Читать книгу 📗 "Ливония (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович"
В записке было написано, что русско-шведская граница восстанавливалась по старому ореховскому договору от 1323 года. Швеция выкупает пленных, а русские отдают ему все захваченные корабли.
— Егор, послов избить до невменяемого состояния, и окунать в воду, пока не очнутся. Переведи это, брат Михаил, а ты Егор погоди, но рожу страшную скорчи.
Монах перекрестился, но слова князя перевёл.
— Теперь переводи мои условия. Земля от Ладожского озера до озера Сайма будет русской, а потом до Выборга на полдень, отступив от него пятьдесят вёрст на запад. Никаких кораблей вы не получите, пленных выкупаете, как король ваш и предложил, наших купцов из Стокгольма отпускаете и каждому за бесчестье выдаете золотом… Именно золотом, столько, сколько стоил их товар с их слов, втрое. За бесчестье и арест посла «земца» Никиты Кузьмина выплачиваете ему пять пудов серебра. И последнее, вы выплачиваете нам, за то чтобы мы не приплыли и не уничтожили Стокгольм и другие прибрежные города, триста пудов серебра или в пересчёте один к двенадцати золотом. Да, мир заключается на сорок лет, и если за это время будет хоть одна провокация, хоть на одну нашу деревеньку нападут ваши люди, даже если они будут разбойниками, мы приплывём и все ваши города уничтожим. В следующем году или через год мы пойдём войной на Ливонию. Если хоть один вооружённый швед там окажется, мы придём и уничтожим все ваши прибрежные города. Что ещё брат мой писал. Ах, да, на расстоянии ста вёрст от Ладожского озера не должно быть ни одной шведской крепости, если уже построили, то сжечь или, если каменная, то взорвать. На этом всё. А сейчас скажите, Егорке бить вас или нет? И не говорите, что вы послы. Где наш посол Никита Кузьмин? Вам можно послов в железа имать, а нам нет разве! — Боровой постарался это проорать, чтобы шведы прочувствовали, что он зол и именно так и поступит, если что пойдёт не так.
Добрый день уважаемые читатели, кому произведение нравится, не забывайте нажимать на сердечко. Вам не тяжело, а автору приятно. Награды тоже приветствуются.
С уважением. Андрей Шопперт.
Глава 23
Событие шестьдесят пятое
— Как думаешь, Иван Семёнович, — ещё на борту «Фортуны», за несколько часов до встречи с послами, обратился к главному бомбардиру Костину Юрий Васильевич, — согласятся шведы на условия Государя нашего Ивана Васильевича?
Солнце выпуталось уже из облаков, довольно воздушных, на востоке и поднималось над водой, пуская по ней жёлто-красные блики. Впереди был ещё один хороший осенний день. Главный артиллерист ухо в кулак сжал, подёргал слегка, словно тренируясь, сможет ли вырвать и потом, старательно артикулируя слова, всё же вдвоём стояли у борта, нет ни брата Михаила, ни Андрейки, и князь у него по губам читать будет, ответил:
— Дурни они, княже. Не согласятся. Будут корабли назад свои требовать и просто замириться предложат, скажут, что это тупой вояка адмирал Якоб Багге сам войну затеял, никто ему такой команды не давал. А по границе деревеньки позорили, так и наши теперича тем же отметились. Само так выходит. Дикий народец эти чудины.
И ведь как точно угадал литвин. Именно так шведы будут отмазываться в реальной истории, и даже платить за разорённые деревни не станут, чего это? мы не причём — это всё адмирал Багге, с него и спрашивайте, а мы уж его накажем. В Реальной истории адмирал остался жив и даже губернатором стал. Теперь же точно решат на него всё свалить.
— Врагов дурнее себя считать не следует. Так и поступят, всё на адмирала валить будут, это не глупость, это умный ход. Нет адмирала, вы его убили, и поделом ему, собаке, неслуху. Можем его старую больную жену лишить имущества и вам передать, но много ли выручим со старушечьих тряпок и разваливающегося домика? Может, не будете трогать умирающую женщину, она-то на вас не нападала. Всё! Взятки — гладки. Никто не виноват. Вертаемся в зад.
— И что же мы делать будем⁈ — повысил голос Костин. Вознегодовал.
— А мы им урок преподадим. Слушай внимательно, Иван Семёнович, и сделай всё точно. Ну, да с твоей удачей иначе и не получится.
И вот теперь всё пошло точно так, как и они с главбомбардиром и предположили. Даже брякнул Юхан, что это адмирал Якоб Багге сам войну начал, ничего ему папашка Густав первый этого имени не говорил такого и никуда не посылал.
