Читать книгу 📗 "Красно-белый. Том 5 (СИ) - Порошин Влад"
Глава 7
Хмурая и дождливая пятница закончилась небольшим праздником жизни. В мою полупустую квартиру на новоселье заглянули соседи Фёдор Черенков с женой, Саша Калашников с подругой Олесей, Ринат Дасаев, Юрий Гаврилов, а ещё с базы приехал Саша Заваров. Заваров пока не осушил бокальчик красного вина, сидел злой и недовольный, из-за того что его не включили в стартовый состав на завтрашний матч против «Шахтёра». Гаврилов тоже всё больше хмурился и морщился, ибо выпить ему хотелось, но притрагиваться к вину после мистической истории в ресторане «Арбат» он пока опасался. Юрий Васильевич мне даже как-то признался, что теперь вечерами он побаивается смотреть в зеркала. А когда к 8-и часам вечера нагрянули четыре манекенщицы из ГУМа и на магнитофоне зазвучали лёгкие танцевальные мелодии, то начался самый настоящий праздник. Правда Черенкова и Калашникова их верные подруги через пять минут такого веселья быстренько утащили домой.
— Разрешите представить своих гостей, — гудел я, разливая по бокалам шампанское, которое предназначалось персонально для прекрасных дам, — это Милана, одна из лучших манекенщиц Москвы. — Кивнул я на свою подругу. — Это её соперница по подиуму Татьяна. Татьяна мечтает сниматься в кино, где ей лучше бы всего подошла роль роковой красотки.
— Вы на меня наговариваете, Володя, — картинно возмутилась манекенщица Таня, которая уже вовсю снималась для иностранных журналов, и что-то такое немного хищное в её лице определённо было.
Кстати, с девушками, которые в крупнейшем магазине страны демонстрировали новинки женской моды, я сам познакомился всего несколько часов назад. Я тогда привёз своей новой подружке Милане джинсы из города Порту, затем перебросился парой слов с её коллегами, которые тоже захотели подобные штаны. И вот Милана и её подруги уже у меня в гостях.
— А шо это за красотка? — спросил Заваров.
— Эта такая мадмуазель, из-за которой главные герои фильма совершают безумные поступки, а порой и убивают друг друга, — захохотал я.
— А потом кричат, так не доставайся же ты никому, и убивают роковую красотку, — хмуро заметил Гаврилов, чем развеселил всех присутствующих манекенщиц.
— Едем дальше, — буркнул я, налив в свой бокал виноградный сок. — Эту барышню зовут Лёка. Она…
— А я уже снималась в кино, — перебила меня девушка, которая выглядела постарше и посерьёзней своих коллег. Судя по всему Лёке доверяли демонстрацию одежды для тех, кому уже исполнилось 30 и более лет, и на мой личный взгляд она чуть-чуть походила на актрису Наталью Фатееву. — Кино — это неблагодарный труд. Работаешь, работаешь, а потом тебя даже не упоминают в титрах.
— Если так рассуждать, то футбол тоже неблагодарный труд, — возразил Юрий Гаврилов. — Футбольный мяч гоняют по всему миру, а чемпионами становятся либо бразильцы, либо сборная ФРГ.
— А ещё Уругвай, Италия, Англия и Аргентина, — добавил я. — Хотя Юрий Васильевич в чём-то прав.
— Ну и шо эта Архентина? — усмехнулся Сага Заваров. — Мы в этом ходу у них молодёжный чемпионат выихрали. И потом их обыхраем.
— Кстати, против сборной ФРГ мы играем 21-го ноября, — скромно добавил Ринат Дасаев, который увидев столько красоток разом, чуть-чуть оробел. — Это совсем скоро.
— Вы едете в Германию? — заинтересовалась женщина вамп Татьяна.
— Едем практически за границу, — хохотнул я. — В Тбилиси, где много спелых помидоров.
Услышав про помидоры, мои партнёры по команде громко заржали.
— А что в этом смешного? — удивилась моя подруга Милана.
— В том, что помидоры иногда очень красиво летают по воздуху и попадают точно в цель, — протараторил я. — Но это не интересно. И наконец, последняя моя гостья: красавицам Елена. И я просто уверен, что Елена в новом 1980 году снимется в замечательном фильме про инопланетян.
