Читать книгу 📗 "ПРОСНИСЬ! у(дис)топия - Акунин Борис "Чхартишвили Григорий Шалвович""

В международном блоке первой шла новость из США. Президент Милан Аск подписал «Закон о коренных американцах». Теперь в конгресс смогут избираться только те, кто родился гражданами и у кого хотя бы один родитель природный американец. Показали пресс-конференцию. Нисколько не постаревший, а наоборот, словно подкачанный насосом, аж лоснящийся Аск, сидящий под транспарантом «ASK MILAN», говорил, что это первый важный шаг на пути перехода от вчерашнего дня цивилизации, демократии, к ее завтрашнему дню — меритократии. Елена хотела переключиться на другой канал, но навострила уши. Президент стал рассказывать, что огромную и сложную работу по вычислению меритократического рейтинга каждого жителя великой страны проведет AI-программа, разработка которой близка к завершению.

Так, Штаты исключаются, сказала себе Елена. На этих уродов моя лаборатория работать не будет. Переключила.

Попала на «Парламентский час»: ответы премьер-министра на вопросы депутатов Палаты Общин.

Тут ее ждал шок. Премьер-министр Британии — Вирджил Харадж! Вот почему его рожа красуется над паспортным контролем! Ничего себе…

Харадж говорил про сокращение нормы выдачи сливочного масла по карточкам — это-де мера временная, да и вообще скоро в свободную продажу поступит отличный английский маргарин, неотличимый по вкусу от натурального масла.

Следующий вопрос был от какой-то новой партии «British Choice»: почему заявленная zero-tolerance к публичной демонстрации мусульманской символики не распространяется на ношение хиджабов? До каких пор по улицам британских городов будут разгуливать замотанные тетки, ходячие призраки дикости?

Премьер пообещал, что отдаст соответствующий приказ полиции. Потом, отвечая на вопрос о закрытии газеты «Гардиан», разгорячился, замахал руками. «Свобода слова подразумевает ответственность за свои слова и не является свободой подрывной деятельности!»

Мамочки, подумала Елена, убирая звук. Куда я попала? Мой план не годится!

План был такой. Обосноваться в Англии, последнем бастионе европейской свободы. Перевезти сюда лабораторию или хотя бы ее ключевой блок. В любом случае главное — в «гамма-клауде», whatever it means ⁸. Птеродактиля и его ключевых сотрудников тоже перетащить сюда. И тогда уже, из безопасного места, начать торговлю с русскими. Вчера на правлении председатель траста сказал, что рыночная стоимость «Ailab» составляет 150–200 миллиардов. Надо предложить выкуп за Алика, очень большой. Поняв, что рыбка все равно уплыла, русские согласятся. Миллиардов за десять-пятнадцать отдадут.

Но чем Харадж лучше Путина? Или Аск? Такие же ублюдки, даже хуже. По крайней мере Путин уже старый.

Что же делать, что? Куда податься?

Ясно одно: надо уматывать из Лондона, пока не истекли 24 часа и не заблокирован выезд. И пока не прошла новость об исчезновении владелицы «Ailab».

Хорошо не успела сумку разобрать.

Просто подхватила ее и вышла, думая: куда лететь, решу по дороге в аэропорт.

6. WELCOME TO RUSSIA!

Пока приятнейший женский голос журчал на английском что-то самолетно-рутинное, сознание не реагировало. Оно встрепенулось, когда речь вдруг стала русской. А затем впало в панику. Потому что голос сказал:

— Добро пожаловать в аэропорт «Шереметьево», гостеприимные ворота России. Welcome to Russia!

Елена открыла глаза. Увидела спинки кресел, торчащие над ними головы. Салон. Самолет катился по аэродрому. От левого края иллюминатора одна за другой поползли светящиеся буквы, во мраке только их и было видно. Сначала выплыло O, потом V, потом Е. Затем и остальные: Y, T, E, M, E, R, E, H, S.

«Я в Москве?! Почему?! Меня накачали наркотиком и похитили?! Но… почему я на обычном рейсе, а не на каком-нибудь транспортном самолете? Сколько прошло времени? Что вообще со мной произошло? Ведь я только что была в лондонской гостинице!» Не паникуй приказала себе Елена. Тебе снится обычный кошмар русского эмигранта. Просыпайся, дура!

