заявили претензии. С тех пор миром правит Большая Шестерка. В ней три старших партнера и три младших. А все остальные страны лепятся к кому-то из них. У нас в Европе ситуация следующая. Маленькие балтийские страны вернулись в состав России. В Финляндии тоже скоро референдум, результаты заранее известны. Германия разделилась на десять государств. Украины больше не существует, от нее осталась только ГВР, Галицко-Волынская Республика. На Иберийском полуострове появились две новых страны — Каталония и Баскония. Северная Италия превратилась в независимую Паданию. И всюду у власти пророссийские партии. Единственное исключение — Британия. Эти окопались на своем острове, засели в глухую оборону… Про всякие второстепенные события вроде китайской оккупации Тайваня, превращения Канады в восемь американских штатов и возведение Киберстены по всему периметру Израиля потом сама узнаешь. Сейчас я тебе объясню только самое важное — для тебя важное. Мы, здесь в Швейцарии, как обычно, стрижем купоны, но ведем себя смирно, русского медведя не дразним. Учти это. Помнишь, как в девятнадцатом веке царская Россия была «жандармом Европы»? Сейчас то же самое.
Елена слушала с отвисшей челюстью. Сначала ахала, потом только качала головой, а под конец притихла. «Что же мне делать?» — пролепетала она, когда Майк завершил свою скорбную повесть. И он объяснил. Майк был умница, юрист суперкласса, давний соратник Алика. У Алика все соратники были суперкласса.
Всё исполнила в точности.
Сначала на VRC, VR-конференции, известила правление траста, что всем спасибо, все свободны, она возвращает себе управление семейными активами, а Майк тут же отправил каждому соответствующее официальное извещение. Поскольку все сидели в VR-очках, о внешнем виде Елена могла не беспокоиться. Но затем приехала косметичка, привела в мало-мальски пристойный вид физиономию, а прическу сооружать было не из чего — в дьюаре плаваешь бритый под ноль, и волосы у замороженных овощей не растут. (Интересно кстати, что в приятном сне, очевидно привидевшемся в те десять минут, пока «церебролазерин» колдовал с мозгом, Елена очнулась свеженькая и с классной стрижкой).
Одежду взяла из гардероба Линды, Майковой жены. Собственная на высохшем теле все равно висела бы. Поколебавшись — не остаться ли лысой, всё же выбрала минималистский седой парик à la garçon, из тех, что привезла с собой косметичка, довольно стильный.
Потом побывала в банке. Разобралась со счетами, получила новые карточки и прочее. Поела, вернее попила чего-то протертого — желудок еще не скоро вспомнит, как переваривать нормальную пищу.
Жан-Люк приставил к ней медсестру-филиппинку из клиники, сказал, что Анжелита — золото. И не обманул. Девушка была сообразительная, неболтливая — и на все руки мастерица. Каждую свободную минуту делала физиотерапию, по часам давала медикаменты, да еще и поручения записывала — прямо на лету всё схватывала. Они моментально перешли на «ты». Елена уже решила, что оставит Анжелиту ассистенткой. Сорри, Жан-Люк. Мы, миллиардеры, можем платить персоналу больше. Вдруг подумала: а не на это ли Фарбенштейн и рассчитывает? Зачем он сказал со вздохом, что клинике придется лишиться такой ценной работницы, потому что ей, как и другим иммигрантам, отказано в продлении визы на жительство? Правящая партия теперь — какая-то «Новая Нормальность». Ее лозунг «Вернем Швейцарии чистоту!». Ничего, с миллиардами виза для ассистентки проблемой не будет. Разберемся.
После банка было one-to-one интервью на RTS. Елена отвечала на вопросы ведущего по шпаргалке, которую составил Майк. «Как видите, я в здравом рассудке и ясной памяти, так что распоряжаться имуществом буду сама. А что с моим мужем, мы скоро выясним. Завтра же мой адвокат потребует, чтобы рассмотрение иска Российской Федерации было прекращено».
Когда Анжелита выкатывала ее из телецентра, у входа ждали люди с камерами, выкрикивали вопросы. Она коротко повторила то же самое. Анжелита тихо сказала: «Завязывай, а то сейчас отрубишься. У тебя пока заряд аккумуляторов очень хилый». Отвезла на виллу, уложила в постель, сделала массаж. Елена уснула как убитая. А утром, должно быть, действовала на автомате. Даже сейчас не вспомнилось, как добиралась в «Ailab», как попала в кабинет директора. Фокусы с короткой памятью — то самое, о чем предупреждал Жан-Люк.
Зато отчетливо вспомнилось, как врач прикрепляет ей на руку ленточку. Говорит: «Пилюли должны быть всегда в кармане. Если вдруг блэкаут — смотришь на ленточку, таблетку в рот, и нейронные связи восстановятся».
Анжелита наклонилась сзади, шепнула: «Что, был провал? Молодец, сама справилась».
— Давай-ка без технических подробностей, — остановила Елена птеродактиля. Бо попросил называть его на «ты» (это она тоже вспомнила). У зумеров «выкать» не принято. — Скажи лучше, что у тебя с секьюрити? Могут лабораторию выкрасть?
Белесые реснички под стеклами захлопали. Бо ответил непонятно:
— А смысл? Гамма-клауд же. Просто поставим другое железо, и все дела. Ты мне вот что скажи. Каждый день мне что-то предлагают. Пусть лаборатория займется вот такой задачей, или такой, или такой. Деньжищи сулят невероятные. Миллиарды. Но это может решать только владелец. Потому что у него, то есть у тебя… — сбился гений.
— Пусть ваша, то есть моя штуковина пока занимается, чем ей хочется, — перебила, не дослушав, Елена. — Простые числа она ищет? Вот и отлично. Не отвлекайте ее. А деловые предложения перенаправляй на мейл Майка. Всё, Анжелита, кати меня отсюда.
За дверью, в коридоре, Анжелита сказала: