Читать книгу 📗 "Смех лисы - Идиатуллин Шамиль"

Закрыв на миг глаза, Гордей судорожно вздохнул, поднял смартфон трясущейся рукой и погладил, как котенка.

От прикосновения открылась фотогалерея. Гордей, засмеявшись, принялся ее пролистывать — сперва с отвычки неловко, затем все проворнее, при этом с растущим ужасом на лице. Поморгав, он пришел в себя, убрал смартфон в карман, а блок питания — в кофр, погасил свет, запер склад и решительно зашагал к госпиталю.

Серега и Райка дежурили в густой тени у входа в госпиталь. Доктор Гаплевич, не подозревающий об их присутствии, курил на крыльце, нетерпеливо поглядывая на часы. В ворота въехал армейский уазик. Гаплевич, метко отправив окурок в урну, сбежал с крыльца навстречу машине, из которой выбрались капитан Земских с парой солдат.

Серега с Райкой юркнули в здание, пронеслись через холл и выглянули из-за угла. Солдаты встали часовыми в дверях.

Ребята мрачно переглянулись и спешно удалились по коридору.

В госпитале кипел аврал: возвращенных с аэродрома больных определяли по прежним палатам.

Скучающий Андрюха услышал непривычно легкие быстрые шаги за дверью и выглянул в коридор. Серега уже добрался до поста дежурной медсестры и атаковал вопросами Тамару. Та принялась всполошенно обихаживать сына свалившейся коллеги, не отвлекаясь на Райку, медленно огибавшую стол с фланга.

Андрюха заинтересованно выдвинулся в коридор и взял курс на сближение, но заметивший его Серега жестами умолил не вмешиваться. Андрюха выдвинул было челюсть, но что-то вспомнил и ретировался за дверь.

Как раз вовремя: на дежурный пост вихрем налетел Коновалов.

— Почему дети в особой зоне? — сиплым от гнева голосом поинтересовался он. — Вон, немедленно.

— Константин Аркадьевич, это сын Вали, — побелев, сказала Тамара.

— Да хоть!.. — начал Коновалов и запнулся.

— Где моя мама? — отчаянно заорал Серега. — Куда вы ее дели?

— Сереженька, милый, туда правда нельзя, — торопливо и ласково сказала Тамара.

— Покажите! — еще громче заорал Серега, стараясь не смотреть в сторону Райки, которая уже прислонилась к стеклянной дверце шкафчика с ключами. — Я входить не буду, просто посмотреть хочу!

Благополучно приземлившийся транспортник Ил-76, погасив скорость, медленно полз по рулежке. Нитенко, переводя дух, устремился из диспетчерской к машине: за содержанием летного поля он следил со всем усердием, но самолеты, тем более такие тяжелые, не садились здесь года два — к тому же он не успел нормально обследовать полосу после силового перехвата Ли-2 с последующим буксированием того в ангар. Впрочем, сел «горбатый» штатно, так что технические проблемы были позади. Впереди были все остальные.

— Ну вот и хорошо, — неумело проворковал Коновалов, присевший рядом со старательно рыдающим Серегой. — Давай теперь домой, а днем приходи к тете Тамаре или сразу ко мне, и мы всё расскажем. Ладно?

Серега неловко кивнул, вытирая лицо.

— Один доберешься? — спросил Коновалов, с некоторым трудом поднимаясь и возвращая приспущенный респиратор на лицо.

— Мы вдвоем, — сказал Серега.

Райка поспешно встала рядом с ним, доматывая вокруг ладони очередной куст макраме.

— Вот и… хорошо, — повторил Коновалов. — А вообще одному тебе как?

Может…

— Мы вдвоем, — повторил уже Серега.

Райка метнула на него взгляд и прикусила губы.

— Вот и… Вот. Бегите с подружкой домой, поздно очень, взрослые волнуются. Будет день — будет…

Он, не договорив, кивнул им и тяжело убрел на продолжение обхода.

Ребята вежливо попрощались с Тамарой и как могли медленно пошли по коридору.

— Смотрит? — спросил Серега.

— Нет, — сказала Райка, повернувшись как бы к нему.

И оба юркнули в Андрюхину палату.

Дверь поспешно закрылась, глуша издевательское Андрюхино «А я майор, а я майор!».