Она подняла руку, чтобы посмотреть на часы. Увидела пластиковую ленточку на запястье. Там по-французски: «Прими таблетку. Она в нагрудном кармане».

Нащупала коробочку, проглотила пилюлю. Это было непросто — во рту от страха пересохло.

Самолет, качнувшись, остановился. Всех попросили оставаться на местах.

Подошла стюардесса, наклонилась.

— Госпожа Воронина, вы спуститесь первой. Вас встречают.

— К-кто?

Елена зажмурилась, словно от слепящего света. Память разблокировалась. Не полностью, детали пока не восстановились, но замелькали кадры.

Вот она едет на такси из «Шарля де Голля». Как прежде, по железной дороге, из Лондона в Париж теперь не попасть. «Евростар» не работает после прошлогоднего взрыва в туннеле. Английская Wiki без колебаний обвиняет в диверсии русских. Но когда сели и снова заработал интернет, во французской новостной ленте была заметка о британском следе в «Tragedie de l’Eurotunnel».

За окном машины Восемнадцатый арондисман. Его не узнать. Раньше тут были сплошь халяльные лавки, витрины с блестящими арабскими тканями, а сейчас на тротуарах одни белые лица. Всё какое-то обесцвеченное, будто стерилизованное. Сплошные офисы, прохожих мало. Баннер со странной надписью: «LE XVIIIÈME, BON RETOUR EN FRANCE! ⁹».

— Что случилось с рю де ля Шапель? — спрашивает Елена.

Водитель раздраженно отмахивается. Он слушает по радио результаты футбольного чемпионата. По крайней мере хоть что-то осталось прежним, думает Елена. Например, парижские таксисты, toujours mignons ¹⁰.

Спортивная сводка закончилась. Таксист сменяет гнев на милость.

— Матушка Гусыня навела порядок во Франции. Выселила пять миллионов нефранцузов. А Малыш Бордель, дай ему бог здоровья, провел в мусорных районах дератизацию. Вон как стало чисто и культурно. Ни шпаны, ни замотанных — красота.

Кто такая la mère l'Oye, Елена догадывается сама — как раз проехали мимо здоровенного плаката, на нем суровая тетка: трехцветная лента через плечо, надпись «Notre Présidente». Физиономия знакомая, еще из прежних времен.

— Кто это — «малыш Бордель»?

— Наш мэр. Отличный парень. Классно решил еврейско-палестинский конфликт в масштабах одного города. Прищемил хвост и арабам, и евреям. Ну и вообще навел порядок.

Водителю надоело болтать, он подкручивает звук. Громкая музыка.

По крайней мере Вандомская площадь ни чуточки не изменилась, точно такая же, как была при Наполеоне III. Или при немецкой оккупации, думает Елена, когда машина подъезжает к отелю.

Хотя нет. Исчез ювелирный магазин «Van Cleef», который был здесь всегда. Из-за того, что Ван-Клифы евреи? Вместо этого появился магазин «Fourrures de Sibérie ¹¹».

А у входа в «Риц» болтают две дамочки в норковых шубках, обе с абсолютным парижским выговором. Раньше так одевались только тетки из Эмиратов.

Вот Елена в номере. Собирается с духом, смотрит на телефонный номер, присланный адвокатом.

Утром Майк сказал ей:

«Это единственно правильное решение. Я обо всем договорюсь».

Часу не прошло — перезвонил в «Савой».

«Тебя ждут в Париже на рю Гренель 79. Это резиденция русского посла. Мсье Ouvaroff курирует у них всю Западную Европу. Предварительное согласие они дали сразу. А наша полиция, узнав, что ты с русскими договорилась, очень обрадовалась. Всё нормально. Главное побыстрей уноси ноги из Англии. Дай бог, чтобы всё получилось».

Да, решение было единственно возможное. Отдать русским компанию в обмен на Алика. Увезти его в Австралию или в Новую Зеландию. И уповать на тамошнюю медицину. А эти козлы — русские, американцы, британцы — пусть вытворяют что хотят. Все равно мир превратился в выгребную яму.