— Это ещё не решено, — тоненьким голоском произнесла будущая киношная инопланетянка Елена Метёлкина. — Были только фотопробы, и вроде бы я понравилась главному режиссёру, но всё может, как всегда, сорваться в последний момент. Кстати, Володя, а что это такое? — манекенщица указала рукой на неприличное слово из трёх букв, которое я пока не успел закрасить.
— Это эскиз кистей внука художника Малевича, который был большим специалистом по разным квадратам,– улыбнулся я. — Хочу вырезать эту работу и толкнуть кому-нибудь там, за бугром.
— И вы думаете, что это купят? — удивилась Лёка, приняв мою шутку за чистую монету. — Хотя иностранцы все немного того, — она покрутила рукой у виска.
— Между прочим, это неплохая идея, — согласился Юрий Гаврилов. — Конечно, эту муру никто не приобретёт, но можно попробовать толкнуть, что-нибудь из картин наших местных импрессионистов. У нас же в июне следующего года намечается вояж в Италию, на чемпионат Европы.
— Замечательный тост! — обрадовался я. — Давайте за новоселье, за чемпионат Европы и за присутствующих здесь прекрасных дам!
— Ты чего сегодня какой-то не такой? То грустный, то весёлый? Что-то случилось? — спросила Милана, когда поздно вечером гости разошлись и разъехались по домам. В том числе на базу укатили Заваров и Гаврилов, который снова поссорился с женой.
— Видел сегодня Владимира Высоцкого, — ответил я, собирая грязную посуду со стола. — Умирает наш Владимир Семёнович. Медленно и постепенно уходит из жизни. И взгляд у него какой-то потухший, затравленный и обречённый.
— Ты знаком с Высоцким? — округлила глаза моя подруга.
— У него таких знакомых как я, тысячи. Что делать? — тяжело вздохнул я. — Просто ума не приложу.
— Хорошо, — кивнула Малина, помогая мне наводить чистоту в доме. — А что ты можешь?
— Могу уговорить братьев Старостиных, чтобы те положили Высоцкого в такую клинику, из которой он не сбежит, — пожал я плечами. — И могу обманом вывезти Владимира Семёновича из дома.
— А он может в этой клинике умереть? — вдруг споила она.
— Исключить того, что у Высоцкого не выдержит сердце, я не могу, — кивнул я.
— Тогда не делай ничего, — твёрдо произнесла моя подруга.
В субботу 10-го ноября в последнем матче, который наша красно-белая дружина проводила перед своими московскими болельщиками, настроение в раздевалке было в целом хорошее. Все задачи на сезон команда выполнила. Теперь требовалось доиграть 4-е последние встречи без травм и повреждений и начать планомерную подготовку к следующему сезону. Именно это втолковывал Николай Старостин Хидиятуллину, Черенкову, Шавло и Заварову, когда тех не оказалось в стартовом составе. И за двадцать минут до стартового свитка в протоколе на матч были указаны следующие футболисты: вратарь Прудников, защитники Мирзоян, Пригода и Букиевский, опорный полузащитник Самохин, левый вингер Морозов, правый — Поздняков, атакующие полузащитники Гаврилов и Сидоров и два нападающих Никонов и Калашников. Причём одну замену тренерский штаб запланировал заранее: Сашу Калашникова должен был в перерыве поменять Серёжа Родионов. Что касается плана на игру, то он был прост: контроль мяча и разящие атаки сходу, где защитнику Букиевскому и опорнику Самохину периодически разрешалось идти к воротам соперника.
Только я сидел мрачнее тучи. Андрей Старостин как услышал, что актёра и поэта Высоцкого нужно положить на принудительное лечение, послал меня в пешее эротическое путешествие. «Без подписи больного или его родственников я этого делать не буду! — орал он на меня несколько часов назад. — Хочешь стать врагом для всех советских людей, когда Высоцкий в этой клинике загнётся? Флаг тебе в руки. Но ко мне с этой авантюрой даже не суйся!».
— Играем сегодня аккуратно, никуда не спешим, но забить парочку нужно в обязательном порядке, — пророкотал Николай Петрович Старостин. — Люди в кассе платят 3 рубля за вход. И этих людей надо уважать. Эти деньги им с неба не валятся.
— Кстати, из-за перебора жёлтых карточек за «Шахтёр» сегодня не играет «бабушка», — добавил ассистент главного тренера Фёдор Новиков, имея в виду лучшего бомбардира гостей Виталия Старухина. — Поэтому в защите нам ничего не угрожает.