Когда Нитенко достиг самолета, разгрузка уже шла по полной: передвижные лаборатории и два автобуса скатились по аппарели своим ходом, и теперь в них быстро, но организованно догружали медикаменты, требовавшие отдельной транспортировки. Военные медики, грузы и даже, кажется, машины крутились вокруг невысокого очень просто одетого человека.

Нитенко подошел и поприветствовал его по форме.

— Ларчиев, — сказал невысокий человек, протягивая руку. — В целом ситуация понятна, а времени, как всегда, нет. Поехали, детали обрисуете по дороге.

Андрюха перевел обалделый взгляд с Сереги на Райку и спросил:

— Он точно не свистит?

Серега возмущенно задохнулся, а Райка твердо сказала:

— Точно.

— Я фигею без баяна, — пробормотал Андрюха. — Лады. Действуем по вашему плану.

Он не без труда — Серега пробовал помочь, но был презрительно отогнан — распахнул сто лет не открывавшееся окно и спрыгнул с подоконника во двор.

Пока Андрюха воевал с рамой, Райка выскользнула в коридор, чтобы почти сразу вернуться со стопкой врачебной одежды: белым халатом, шапочкой и марлевой маской. Сама она была уже в маске и еще одну напялила на Серегу, дежурившего у окна.

Гордей, решительно вошедший во двор госпиталя, замер при виде солдат на входе. Он не успел попятиться, начать вертеть головой или обратить на себя внимание еще каким-нибудь подозрительным действием, поскольку рука, высунувшаяся из кустов, стащила Гордея с освещенной дороги. Приступить к активной обороне Гордей тоже не успел, поскольку с некоторым изумлением узнал в похитителе Андрюху. Тот приложил палец к губам и указал на открытое окно своей палаты. В окне отчаянно сигналил Серега.

Гордей кивнул и без особой грации, но вполне проворно прокрался к окну.

Андрюха помог ему взобраться на подоконник, потом и сам ловко вернулся в палату.

Через пару минут одетый как врач Гордей вышел из палаты и деловито пронес возмутительно чумазый кофр через весь коридор к двери лаборатории, из которой ему потихоньку махала Райка. Чуть погодя тем же маршрутом, оглядевшись, проследовал Серега.

Никто из медиков, охваченных суматохой, не обратил на них внимания.

Когда Серега беззвучно прикрыл за собой дверь, Гордей уже орудовал вовсю, придвигая и подключая разнообразные приборы. Начал он с блока питания, к которому присоединил выложенный на стол смартфон.

— О, — сказал Серега, уставившись на горящий экран.

На него не обратили внимания. Гордей деловито расставлял в удобном ему порядке старые и свежие пробы, которые к своей радости обнаружил в холодильных шкафах аккуратно рассортированными и подписанными.

— Возьмите чайную ложку обычной советской… — пробормотал он.

— Чего? — уточнила Райка, протягивая очередной лоток.

Она сразу натянула резиновые перчатки и принялась метаться между процедурными столами, шкафами с медикаментами и холодильниками с биоматериалом, подавая Гордею нужные пробы, реактивы и инструменты — иногда даже раньше, чем он успевал вспомнить название или завершить замысловатый жест. И руки у нее, в отличие от Гордеевых, не тряслись.

— Не-не, это я так, — сказал Гордей, смутившись. — Воспоминания юности поперли.

Он прильнул к окуляру микроскопа, некоторое время, шипя и невнятно ругаясь, выставлял оптимальную подсветку и пытался настроить линзу под свое подсевшее, оказывается, зрение — до сих пор поводов обнаружить это досадное обстоятельство не подворачивалось. Справившись наконец, он принялся пыхтеть и агакать, все более азартно меняя предметные стекла.

Серега и Райка досадливо переглянулись. То ли почуяв это, то ли просто докипев до нужной кондиции, Гордей начал рассказывать — больше себе, чем ребятам:

— Так… Возбудитель текущей вспышки с огромной долей вероятности, я бы сказал… Так… Ага… Я бы сказал, девяностодевятипудово тот же, что был…

В смысле, что будет… Блин, короче, абсолютно тот же, с которым я имел дело…

И слово… И жаркие ночи… И на арене у нас типа штамм лисьего бешенства, только на стероидах и мане-енечко чуть-чуть зверски перепрошитый… Кто ж покто у нас такой куль имба-биопанк-то?..

Серега с Райкой переглянулись уже недоуменно. Райка пожала плечами, а Серега крутнул пальцем у виска.