— Согласен, во всём виноват адмирал Багге, — шведы прямо просияли, — Нет между нами никакой войны. Мир, дружба, жвачка. Поступим так. Я же не царь России. Я просто князь мелкого княжества. И я объявляю прямо сейчас войну Швеции и королю Густаву. И чтобы продемонстрировать свои возможности, я сейчас буду колдовать. Смотрите на замок. Сейчас я его буду уничтожать. Крекс, фекс, пекс! — Юрий Васильевич сделал пас руками в сторону замка.
И все пятьдесят два миномёта, в том числе и два стадвадцатимиллиметровых с кораблей выстрелили по замку. Уплывая на сходку эту, Боровой оставил Ивану Семёновичу подзорную трубу и сказал, чтобы тот не отрываясь смотрел на него, и как только он руками махнёт в сторону замка, так сразу в него (в замок, а не в князя) из всех миномётов пусть палит. Пять залпов сделает из маленьких и средних миномётов, а из двух больших десять выстрелов. От бухты, куда из гавани ушли корабли, до замка километра полтора. Маленькие миномёты на пределе дальности стреляли с повышенным зарядом, для остальных же взяли стандартный заряд, долетит подарок.
Убить кого важного Боровой не боялся. Юхан здесь, губернатор тоже, а послы и подавно. Если там погибнут шведские солдаты и командиры их дворяне, то ничего страшного, война же идёт, а на войне солдаты гибнут, и чем больше погибнет шведов сейчас, тем меньше их будет в Ливонской войне, если всё же Густав или сын его Эрик решат вмешаться. Не подействует вдруг на этих монархов предупреждение. Это где-то там было, далеко и давно, а теперь мы хорошо подготовились. Побьём ослабленных войной рюски.
Крекс, фекс, пекс! И захлопали еле слышные отсюда выстрелы из миномётов. Кораблей с этого места почти не видно, только мачты из-за домов и деревьев торчат, а уж, что на одной из них в вороньем гнезде сидит Костин Иван Семёнович с подзорной трубой и подавно не видно. А вот вой мин через несколько секунд слышался отлично, мины взмыли в воздух и начали падение к земле, распевая свою песнь смерти. Непривычные к этим звукам посланцы короля вместе с архиепископом бухнулись на колени и начали истово креститься, почти сразу последовали за ними и остальные шведы. Да, они уже слышали этот рёв, но гораздо дальше было, и миномётов было в разы меньше, а главное, этот рёв и не думал утихать, словно специально у Костина получилось, а на самом деле, из-за того, что команду все корабли передавали по цепочке, они и стрелять начали не одновременно. Вот из-за этого рёв продолжался более пяти минут, вкручиваясь буквально шурупами в голову, когда достигал апогея, при выстреле двух больших миномётов.
Рёв Фенрира пытались заглушить взрывы в замке и вокруг него. Вой и грохот, казалось, длились вечно и потому, когда они наконец прекратились, через долгие шесть или семь минут, то чуть ли не счастье народ вокруг князя Углицкого ощутил. И лишь он один стоял безучастный к рёву Фенрира и наблюдал за лицами шведов. Ну, судя по перекошенным физиономиям, им понравилось. Рёв прекратился, но не сразу ещё стали подниматься шведы. Юрий Васильевич кивнул Егорке и тот рывком за ворот сутаны вздел на ноги архиепископа Упсальского. Потом и епископа Агриколу. А Стену Лейонхувуду подзатыльник отвесил.
— Подъём!
— Теперь внимательно послушайте меня, господа. Сейчас вы идёте к замку пешком и осматриваете его. Встречаемся здесь же завтра утром. Если мы не договоримся завтра, то я на всех кораблях плыву к Стокгольму и там включаю ту же музыку. Только сейчас стреляли самые маленькие русские пушки, а у нас есть гораздо больше, есть с зажигательными снарядами, мы просто уничтожим Стокгольм, потом пройдёмся по остальным прибрежным городам. Мне плевать, сам адмирал Багге начал воевать с Россией или ему король приказал. Это уже не война Густава с Иваном Васильевичем, а война князя Углицкого со Швецией. Не будет всё выполнено до последнего пункта, и Фенрир пройдётся по всем вашим городам. Выжившие шведы будут завидовать мёртвым. Жрать будет нечего, мы пройдём и уничтожим все запасы зерна и всех животных. И это зимой. Нет жилья, нет продуктов. Все сдохните. Думайте. У вас двадцать четыре часа.
